BloggoDay 29 January: Russian Invasion of Ukraine

Дайджест 29 січня 2022 р.

(Оновлено 19:00)

Агія Загребельська

Путін переймає сталінські методи ведення війни, – The Washington Post

Переклад Іван Приходько

«Коли ми одразу вбиваємо п’ятьох із 10 їхніх солдатів, вони знову поповнюються протягом кількох годин», — нещодавно сказав український офіцер про російські війська, які тижнями тримали в облозі місто Бахмут на сході України. Росіяни, додав він, штурмували позиції захисників “п’ять, шість, сім разів” за добу.

У безпрецедентній лютості та невблаганності російського штурму Бахмут може сигналізувати про появу нової кремлівської доктрини ведення війни.

Росіяни почали цю війну як відносно високотехнологічний бліцкриг. Але після відступу з Києва і Харківської області та втрати Херсона, їхнє ведення операцій швидко повертається до того, як Радянський Союз Йосипа Сталіна вів Велику Вітчизняну війну (як росіяни майже завжди називають Другу світову війну): маніакальне просування вперед по трупах російських солдатів. Звільнення на початку цього місяця генерала Сергія Суровікіна, колишнього командувача російськими військами в Україні, який організував більш-менш організований вихід із Херсона, підтвердило тезу: рятування життя солдатів не має значення; просуватися вперед будь-якою ціною.

Поява сталінського способу ведення війни була підготовлена ​​ресталінізацією всередині росії Володимира Путіна: постійне посилення репресій; антизахідна істерика промов Путіна, вульгарність яких засоромила б будь-якого радянського лідера після Сталіна; і мілітаризований патріотизм як де-факто офіційна ідеологія. У 2020 році, після років воєнної пропаганди, росіяни оцінили армію як національну інституцію, якій найбільше довіряють. Російським солдатам тепер можна поклонитися в нещодавно збудованому Кафедральному соборі Збройних сил.

Вигадана постійна загроза суверенітету росії з боку Заходу стала домінуючою темою пропаганди, а захист Путіним батьківщини від розорення Заходом є опорою його підтримки та легітимності його режиму. Перемога СРСР у Великій Вітчизняній війні оголошена найважливішою подією в історії росії, апофеозом національної слави. День Перемоги 9 травня став найважливішим святом, разом із немовлятами в уніформах часів Другої світової війни, колясками у формі танків і дитсадківцями, які вишикуються на імітаційних військових парадах.

«Військово-патріотична істерика нагадує СРСР 1930-х років, епоху парадів спортсменів, макетів танків і дирижаблів, поголених потилиць», — писав опозиційний есеїст Сергій Медведєв. «Сьогодні народ знову радісно одягається в червоноармійську форму, фотографується на танках і чекає війни». “У нескінченній літургії перемоги, продовжив Медведєв, Путін створив націю війни, яка зачинила люки і дивиться на світ через оглядову щілину танка”.

Воєнний тріумф Сталіна звільнив його від усіх жахливих злочинів. Опитування 2021 року показало, що 60 відсотків росіян сприймають Сталіна позитивно — це кульмінація багаторічної тенденції, яка показувала, що радянський диктатор витіснив Петра Великого та Олександра Пушкіна з першого місця серед найвидатніших діячів світової історії. У 2012 році, на 60-й день народження Путіна, його улюблений телевізійний ведучий, оскаженілий пропагандист Дмитро Кисельов завершив свої дифирамби, сказавши глядачам, що з усіх російських і радянських лідерів 20-го століття Путіна можна порівняти лише зі Сталіним.

Незабаром після цього Путін присвоїв собі звання, яке Сталін присвоїв собі на початку Великої Вітчизняної війни: «Верховний Головнокомандувач». Хоча генеральні секретарі Комуністичної партії, які послідували за Сталіним, були за посадою верховними головнокомандувачами, після нього жоден радянський лідер не був таким публічним. У листопаді 2015 року міністр оборони Сергій Шойгу запровадив традицію звертатися до путина як до верховного головнокомандуючого, звітуючи про успіхи росії в Сирії. Відтоді це звання повторювалось на всіх військових чи воєнізованих заходах, які відвідував путін, будь то зустріч у штаб-квартирі російської поліції чи військово-морський парад. На минулорічному параді до Дня Перемоги путіна назвали «президентом — верховним головнокомандувачем» в офіційній стенограмі. Вперше за 22 роки його правління до слова «президент» додали «верховний головнокомандувач». “путін, писав політичний філософ Олександр Ципко, намагався вчепитися за сталінську військову шинель і взутися в його чоботи”.

Бахмут показав, що Путін приділяє увагу не тільки рангу Сталіна. Сумнозвісний наказ Сталіна 1942 року № 227, відомий як «Ні кроку назад», створив штрафні батальйони або штрафбати. Укомплектовані офіцерами і солдатами, «винними в порушенні дисципліни», штрафбати відправлялися в атаки «людськими хвилями» камікадзе, щоб «викупити кров’ю свої злочини проти Батьківщини». Тих, кому щастило отримати поранення і не загинути, повертали до регулярних частин.

Після посилення злочинцями, яких витягли із в’язниць і яким пообіцяли помилування через шість місяців в Україні, де-факто приватна наймана армія путіна, «Група Вагнера», все більше й більше схожа на штрафбат: її солдатів, як повідомляється, відправляли з “місіями самогубців” або страчували за «боягузтво». ”Група Вагнера вже перевершила за жорстокістю сталінську таємну поліцію. Ті кати розстрілювали «зрадників», а їхні наступники розбивають голови кувалдою. Можливо мине небагато часу перш ніж ми побачимо іншу реінкарнацію наказу № 227 — «блокувальні підрозділи» — розташовані позаду солдатів, що наступають, щоб стріляти в усіх, хто відступає або просто вагається.

«Ми топили ворога в своїй крові; ми ховали його під своїми трупами», — згадував у 1988 році про пережите у Великій Вітчизняній війні ветеран і письменник Віктор Астаф’єв.

Чинний міністр оборони Шойгу запропонував збільшити чисельність бойового складу Збройних сил з 1,15 мільйона до 1,5 мільйона осіб. Путін готовий до такої війни. Україна та її західні прихильники також мають бути загартовані для цього.

Леон Арон є автором книги «Дороги до храму: правда, пам’ять, ідеї та ідеали у створенні російської революції, 1987-1991». Він є старшим науковим співробітником Американського інституту підприємництва і щойно завершив роботу над книгою про вторгнення Росії в Україну і не тільки.

(Оновлено 18:00)

Анатолий Несмиян

По поводу медийной активности руководителя ЧВК «Вагнер» Пригожина высказывались многие. Что понятно — с активностью все в полном порядке. Соответственно, выстраиваются предположения и теории «Что дальше». В том числе и относительно политических перспектив лично Пригожина.

Здесь стоит понимать главное: политика — это командная игра. Никакой даже самый харизматичный лидер никогда не потянет борьбу без поддержки значительной части правящей сегодня элиты. Потом, когда он прорвется наверх, он может от этой поддержки постепенно избавиться, ротируя и расставляя во власти своих людей. Но приход к власти всегда требует договоренностей с ныне правящими. По такому сценарию попали во власть и удержались в ней Ниязов и Каримов — на них была сделана ставка как на марионеток, но они смогли существенно поправить балансы в свою пользу и создать свои крупные аппаратные возможности, вырвавшие их из-под влияния знати. Но и им для этого потребовалась поддержка, без которой прийти к власти они бы просто не смогли.

Попытка нахрапом прорваться к власти — это всегда попытка с отрицательным результатом.  Даже если она увенчается успехом, он будет временным. Истории про героев-одиночек хороши в книгах и голливудских фильмах. Ну, а индийские пляски вообще все построены вокруг них. В реальной жизни все совершенно не так.

Поэтому пока потенциал политической карьеры у Пригожина, безусловно, есть, но он быстро исчерпывается по мере того, как не видно нынешних представителей высшей знати, готовых поставить на него. Их и не должно быть, так как в условиях автократии лояльность и поддержка могут быть только у одного человека.

Пригожин «выстрелил» рано — его бешеная активность была бы вполне своевременной и уместной в короткий период, когда предыдущий нас покинул, а по поводу будущего в элитах идут согласования. Обычно в этот период ставят кого-то временного (в СССР таким временным был Черненко, да, собственно, и Брежнев поначалу рассматривался как временная фигура, но он сумел убедить верхушку, что будет вполне предсказуемым, заручился поддержкой — и остался у руля).

В любом случае Пригожин не вписывается пока ни в один из сюжетов, который может привести к устойчивому для него результату. Отсюда и возрастающая активность — он пытается удерживать позиции, но здесь, как говорила Алисе Королева, чтобы оставаться на месте, нужно бежать всё быстрее. Последняя эпатажная история со Стрелковым — это как раз из этой серии.

В какой-то момент возможности для эскалации своего присутствия в медийном и политическом пространстве у него будут исчерпаны, после чего его маргинализуют и выведут из игры, хотя совершенно необязательно это будет означать его «обнуление» в любом смысле. Но политические перспективы для него будут закрыты. Без команды и консенсуса значительной части нынешней знати иной сюжет невозможен.

(Оновлено 17:00)

Леонид Невзлин

Удар по Ирану – это только начало. Дружба двух мафиозных режимов должна развалиться

Горячая ночь в Иране: пылает центр производства боеприпасов и БПЛА, пылает нефтеперерабатывающий завод, пылает завод по производству оружия. Были взрывы на военной базе в Хамадане и Кередже, в некоторых воинских частях и в правительственном здании в Тегеране.

Признаюсь честно, после появления первого иранского дрона в небе Украины мне каждый день казалась, что ответный удар по Ирану затянулся. “Дружба” двух мафиозных режимов должна была развалиться, и как можно скорее.

Но такие акции, как этой ночью в Иране, продумываются заранее большим количеством международных профессионалов, согласовываются, и начинают готовиться только после этого. Период согласования может быть дольше периода подготовки самой операции. Но именно тогда просчитываются все варианты ответов Ирана и России. Смею предположить, что модель выстроена так, что любой ответ приведет к ухудшению их положения.

Есть обнадеживающая информация о гибели нескольких важных физических лиц в Иране. Понятно, что режим будет тянуть с публикацией реальной информации. Но при нынешнем уровне разведок НАТО и Израиля – ждать правды не очень долго.

Также пока нет информации, было ли нападение на паром, совершающий регулярные обмены поставками вооружений через Каспий между Ираном и Россией. Возможно, он не являлся целью данной операции. Ждём-с.

Известно, что Москва уже получила оборудование для производства иранских дронов, и около 100 иранских специалистов отправились в Россию для помощи в налаживании производства. Предполагается, что заводы строятся в Ижевске и Тольятти. Но это не точно. Возможно, и за Уралом.

Как бы то ни было, скрывать это долго невозможно, и даже если у РФ есть достаточно комплектующих, чтобы начать собственное производство дронов, адреса заводов будут известны, и, надеюсь, их “накроют”. Речь идет не обязательно о бомбежке заводов. Существует 1001 способ предотвращения производства или использования этих дронов.

Мы уже не вернем украинцев, убитых иранскими “шахедами”. Вред, нанесенный ими гражданской инфраструктуре, а значит, гражданам – ощутимый. Но Иран очевидно не был готов к такому ответу. И это только начало.

Слава Украине!

(Оновлено 16:00)

Радио Свобода

Андрей Архангельский

“Мы все виноваты. Не только Путин и его команда”. Владимир Сорокин – о войне в Украине и коллективной ответственности россиян

Владимир Сорокин в последние годы жил на два дома – в России и Германии. Писательская оптика, пояснял он, нуждается в смене обстановки. Но отъезд писателя из России в феврале 2022 года был вызван, конечно, уже вовсе не творческими причинами.

В своих текстах и интервью немецким медиа Сорокин настаивает на том, что природа политического режима в России не менялась со времен Ивана Грозного. “Красная пирамида”, как он это называет, продолжает излучать и утверждать насилие в качестве нормы; теперь она пытается сломать непокорную Украину.

Труп советского не был похоронен в 1990-е, говорит Сорокин, и с тех пор он продолжал гнить в углу; а теперь он и вовсе превратился в зомби, грозя всему миру уничтожением. Что может сделать слово в борьбе с бесчеловечным? Могут ли романы останавливать войны? Виновна ли русская литература в развязанной путинским режимом войне и какова доля ответственности каждого из нас? Об этом писатель размышляет в интервью Радио Свобода:

– В театре МХТ имени Чехова из программки спектакля “Мастер и Маргарита” за 29 января исчез персонаж по имени Воланд. Все остальные на месте, а Воланда нет. Как бы вы это прокомментировали, Владимир Георгиевич?

– (Смеется.) Гениально! Россия, конечно, страна символов и литературных персонажей, да? И можно понимать это так: в нашем государстве такое количество коррумпированных бесов, что романтику Воланду здесь делать уже нечего. Он же творил справедливость, а бесы наши думают только о себе. Путин – явно не Воланд. Справедливость – не его принцип. После всего происходящего никак иначе, кроме как в качестве великого разрушителя, могильщика всего, его воспринимать невозможно: за время своего правления он разрушил и закопал все, к чему прикасался. Закопан здравый смысл. Сейчас уже закопана практически последняя золотая жила России – экспорт углеводородов. Закапывается армия. Реально и символически. И самое последнее – закапывается молодое мужское население России. Я где-то в Сети нашел свежий термин – “обезмущинивание”. Вполне себе инфернальная задача. Все это – затянувшийся сеанс саморазоблачения черной магии, как написал Булгаков.

– Вы с начала войны часто выступаете в немецкой печати; в своих текстах и интервью вы рассматриваете путинский режим в категориях архаики (и ведете эту традицию от времен Ивана Грозного). Но, возможно, он, напротив, есть неожиданный, чудовищный вывих постмодерна?

– Я думаю, что все-таки архаика. Она покруче постмодерна, потому что государственная машина существует по лекалам, сконструированным еще в 16-м веке, и нынешняя вертикаль власти радикально ничем не отличается от властной пирамиды Ивана Грозного. Естественно, она не кирпично-деревянная, а пластико-стекло-бетонная, и опричники ездят теперь не на вороных жеребцах, а на “меринах” – немецкого, кстати, производства. Хотя мерин – это, заметим, кастрированный конь. В этом тоже есть некий символ.

– Говорят, скоро к “меринам” не будет запчастей.

– Тогда уж пересядут на вороных.

– Позволю себе еще раз обратиться к вашей цитате. Вы говорили, что труп советского мира не был закопан в 1990-е и продолжал все эти годы гнить в углу. Но теперь труп встал и пошел убивать. Как это возможно? И что это тогда за существо?

– Зомби. Как ему и положено, он ожил – но человеком от этого не стал. Во времена Ельцина его отодвинули в угол, забросали опилками. Надеясь, что он сгниет сам. Нет. Он оказался живучим – в инфернальном, потустороннем смысле, – и его оживили поборники имперского ресентимента, в телевизоре и вне его; они подвели к нему электроды, и, как говорится, труп поднялся с колен. И теперь он разрушает чужие города, грозит миру ядерной дубиной. И недаром главный знак этой безумной войны буква Z – зомби.

– Согласно нормам русского языка, мы говорим “он”, имея в виду труп. Но вот интересно: это он или она, например? Или, может быть, оно?

– Ну, я думаю, что в качестве образа это все-таки оно, государство. Собственно, не удалось похоронить эту пирамиду Ивана Грозного в 1990-е годы – ей лишь подновили фасад. И она осталась стоять. И наверху, как в XVI веке, один правитель, обладающий всей полнотой власти; а внизу его опричнина и многочисленные верноподданные холопы.

– Украина самоотверженно сопротивляется агрессии, чего мало кто ожидал в России. Но война убивает и в другом смысле, символическом. Она обнулила цивилизационные усилия миллионов наших соотечественников, которые хотели жить по-другому. Все усилия за 30 лет – с перестройки – все пошло прахом. Такое ощущение, что вся сознательная жизнь была зря. У вас нет такого ощущения?

– Вопрос, конечно, онтологического свойства. Не все было зря. Все-таки. Хотя бы потому, что мы с вами живы и можем говорить об этом. И есть достаточное число здравомыслящих россиян, понимающих, что инерция пяти веков оказалась очень сильной. И сдвинуть эту махину группе демократов в 1990-е оказалось не по силам. Хотя бы потому, что все они были с теми же партийными билетами. Не было такого, как в Германии в конце 1940-х или в Чехии, скажем, 1990-х. Вацлава Гавела у нас не оказалось, увы. В Германии было военное поражение – и все решали победители. Они вырыли могилу этому трупу нацизма. А немцы-антифашисты спихнули его туда.

В большинстве бывших стран соцлагеря в 1990-е годы также удалось закопать труп тоталитаризма. СССР развалился не в результате военного поражения, а в виду собственной нежизнеспособности. Это касается даже не экономики или политики, а элементарных бытовых вещей. Я, помню, работал в 1979 году в журнале “Смена” художественным редактором. Нас было два худреда. Мой коллега жил в Сергиевом Посаде, ездил на работу на электричке. Он рассказывал, что как-то раз проснулся в субботу, а его малолетний сынишка говорит: “Папочка, хочу копченой колбаски”. Ну, что делать – он сел на электричку, поехал в Москву за копченой колбасой.

Это 1979 год, Подмосковье. Не 1949-й, заметим, и не 1929-й. А люди продолжали ездить в Москву из провинции за женскими сапогами и за копченой колбасой. Такое государство нежизнеспособно, если оно запускает космические корабли, но не может обеспечить граждан элементарными вещами. Собственно, поэтому оно рухнуло, а не из-за козней ЦРУ. В результате краха ленинско-сталинского проекта, но не в результате войны. Потому следом и произошёл реванш. Нам никто не выкопал могилу для Совка.

– Эта мысль приходит всякому, кто знаком с азами психоанализа. Нет ли в этой абсурдной войне бессознательного фрейдистского “влечения к смерти” – целого режима? Ведь путинский режим существовал 22 года вполне нормально, и люди жили получше, чем при советской власти. Но ведь нет: надо было уничтожить все, в том числе и самое себя тоже.

– Эта мысль на поверхности лежит, и многие уже об этом писали и говорили. “Они подохнут, а мы в рай пойдем”. Получается, что эта путинская фраза – нынешняя государственная политика. Но перед этим режим похоронил в первую очередь здравый смысл. То, что сегодня несут с экранов госчиновники, – я уже не говорю про пропагандистов – это за гранью здравого смысла. Параноидная шизофрения в чистом виде. Я думаю, что психиатры и социоантропологи будут годами это анализировать.

– Раньше, чтобы совершить, допустим, какую-нибудь несложную финансовую операцию, достаточно было двух кликов в интернете. Сейчас многим россиянам приходится совершать Геракловы подвиги, чтобы отправить или получить деньги. Словно все колесики мира заржавели.

– Разваливается все, пустеют магазины. Вы знаете, конечно, что сотни компаний свернули свой бизнес в России. И это будет продолжаться. И количество тех, кто делает эти денежные переводы, будет сокращаться. Москва, конечно, государство в государстве; и это жирное место госвласти будет до последнего делать вид, что ничего не происходит. Но уже жалуются и москвичи, что все подорожало: напитки, еда, одежда. А что в провинции творится… Если уж люди всерьез рассчитывают на “гробовые деньги” – за погибшего на фронте. Это говорит даже не о моральной деградации, а об обыкновенной нищете.

– Путин сломал ведь и русский мир, который он пытался такими усилиями сконструировать. Почему люди соглашаются с этим массовым самоубийством, откуда эта коллективная потеря элементарных инстинктов, в том числе и чувства самосохранения?

– Вы знаете, в 1960-е годы я был мальчиком, и внешне это были вполне благополучные годы: массовых репрессий не было, не было тотального страха, что приедут ночью и заберут. Но внутри, в самих людях, в каждом была частица этого страха – и насилия одновременно. Она прорывалась в каких-то мелочах, на бытовом уровне, в электричках, в магазинах. Ведь что такое советский проект? Это преступление даже не против человечности, но против человека как вида, хомо сапиенса. Удар по человеку. Советского человека пытались насильственным образом лишить любого выбора.

А внутренняя свобода и есть, собственно, свобода выбора – главное отличие хомо сапиенса. Человек может выбрать между самоубийством и жизнью, а животное не может. А советский человек не мог выбрать даже сорт любимых сигарет. Тупая, немотивированная злоба мартинов алексеевичей (безымянный герой одной из новелл “Нормы” Владимира Сорокина. – РС) – это, собственно, реакция людей на отсутствие выбора. И я в детстве и юности наблюдал подобные безобразные сцены в быту, в семьях, на улице – это лезло из всех. Государство давило человека, а он огрызался на родных и соседей. Как мне говорили читатели в 1990-х: “Володя, у нас все почти – твои мартины алексеевичи”. У нас глубоко травмированное общество. И теперь эта травма приняла форму войны.

– Во время вашего выступления в одном из американских университетов один из слушателей заметил: такое ощущение, что постсоветские читатели в 2022 году добровольно погрузили себя в ваши книги – “День опричника” и “Сахарный Кремль”. Литература, таким образом, победила жизнь.

– Как писал Мамлеев: что сильнее – водка или смерть? Что сильнее – литература или жизнь? Когда меня спрашивают, откуда все это взялось, – а ведь “День опричника” был написан аж в 2006 году – я отвечаю: чтобы провести прямую, нужны всего две точки. Достаточно было взглянуть на проезд путинского кортежа из Внуково по Ленинскому проспекту – со свистом и чуть ли не гиканьем, по расчищенному пустому шоссе, – чтобы ощутить этот дух опричнины, Средневековья. То есть, по-моему, все уже тогда было очень понятно. А сейчас уж тем более: если стильно одетый актер Охлобыстин во время театрализованного представления кричит на Красной площади “Гойда!” – это звучит уже как прямая цитата из “Опричника”. И автору, как говорится, остается лишь развести руками. Меня просят написать, наконец, что-то позитивное, но вот пока не пишется. Во время войн вообще плохо пишется, потому что война сильнее литературы. Потому что она поглощает жизнь.

– Война заставляет нас переосмыслить, в том числе, и всю русскую культуру; много написано сегодня о вине русской литературы, потому что она милитарная, имперская по природе своей. Вспоминают и Пушкина с его “Клеветникам России”, и Лермонтова, да и Толстого: первый пацифист, но ведь и он вышел, так сказать, из войны. Не только из гоголевской шинели выросла наша литература, но и из солдатского сапога.

– И шинель чиновничья, и сапог мог быть чиновничьим… Я не согласен с тем, что русская литература по природе своей милитарна. Скажем, Пушкин и Лермонтов – это первая половина 19-го века; собственно, имперская воинственность была тогда нормой для всех народов. Милитарность Толстого – в чем же, интересно? Толстой вообще ненавидел войну, называл ее безумием и вещью противной человеческой природе. В XIX веке все государства были империями, имперский дух пронизывал любую поэзию – вспомним Байрона или немецких романтиков. Поэтому я бы наших трех бородатых (Толстой, Достоевский, Чехов) по крайней мере вычеркнул из этого списка. Да и Тургенева тоже. Они не милитаристы. Но я видел кадры после начала войны из Киева: помойка – и там стоит портрет Пушкина. Это нормально. И украинцы имеют на это полное право. Пушкин – это образ именно николаевской империи. Но все-таки не Толстой и не Тургенев.

– Один украинский интеллектуал, который вырос на русских книгах, как он мне признавался, он тоже 24 февраля отнёс на помойку Окуджаву, Бродского. Это был жест: он хотел таким образом символически разорвать последнюю связь с русским миром. И самое печальное, что мы понимаем жест этого человека, нам нечего ему возразить.

– И не надо. Потому что он прав. Как правы были французы или голландцы, которые выбрасывали в 1940-е немецкие книги на помойку и говорили, что “наши дети никогда не будут учить язык Гитлера”. Но войны заканчивались, и Гёте или Томаса Манна читают сегодня и во Франции, и в Голландии и изучают в университетах. Но так всегда получается, что литература становится первой, кто несет ответственность за войну, хотя она не убивает никого. И подобная реакция вполне предсказуема для военного времени: прежде любимые книги – это теперь язык врага.

– Война изгадила многие слова, обесценила, перевернула с ног на голову. Есть в русском бытовом выражение “родной”, “родные” – в качестве фамильярного обращения друг к другу. На самом же деле это скрытое насилие, которое прикрывается умилительной формой. И подобное символическое насилие буквально вросло в русскую обиходную речь. Нам придется потом отказаться от множества слов и выражений, на первый взгляд безобидных, которые теперь замешаны на крови, как это сделали немцы после войны.

– Современный русский разговорный язык вызывает у меня тяжёлые чувства. За последние 30 лет он семантически, словарно обеднел, наполнился междометиями, матом и уголовной лексикой. Власть заговорила почти по фене. А учитывая, что в этой пирамиде Ивана Грозного все излучение идёт сверху вниз, все чиновники также заговорили по фене. Народ тем более. Я вот слышал в Сети записи разговоров мобилизованных с роднёй; такого количества бытового мата в семьях не было ни в 1970-е, ни в 1980-е. Деградация происходит на ментальном уровне. Так что это тоже закономерный процесс: если деградирует власть, народ обязан деградировать.

– Я вынужден задать вам неприятный вопрос: коллективную или индивидуальную ответственность несут россияне, все мы – за войну?

– Я думаю, и то, и другое. Безусловно я, как русский, разделяю общую коллективную ответственность за развязанную войну. Но также я вынужден спрашивать лично и самого себя: чего я конкретно не сделал, чтобы этой войны не допустить? И так у каждого здравомыслящего человека, мне кажется. Эта вина будет нарастать, собственно, и после окончания войны, мы будем ее носить в себе. Мы, русские, все выпьем горькую чашу. Каждый за спиной понесёт свой камень. Какого веса и размера – это уже каждый будет определять сам. Но мы все виноваты, конечно. Не только Путин и его команда. Проблема в том, что, как и в сталинские годы, режим держался на том, что таких, как Сталин или Путин, миллионы. С таким же сознанием и такой же этикой и лексикой.

– Русская постсоветская литература должна была бы работать коллективным психологом, разбираться с тоталитарной травмой. Вместо этого она занялась самолюбованием – за редкими исключениями. В отличие от Украины, где освобождение, проработка советской травмы была в литературе генеральной, сквозной темой. Сергей Жадан, Оксана Забужко, Юрий Андрухович и многие другие. И поэтому у Украины в результате получилось стать свободной – то, что не удалось нам.

– Да. Потому что Украина – это Европа. Я, когда бывал там, всегда это чувствовал. У украинцев гораздо сильнее развито индивидуальное начало, чем у русских. Они более здравы. Мы живем фантазиями, в онейроиде. Русский словно растянут между воспоминаниями и надеждой. Он не живет настоящим, не чувствует его. У украинцев этого гораздо меньше, поэтому у них и получился Майдан, и они скинули эту власть совковую. Зажили настоящей жизнью. Отвоевали право выбора. За что они и сейчас воюют с восставшим zомби прошлого. Но что касается литературы – мне кажется, все-таки никогда и нигде романы не останавливали войн. Ясно, что литература не в силах этого сделать. Другое дело, вы сказали “преодоление травмы” – да, у украинцев это было более осознанно, чем у нас. Я думаю, что и в Белоруссии в итоге будет так же, как и в Украине. Когда я бывал в Минске, я тоже чувствовал, на чисто экзистенциальном уровне, что я среди европейцев. Нет ни традиции ордынской, ни диктата коллективизма.

– Война приводит в том числе к онемению чувств – у всякого здравомыслящего человека. Невозможно, кажется, подобрать на русском слова, чтобы описать ужас и стыд. И нам, как мне кажется, придется учиться молчать. Привыкать к молчанию стыда. Перед Украиной. Сможем ли мы найти слова?

– Это важный вопрос. Молчание стыда – спасибо, Андрей, за точное определение. Я думаю, что после краха режима это коллективное молчание стыда неизбежно настигнет нас всех. Отольется ли это когда-нибудь в слова, печатные слова? Думаю, да. Человеку свойственно выражать любые чувства – и не только при помощи рыданий. Но сейчас слова подбираешь с трудом. Примерно поэтому сейчас ничего не пишется, кроме публицистики. Но я знаю, что хорошо пишется, например, поэзия…

– Как вы, кстати, объясняете этот всплеск поэзии?

– Поэзия как раз и пишется во время войны, потому что она коротка, импульсивна и эмоциональна. Ей не нужна дистанция, как в прозе. И каждый день появляются очень сильные стихи о войне. Разных авторов. О неприятии войны. Об антивойне. И это, в общем, естественно.

– Советский и постсоветский человек не был приучен к распознанию и работе со злом в себе. В этом одна из причин войны, как мне кажется: нас приучали к тому, что зло всегда снаружи, а не внутри – каждого из нас. Поэтому мало кто у нас оказался способен оценить войну по универсальной шкале “добро – зло”.

– Потому что все советские коллективные травмы были вытеснены в бессознательное, с ними не работали. Они там гнили, настаивались. И вот этот гной полез наружу. Не было ведь ни коллективного осознания, ни покаяния – за преступления большевизма. Не было и коллективного самолечения. С этой травмой, так же как с трупом советского, отмахнулись и сказали: “мы здоровы”. И так сойдет. А оказалось, что больны, тяжело больны. И это зло, которое дремало в людях, – его, собственно, с помощью пропаганды выпустили наружу, и массовое облучение достигло своей цели. И Буча, например, символический итог этого облучения. Это чистое зло, которое поднялось из глубин коллективного бессознательного. Никто не лечил травму, как лечили ее, например, в Германии. Для этого им понадобилось 20 лет, чтобы излечить. А мы пожинаем плоды невылеченной болезни. Абсурдная, страшная, бессмысленная война.

– Президент Владимир Зеленский, несмотря на те чувства, которые он испытывает, не перестаёт обращаться к думающим россиянам, взывать к их совести. Как-то раз он употребил вполне толстовский оборот, сказав, что россияне своим молчанием, равнодушием “позволили злу совершаться”. Я наблюдаю это равнодушие даже среди тех, кто уехал из России: взять хотя бы восклицание, которое в ходу – “когда уже этот ужас закончится”. Война признается как зло, но безличное, за которое мы как бы не несем ответственности.

– Эта вечная инфантильность, в том числе и русской интеллигенции, началась не сейчас. Вспомните строки Окуджавы: “Ах, война, что ты, подлая, сделала!..” Это какой-то беспомощный старушечий вой. Окуджава ведь сам воевал, но в данном случае он выражает это общее интеллигентское отношение к войне – она представляется чем-то наподобие Смерти с косой. Это все – нежелание увидеть проблему, нежелание брать на себя ответственность. Я думаю, поэтому, собственно, у России не получилось ни в 1990-е годы что-то изменить, ни в 2000-е – с протестом. Помните, тогда все время говорили: “только без насилия, только без крови”. И все в итоге закончилось тотальным насилием и большой кровью.

– De feminis, ваш сборник короткой прозы – последняя из вышедших ваших книг: она писалась еще до войны, но вышла в июле 2022 года. И внимание к книге “съела” война. Существуют ли – хочу вас спросить – сорокинские героини, подобно толстовским или тургеневским?

– Мои героини, возможно, негероические. Но – самовольницы. Та же Марина из “Тридцатой любви”. Или Ольга в “Сердцах четырех”. Но этот сборник получился как бы сам собой… Я просто поймал себя на том, что не хочется описывать наших мужчин. Потому что явно они сейчас – не герои своего времени. И хочется описывать женщин. Надо сказать, что в 1980-е годы было похожее ощущение. У Виктора Ерофеева был такой роман – “Русская красавица”, и там тоже это ощущение, что мужики в целом “просели”. Как писал Бродский, “все хорошо, но дерьмо мужчины, в теле, но духом слабы… Всё утирается ясный сокол. Куда только смотрят бабы?!” Государственные мужи – те так вообще просрали и государство, и новую нормальную жизнь. Женщинам нужна благополучная, предсказуемая семейная жизнь. А мужики им этого не обеспечили.

Именно поэтому сегодня притягивают больше женские образы, чем мужские. Мужчины разочаровывают – не только в России. Бесхребетные европейские чиновники тоже разочаровывают, которые двадцать лет пытались “понять мистера Путина”. Герои только сейчас начинают рождаться, у нас на глазах. Герой нашего времени – президент Украины Зеленский. В России есть Навальный, Яшин, Кара-Мурза – младший, Юрий Дмитриев. И в Европе герои только начинают рождаться. Но их немного; словом, пока мужские образы не получаются.

– Из новой русской эмиграции, которая стала новым культурным феноменом, выйдет какой-то толк? Будет ли она продуктивнее, чем эмиграция 1917 года? Или кладбищем Сен-Женевьев-де-Буа окончится и этот исход?

– Мне кажется, что толку выйдет больше. Но тут и история на нашей стороне. Советский проект был в начале 20-го века модной левой идеей, и у него, как казалось, масса потенциала и возможностей. И масса леваков на Западе сочувствовали ему, а не нашим “бывшим”. У путинского режима нет ни идей, ни вдохновения. Он не модный, одряхлевший, и, собственно, как мне кажется, у него нет потенциала развития. Там все кончается могилой. Поэтому с новой русской эмиграцией будет все-таки какая-то более оптимистичная история. Как мне кажется.

– Ещё в вашей “Метели” (2011) можно было расслышать странный холод отчуждения, голость человеческого одиночества. “Доктор Гарин” (2021) родился из этой повести – и там тоже ведь предчувствие войны. Причём русский интеллигент спокойно философствует во время ударов “стерильной” ядерной бомбы, как о чем-то нормальном.

– Ну, а что остаётся? Доктор – если это доктор – должен все-таки оставаться здравым, вменяемым. Гарин – мой единственный положительный герой за двадцать лет. Но это исключение: ему помогает профессия. Доктор, но не священник. Священники сейчас тоже симпатии не вызывают.

– Правда, у вас был отшельник – я вспоминаю ваш замечательный рассказ “Фиолетовые лебеди”.

– Но отшельник – это антисвященник. Он же сидит в пещере, а не летает на бизнес-джетах.

– Хорошо бы, кстати, чтобы ваше пророчество из “Лебедей” сбылось – с превращением ядерных зарядов в рафинад. Ещё раз возвращаясь к De feminis. Превращение людей в геометрические фигуры: конусы, призмы и цилиндры – привет Кафке – буквальная реализация метафоры “увидеть разные грани человеческого”. Значит ли это, что будущее человечество как бы скукоживается? Но эту идею можно трактовать и иначе: что ничто человеческое биоконструкторам в будущем не чуждо; геометрические фигуры так же радуются, страдают или наслаждаются, как и люди.

– Я бы сказал, что сейчас человеческое дробится. Там, где раньше была простейшая этическая вменяемость, сейчас уже многогранник. Почти год в Европе идёт кровавая и беспощадная война. Пытаясь придумать объяснение этому ужасу, некоторые европейцы повторяют “не все так однозначно”. И вот эти разговоры – тоже симптом дробления этики. Сейчас более-менее, как мне кажется, люди начинают понимать, с чем имеют дело. Но этическая неразборчивость – знак нашей эпохи. Нашей плывущей этики. Но такие потрясения, как война, все же уменьшают число граней.

– Моя коллега, поэт Елена Фанайлова как-то сказала про вас: “Он слышит подземные воды”. Как вы вообще настраиваетесь, в том числе для того, чтобы расслышать гул будущего? Какие техники используете?

– Вспомнил цитату из другой поэтессы – Веры Павловой: “Я понесла от грунтовых вод”. Ответить на этот вопрос Елены невозможно, да и некорректно было бы с моей стороны. Потому что каждый писатель – индивидуум со своей психосоматикой. Неясно, кто вообще каким местом пишет. Один писатель спросил меня: “Как к тебе приходят идеи?” Мы выпивали. И я ему ответил: “Во-первых, надо дождаться полнолуния. Встать пораньше. Желательно оказаться в зимнем лесу. Голым. Разбежаться – и сильно удариться головой о березу. Причем об русскую березу. Тогда и придут идеи!”

Еще – насчёт подземных вод. Был такой замечательный поэт Ян Сатуновский, печатался в основном в андеграунде. И он сформулировал точно: осознанное предчувствие недействительно. В литературе все бессознательно и неосознанно, и никакие шаманские практики тут не помогут. Ты лишь чувствуешь что-то, что не можешь контролировать, но можешь записать. Когда это придёт в следующий раз, предугадать невозможно.

– Сейчас становится понятно: литература, которая в мирной жизни казалась чем-то невообразимым, неудобным, тревожащим, – только она сегодня и подходит для описания кошмара тире абсурда. Язык Хармса, в частности. Кто еще из литераторов выживет?

– Как всегда, выживет литература, которая ставит большие вопросы. Она сейчас и вспоминается, и она сейчас жива. Вы вспомнили Хармса. А я вспомнил большого поэта из андеграунда, Игоря Холина. Он сам – участник Великой Отечественной войны. И вот у него такие были стихи:

Долина плоска

Как доска

Здесь

У шоссейного поворота

Цветет

Третья рота

Роту накрыл

Огненный шквал

Сто сорок рыл

В землю зарыл

Это просто о нашем дне. И выживет именно такая литература.

На протяжении этой войны, которую даже сам Путин постеснялся назвать войной, цели меняются каждый месяц

– Патриоты (то есть милитаристы, говоря простым языком) в России жалуются, что не появилось ни новых Константинов Симоновых, ни новых Эренбургов – за год войны. Нет, видите ли, всплеска патриотической литературы.

– Это естественно. Все-таки тогда была война отечественная, и советские люди защищали свое Отечество. Каждый понимал, что есть одна цель –освобождение от немецких оккупантов. А какая сейчас цель у российской милитаристской машины? На протяжении этой войны, которую даже сам Путин постеснялся назвать войной, цели меняются каждый месяц. Сейчас это уже “война с НАТО”, притом что она ведётся на территории соседнего государства, которое не является членом НАТО. Какая же здесь может возникнуть искренность, откуда же патриотической литературе быть? По такому случаю возможен только дубовый госзаказ.

(Оновлено 15:00)

“Сито Сократа” (телеграм-канал)

Между Швецией и Турцией пробежало ГРУ

Ветшающий диктатор России Путин войдёт в историю как крупнейший стимулятор расширения НАТО. Это реакция на варварскую российскую войну в Европе. Российское командование готовится к ведению битв в Украине в духе общевойсковых операций ирано-иракской войны. Такого мир не видывал более 30 лет. Учитывая узколобость российского агрессора, сопредельные с РФ страны не чувствуют себя в безопасности. По этой причине нейтральные Швеция и Финляндия решили вступить в Североатлантический альянс.

Данный резкий поворот стал в определенной степени неожиданностью для «великого» геополитика. Вдруг пошли роптания и вопли об огромных рисках: превращении Балтийского моря в натовское озеро, отпадении Калининграда и даже военных опасностях для “второй столицы”. Сам факт, что Санкт-Петербург попал под удар, так же как и новые порты на Балтике, вообще является грандиозным путинским просчетом. Для всего питерского клана он становится символом краха надежд и предвестником падения. Умные люди указывают: неразумная эксплуатация темы “исконных исторических земель” и попытки откусить части украинской территории дают все основания для конструирования ингерманландского и карельского сепаратизма. А значит, пора готовиться отдавать Ленинградскую область и Карелию их историческим владельцам.

Путин попытался успокоить сатрапов  заявлениями, что у Москвы нет проблем с Финляндией и Швецией, а значит, и “непосредственной угрозы” их вхождение в альянс не создает! Но в своем соплежуйском стиле он одновременно пообещал, что Россия будет “соответствующим образом” реагировать на расширение НАТО. Угрозы полоумного чекиста начали материализоваться, например, в виде шаблонных подрывных акций, направленных на торможение интеграции новых членов альянса. Особенно российские спецслужбы паразитируют на противоречиях между Турцией и Швецией. Известно, что между Брюсселем, Анкарой и Стокгольмом ведется трехсторонний переговорный процесс с целью завершения процедур вступления в полноправное членство. Но  продвигается он нелегко из-за неуступчивой позиции турецкого лидера в связи со шведской ролью в курдской проблематике.

ГРУ стремится максимально обострить  противоречия между сторонами, реализуя гибридные операции. В Швеции россияне с помощью своей агентуры организовали провокацию, вызвавшую негативную реакцию президента Эрдогана. В преддверии турецких президентских выборов было разыграно оскорбительное действо с сожжением Корана перед посольством Турции в Стокгольме. Провокацию осуществил датчанин – основатель ультраправой партии «Жесткий курс» Расмус Палудан, который ранее уже организовывал подобные перфомансы в Дании, Франции и ФРГ. Свой демонстративный антиисламский выпад Палудан объяснил нежеланием Эрдогана впустить Швецию в НАТО. В этой грязной проделке значительную роль сыграл агент ГРУ Чанг Фрик, который работал на RT и владеет рептильной пророссийской газетой Nyheter Idag. Именно он проплатил по указанию из Москвы акцию с Кораном и обещал компенсировать Палудану все его издержки. Как результат российская ИПСО вызвала шумиху в турецких СМИ, и глава МИД Швеции Билльстрем заявил о приостановке трехсторонних переговоров по инициативе Эрдогана.

В Стамбуле ГРУ с помощью своих марионеток из местного политпроекта Vatan («Родина») организовали сожжение шведского флага. До этого ватанисты отметились заявлениями в поддержку российской оккупации Крыма, чего ни один солидный политик в Турции себе бы никогда не позволил, ведь это идет вразрез с официальной внешнеполитической линией Анкары.

Таким образом и Швеция, и Турция стали мишенями российской психологической операции. Хотя сами по себе последствия данной атаки локальны, но без надлежащей жесткой реакции на подрывные действия Кремля следует ожидать новых гибридных атак с целью ослабления обеих стран.

(Оновлено 14:00)

BBC News

Зеленский: Украине нужны дальнобойные ракеты, чтобы отвечать на российские обстрелы

Президент Украины Владимир Зеленский в вечернем обращении заявил, что вооруженным силам необходимы дальнобойные ракеты, чтобы отвечать на российские обстрелы по гражданской инфраструктуре.

Президент упомянул сегодняшний российский обстрел Константиновки, в результате которого погибли три человека. Такие обстрелы происходят в украинских городах регулярно, сказал Зеленский.

“Прекратить этот российский террор было бы возможно, если бы мы могли обеспечить соответствующие ракетные силы наших военных. Чтобы у террористов не было чувства безнаказанности, Украине нужны дальнобойные ракеты, в частности, чтобы убрать у оккупанта возможность ставить где-то далеко от линии фронта свои ракетные установки и уничтожать мирные украинские города”, – сказал Владимир Зеленский.

В своем выступлении он особо подчеркнул важность получения Украиной американских ракет типа ATACMS, все просьбы о поставках которых Вашингтон до сих пор отклонял.

Ракеты подобного типа обладают дальностью стрельбы до 300 км, и их применение позволило бы украинским военным наносить удары по складам боеприпасов и линиям снабжения российских войск, расположенным вдали от линии фронта.

“Мы сделаем все, чтобы партнеры открыли эти жизненно необходимые поставки – в частности, поставки ATACMS и другого подобного оружия. Ибо это нужно для защиты жизни”, – заверил украинский президент.

Помимо ATACMS речь может идти также о снарядах типа Ground-Launched Small Diameter Bomb (GLSDB) с дальностью стрельбы до 150 километров. В конце ноября агентство Рейтер сообщило, что корпорация Boeing предложила министерству обороны США передать украинцам подобные боеприпасы.

В сентябре прошлого года главнокомандующий вооруженными силами Украины генерал Валерий Залужный и замглавы комитета по национальной безопасности Верховной рады Украины генерал-лейтенант Михаил Забродский в совместной программной статье о перспективах кампании 2023 года особо подчеркивали необходимость достижения паритета с Россией в вопросе дальности ракет. Получение ракет, сопоставимых по этому параметру с российскими, лишило бы противника чувства безнаказанности, аргументировали они.

“Наличие даже самой возможности использования ВС Украины средств поражения соответствующей дальности будет принуждать РФ по-другому рассматривать и природу, и течение, и итог нынешнего противоборства”, – утверждали Залужный и Забродский.

Как мы рассказывали чуть ранее, в субботу советник главы офиса президента Украины Михаил Подоляк заявил, что Украина уже ведет переговоры с западными партнерами о поставках как авиации, так и оперативно-тактических ракет.

BBC News

Politico: в Пентагоне есть сторонники отправки Украине боевых самолетов

Судя по публикациям в американской прессе, одним из главных препятствий в долгой борьбе за поставки Украине танков западного производства – особенно Abrams – было сопротивление американского военного истеблишмента.

Что касается поставок боевых самолетов, которую Киев обозначает как следующую цель своих лоббистских усилий, то к этому отношение в Пентагоне не столь однозначно негативное, у этой идеи в ведомстве есть влиятельные сторонники, пишет Politico, основываясь на рассказах трех анонимных источников (https://www.politico.com/news/2023/01/28/pentagon-send-f-16s-ukraine-00080045). “Я не думаю, что мы против”, – цитирует издание одного из чиновников министерства обороны США.

Речь может идти прежде всего о поставках истребителей четвертого поколения – F-16 и его аналогов, таких как Tornado или шведский Gripen, поскольку многие западные страны в ближайшие годы планируют заменить их на более новые F-22 и F-35.

Одна из причин заключается в том, что в западной военной доктрине самолетам уделяется важное место и в противовоздушной обороне – они способны уничтожать в полете ракеты и дроны, – из-за чего наземных зенитных ракетных комплексов и боеприпасов к ним у западных стран сравнительно немного.

В Пентагоне беспокоятся, что даже вместе с поставками западных систем возможности украинской ПВО в конечном итоге могут исчерпаться. F-16 или их аналоги могли бы решить эту проблему.

В то, что в России это может быть воспринято как эскалация, ни Пентагон, ни европейские союзники не верят. “Давайте посмотрим правде в лицо: ядерной войны из-за F-16 не будет”, – цитирует Politico одного из своих источников.

В Белом доме на вопрос Politico о возможности передачи Украине боевых самолетов напрямую отвечать отказались, но указали на заявления заместителя советника по национальной безопасности Джона Файнера в минувший четверг. Тот сказал, что поставки истребителей обсуждаются с Украиной и что “мы не исключаем никакую конкретную систему”.

BBC News

В Иране прогремели взрывы на стратегических объектах 

Серия мощных взрывов произошла в ночь на воскресенье на объектах военной инфраструктуры в Иране. В ряде городов объявлена воздушная тревога.

По сообщению агентства ИРНА, в городе Шахид-Салими в провинции Восточный Азербайджан загорелся крупный завод по производству моторных масел.

Новостное агентство Tasnim сообщает, что атаке беспилотников подверглись также военный склад и центр по производству боеприпасов.

Звуки взрывов слышны и в Тегеране, по сообщениям очевидцев, в небо над иранской столицей подняты самолеты. По словам местных жителей, атакованы правительственные здания в Тегеране.

На данный момент информации о жертвах и пострадавших нет.

В министерстве обороны Ирана подтвердили атаку БПЛА на один из центров производства боеприпасов.

“Вечером 28 января 2023 года около 23:30 была проведена неудачная атака с использованием беспилотников на один из центров минобороны, — говорится в заявлении ведомства. — Один из них был сбит комплексом ПВО, а два других попали в оборонительные ловушки и взорвались”.

Какой стране принадлежат атаковавшие иранский военный объект беспилотники, власти Ирана пока не говорят.

Как заявляет новостной телеканал Al Arabiya, Израиль начал специальную военную операцию на территории Ирана с целью уничтожения его военной промышленности.

Израиль не комментирует это заявление.

Bloomberg

Россия потратила почти 50 лет на создание своего энергетического рынка в Европе. Кремль уничтожил его менее чем за 50 недель. Найти замену будет практически невозможно.

В то время как Россия нашла альтернативные рынки для своей сырой нефти, в основном в Индии, переход на новые рынки продажи нефтепродуктов и природного газа займет годы и будет стоить огромных денег. Это если вообще возможно создать рынки, когда мир отвернется от ископаемого топлива. Европейский рынок, который поглощал почти 2,5 миллиона баррелей нефти в день, еще 1 миллион баррелей нефтепродуктов и 155 миллиардов кубометров природного газа в год, практически для России исчез. К 2017 году 100 миллиардов долларов было инвестировано Россией в разработку запасов газа на полуострове Ямал, большая часть которых связана с Европой трубопроводами, в том числе проложенными по дну Балтийского моря, связывающими Россию с Германией. Ожидается, что к 2025 году эта цифра удвоится. Сейчас большая часть этих инвестиций не окупаемая. Газопровод «Сила Сибири» теперь доставляет топливо в Китай. Но этот газ поступает из новых месторождений, расположенных более чем в 1300 милях к востоку и в 600 милях к югу от месторождений Ямала, которые раньше снабжали Европу, но сейчас не восстребованы. Государственный российский газовый гигант ПАО «Газпром» оценил официальную стоимость «Силы Сибири» и ее месторождений попутного газа в 55 миллиардов долларов. Независимая оценка  показала цифру почти в два раза больше — инвестиции, утверждают они, никогда не вернутся.

Хотя Россия, возможно, сможет спасти энергетические отношения с Европой после окончания войны, что неизбежно произойдет, маловероятно, что страны ЕС когда-либо позволят себе или будут нуждаться в такой же зависимости от российского газа, как это было год назад.

(Оновлено 13:00)

Апостроф

Роберт Василь

Волки в овечьей шкуре: что такое “Росатом” и какова его роль в захвате ЗАЭС

“Росатом” помогает производителям вооружений обходить санкции

Россия устроила самый настоящий террор на оккупированной ею Запорожской атомной станции. Военным активно в этом помогают сотрудники “Росатома”, которые участвуют в планировании обстрелов объектов ЗАЭС и линий электропередач. Однако “Росатом”, позиционирующий себя как “гражданская компания”, как выяснилось, помогает российским оружейникам обходить санкции, закупая для них товары, необходимые для производства вооружений. “Апостроф” выяснял, какие санкции Запад собирается ввести против “Росатома”, и как Украина может помочь странам Европы минимизировать “атомную” зависимость от РФ.

Мирный атом или террор

Страны Запада медленно, но неуклонно убеждаются в том, что любые экономические контакты с Россией опасны и вредны. Поэтому оправдания “это только бизнес” не работают, когда речь заходит о российских предприятиях. Европейцы уже имели возможность убедиться в том, что “Газпром” и другие экспортеры углеводного сырья трактовались государственным руководством страны-агрессора не как экономические проекты, а как средства влияния и шантажа. Соответственно, на протяжении 2022 года огромные усилия и средства были направлены на то, чтобы избавиться от зависимости от РФ.

Теперь пришло время внимательнее присмотреться к российскому “мирному атому”. В руки украинских разведчиков попали документы, свидетельствующие о том, что Федеральное агентство по атомной энергии (“Росатом”) напрямую задействовано в производстве оружия. Информацию об этом 20 января опубликовала газета The Washington Post. Согласно имеющимся документам, руководство “Росатома” в октябре 2022 года обратилось к российским производителям оружия с предложением помочь импортировать в обход санкций нужные им материалы и оборудование.

Поскольку “Росатом” не находится под санкциями и официально считается организацией, занимающейся строительством и эксплуатацией энергетических ядерных установок, он имеет возможность покупать за границей товары, которые производителям оружия не продадут. Теоретически считается, что эти материалы импортируются для нужд атомной энергетики. Однако, как оказалось, в России это правило не действует.

Документы, на которые ссылается The Washington Post, содержат подробный перечень товаров, которые предлагает поставлять “Росатом”, а также список производителей оружия, с которыми он сотрудничает. Среди них: “Алмаз-Антей”, производитель ракетных систем; НПК “Техмаш”, производящий неуправляемые бомбы и системы залпового огня; предприятие “Высокоточные комплексы”, производящее ракеты “Искандер”; НПО “Сплав”, которое производит пусковые установки “Ураган”, стреляющие кассетными бомбами; государственный авиастроительный конгломерат; а также несколько российских производителей бронетранспортеров и танков.

Таким образом, “Росатом” выполняет для России роль легальной “лазейки” для обхода санкций. Не имея возможности завозить комплектующие для производства оружия напрямую, производители просто заказывают их “Росатому”. А он импортирует все необходимое для нужд обеспечения АЭС и производства ядерного топлива и передает оружейникам.

Для украинцев, которые знают, как работает российская государственная машина, ничего нового или удивительного в этой информации нет. Однако для американцев и европейцев, воспитанных на уважении правил и законов, она стала открытием. Ведь, как и “Газпром”, “Росатом” на протяжении многих лет создавал в мире имидж исключительно экономического партнера, не связанного с политическими и военными задачами России.

“Росатом” известен в ядерном мире как гражданская ядерная компания. Это, в сущности, его бренд”, – цитирует The Washington Post старшего научного сотрудника программы по ядерной политике Фонда Карнеги за международный мир Марка Хиббса.

Между тем, пока мир верил в гражданский статус “Росатома”, он активно участвовал в российских военных программах.

“Росатом” уже давно не ограничивает свою деятельность только строительством и эксплуатацией АЭС, – рассказала в комментарии для “Апострофа” эксперт по ядерной безопасности Ольга Кошарная. – В те годы, когда этой корпорацией руководил Кириенко (первый заместитель руководителя Администрации президента РФ Сергей Кириенко, в 2005-2016 годах работал председателем правления “Росатома” – “Апостроф”), он добился присоединения к корпорации предприятий, которые обеспечивают российскую военную ядерную программу. Таким образом, он является неотъемлемой частью российского военно-промышленного комплекса”.

Принимает “Росатом” и активное участие в войне против Украины. В частности, его сотрудники активно вмешиваются в оказавшуюся под оккупацией работу Запорожской АЭС.

Причем они не только взяли электростанцию под контроль, но и непосредственно участвуют в планировании боевых действий. The Washington Post приводит показания бывшего главного инженера ЗАЭС Олега Дударя, который рассказал о том, что сотрудники “Росатома” помогали военным планировать обстрелы оборудования станции, направленные на то, чтобы оторвать ее от украинской энергосистемы.

“Они изучали электрические схемы, линии электропередач, наше оборудование и системы связи, – рассказал Дудар американскому изданию. – Тщательно изучали их в течение недели. А на следующей неделе изучаемые объекты были обстреляны, а оборудование выведено из строя. У меня создалось впечатление, что они этим управляли и направляли”.

Как отметила Ольга Кошарная, российские специалисты активно вмешиваются в работу украинской электростанции, санкционируют размещение военной техники в производственных помещениях и осуществляют другие действия, представляющие опасность не только для Украины, но и для всех близлежащих стран.

“Все, что российские войска делают на украинских ядерных объектах, – оккупация, обстрелы, размещение военной техники в производственных помещениях, вмешательство в работу персонала и т.п. – четко подпадает под определение ядерного терроризма, – рассказал “Апострофу” глава Общественного совета при Государственной инспекции ядерного регулирование Украины Сергей Денисенко.- И ни на одно из этих действий российская армия не решилась бы без согласия и консультаций со стороны сотрудников “Росатома”. Поэтому он однозначно должен быть наказан, как организатор и участник ядерного шантажа всего мира”.

Предупредительный выстрел

Разоблачение “Росатома” в сотрудничестве с российскими оружейными производителями заставили мир задуматься о введении санкций против корпорации. До сих пор этот вопрос не поднимался по разным причинам.

Во-первых, услуги в области ядерной энергетики составляют лишь небольшую часть российского экспорта. В 2021 году, например, “Росатом” заработал на строительстве электростанций за границей и поставке топлива для них всего около 9 миллиардов долларов. Это составило всего 1,8% от общего размера российского экспорта. Именно поэтому Европа и Америка в первую очередь сосредоточились на санкциях, направленных на ограничение экспорта нефти и газа, которые формируют львиную долю российского бюджета. К примеру, в том же 2021 году углеводородных энергоносителей было экспортировано на 245 миллиардов долларов.

Во-вторых, ряд европейских стран (Финляндия, Чехия, Венгрия, Словакия, Болгария) владеют электростанциями, построенными по советским проектам, и соответствующие АЭС обеспечивают значительную долю энергетического баланса этих стран. Таким образом, одновременный отказ от российского газа и российских атомных технологий мог вызвать в этих странах мощный энергетический кризис.

В-третьих, “Росатом” занимает очень прочные позиции на рынке услуг по обогащению урана. Ряд стран, которые имеют залежи сырья, отправляют его на обогащение в Россию. Поэтому, хотя на РФ приходится всего 5,5% мировой добычи необработанного урана, она обеспечивает 40% услуг по его обогащению.

Значительная зависимость мировой атомной энергетики от российских технологий до сих пор заставляла Запад осторожно относиться к введению санкций.

Однако сейчас, когда Европа практически завершила переход на другие источники поставок газа и нефти, а “Росатом” полностью разрушил свой имидж “гражданской компании”, пришло время ограничить его влияние и возможности.

“На самом деле, эта идея появилась не сегодня, – говорит Ольга Кошарная. – Еще в 2014 году, после начала российско-украинской войны, Еврокомиссия собрала группу экспертов, которая разработала рекомендации для стран, использующих реакторы советского типа, диверсифицировать источники поставок. Однако с того времени никто ничего не сделал”.

И только в 2022 году, уже после массированного вторжения россиян на украинскую территорию и начала неприкрытого ядерного шантажа всего мира, европейские партнеры “Росатома” убедились в том, что такое сотрудничество может дорого обойтись, и стали постепенно его ограничивать. Наиболее решительный шаг в этом направлении сделала Финляндия, отменившая проект строительства в стране новых российских реакторов. Остальные страны начинают искать способы замены российского ядерного топлива в своих реакторах.

В то же время, Еврокомиссия рассматривает возможность включения санкций против “Росатома” в десятый пакет, который должен появиться в феврале – к годовщине российского вторжения. Экспертная группа по разработке санкций (так называемая группа Ермака-Макфола) уже составила свои предложения по этому поводу. Скорее всего, эти предложения будут учтены при принятии решения.

Эксперты исходят из того, что резкое прекращение всех отношений с “Росатомом” может повлечь за собой достаточно тяжелые последствия для европейской энергетики. И вряд ли страны, которые сегодня активно используют российские технологии, на это согласятся. Поэтому предлагается растянуть санкции во времени и разделить его на два этапа.

На первом этапе предлагается в качестве “предупредительного выстрела” немедленно ввести мягкие санкции. В первую очередь – персональные. Под них должны попасть высшие руководители “Росатома”, а также сотрудники корпорации, замеченные во вмешательстве в работу Запорожской АЭС.

“Такие меры могут быть достаточно эффективными, – говорит Ольга Кошарная. – Уже сейчас у россиян есть значительные проблемы с комплектованием персонала на ЗАЭС. Руководители и специалисты “Росатома” прекрасно понимают, что совершают действия, которые квалифицируются как ядерный терроризм и влекут за собой наказание. И не горят желанием присоединяться к таким действиям. А официальное объявление санкций будет способствовать дальнейшему снижению их мотивации”.

Также на первом этапе, по мнению экспертов, можно запретить экспорт из России необработанного урана. Поскольку, напомним, доля РФ в этом сегменте составляет всего 5,5% мирового рынка, это не вызовет значительного дефицита или колебания цен. Это также заставит другие страны (в первую очередь Казахстан), которые сегодня транспортируют свой уран через российскую территорию, искать другие пути транзита.

В комплекте с первым пакетом санкций должно идти требование к “Росатому” и России прекратить незаконную деятельность на Запорожской АЭС и вступить в конструктивное сотрудничество с МАГАТЭ с целью выполнения всех международных требований по ядерной безопасности.

Безнаказанный терроризм дорого обходится

Если российское руководство не прислушается к законным требованиям и будет продолжать создавать ядерные угрозы, предлагается внедрить расширенный пакет санкций, направленный на полное исключение России с рынка атомной энергетики. По мнению группы Макфола-Ермака, он должен включать следующие меры:

– национализацию всех инвестиций “Росатома” в западных странах;

– прекращение строительства новых энергоблоков по советским проектам;

– пересмотр всех проектов с участием “Росатома” и исключение его из всех межправительственных и исследовательских проектных соглашений;

– санкции в отношении всех высших должностных лиц не только “Росатома”, но и всех его дочерних и аффилированных компаний (таких насчитывается 312);

– жесткий экспортный контроль всех дочерних и аффилированных компаний “Росатома” – предлагается запретить им осуществлять любые операции в западных валютах за исключением одного предприятия, которому будет позволено продолжить обслуживание контрактов, от которых невозможно отказаться.

Также должен быть определен четкий срок, в течение которого западные владельцы советской АЭС откажутся от использования российского ядерного топлива. Эксперты группы Ермака-Макфола считают, что для того чтобы предприятия, занимающиеся обогащением урана, смогли нарастить производство до необходимого объема, достаточно будет 4-5 лет.

Остаются еще консультативные сервисы, нужные при эксплуатации сложной техники. Обычно по понятным причинам эксплуатирующие организации стараются иметь дело с разработчиками: кто лучше них разбирается в том, как обеспечить максимально надежную и безопасную работу оборудования. В связи с этим эксперты напоминают, что большая часть советского опыта по созданию и эксплуатации АЭС накоплена именно в Украине. Большинство договоров, которые европейские АЭС сейчас имеют с “Росатомом”, могут быть перезаключены с украинским “Энергоатомом”.

“Особенно полезным для западных партнеров может оказаться украинский опыт перехода с российского топлива на американское, – говорит Сергей Денисенко. – Наша страна первой полностью совершила такой переход. И помощь специалистов “Энергоатома” может значительно ускорить процесс отказа от российских технологий в других странах. Конечно, процесс перехода потребует от европейцев определенных дополнительных расходов, однако они ни в какое сравнение не идут с тем ущербом, который может нанести прецедент безнаказанного ядерного терроризма”.

Внедрение полного пакета предложенных санкций, по мнению экспертов, не только лишит Россию значительных доходов, но и усилит глобальную ядерную безопасность, главной угрозой которой сегодня является российский терроризм. И в этом сегодня заинтересована не только Украина, но и все человечество, которое неуютно чувствующее себя от соседства безумного диктатора, который бесконечно размахивает ядерной дубинкой.

(Оновлено 12:00)

Re: Russia    

Михаил Ямпольский, профессор Нью-Йоркского университета (NYU)

Режим имперской паранойи: война в эпоху пустословия

Эксперты и политики пытаются объяснить причины и логику вторжения России в Украину, но все рациональные и даже конспирологические объяснения выглядят недостаточными и неудовлетворительными. Осмысление столь сокрушительных событий требует порой новых языков описания, выходящих за границы теории рационального выбора. По мнению российско-американского философа и теоретика культуры Михаила Ямпольского, у этой войны нет рациональных оснований и рациональных причин, это пустота, обрастающая цепочками бесконечного воспроизведения псевдосмыслов. Накачанная риторикой и проекциями в театрализованные ритуалы, она организует действительность в простые и доступные порядки, которые, в силу своей простоты, легко и повсеместно усваиваются.

Упадок идеологий и паранойя деспотического

Одна из основных отличительных черт нынешней войны в Украине — отсутствие всякого видимого смысла. Комментаторы пытаются объяснить ее по-разному — кто-то имперскими амбициями России, кто-то личной ненавистью Путина к Украине, а кто-то и безумием российского президента. В самом начале войны было отчетливо видно, что даже члены Совета безопасности России не в силах понять происходящее. Невозможность постичь причины войны объясняет и неспособность мировых лидеров, включая Зеленского, поверить в ее возможность буквально до самого начала вторжения.

Связано это, на мой взгляд, с упадком идеологий. Идеология — в значительной мере продукт секуляризации больших религиозных доктрин. Идеологии возникают тогда, когда религии начинают приходить в упадок. Нетрудно увидеть эсхатологические корни марксизма или нацизма с их подчиненностью утопии будущего — коммунизма или тысячелетнего рейха. Но можно сказать, что потенциал идеологий исчерпал себя в промежутке между концом XVIII века с его идеей прогресса и разума и концом XX века. Сегодня от идеологий остался призрак в виде бессмысленной идеи экспансии.

В блестящей статье «Два режима безумия» Жиль Делез называет один из этих режимов имперским. Для него характерна бесконечная экспансия параноидального типа. Параноидальный имперский режим строится на разворачивании бесконечной последовательности: «Знак отсылает к другим знакам, а эти знаки отсылают к другим знакам, и так до бесконечности (иррадиация, всегда расширяющееся движение)… Таков параноидальный режим знака, но мы могли бы также назвать это деспотическим или же империальным режимом». Делез пишет о таком параноидальном обществе, что все оно зависит от некоего «означающего-деспота», который порождает цепочки бесконечной трансляции знаков: «…существует означающее деспота; и прямо под ним бесконечная сеть знаков, которые отсылают друг к другу. В равной мере нужны разного рода категории людей, на которых будет возложена задача распространять знаки, говорить, что они значат, интерпретировать их, фиксировать их означаемое: священники, бюрократы, гонцы и т. д.»

Такая система создает иллюзию смысла. Она целиком исчерпывается повторением и тиражированием бессмыслицы, производимой деспотом. Главный эффект такой системы заключается в том, что вместо смысла повторение производит эффект лояльности, преданности и всеохватности. Никто не может объяснить смысла войны, но можно бесконечно расширять знаковые цепочки, которые достигнув воображаемых пределов обещают произвести смысл. Однако этого так и не происходит. Происходит только экспансия знаков, захватывающая все более широкий круг людей. И хотя такая паранойя производит лишь бесконечное повторение и тиражирование невнятицы, она проникает повсюду, не оставляя места для молчания или увиливания.

Многополярность экономики и мираж суверенности

Война не имеет ни объяснения, ни смысла. Но будучи квинтэссенцией бессмысленности, она парадоксально организует мир как некую мнимую констелляцию смысла. Семиотика в своих основаниях бинарна и построена на оппозициях. Но именно эта бинарность в последнее время исчезла из дискурсивного поля.

В 1994 году политолог Заки Лайди написал книгу, которая называется «Мир, лишенный смысла». Он описывает в ней процесс постепенного исчезновения политических оппозиций, который он называет глобализацией. Глобализация — это повсеместное замещение политики экономикой. А экономика строится на принципах совсем другой семиотики, нежели имперская паранойя. Капитализм порождает множество узлов, связанных с другими узлами. Вместо бесконечной однообразной трансляции деспотического означающего мы имеем структуру сети, с множеством центров и связей, которые никак не описываются бинарностями. Это связи, создаваемые желанием, потреблением и обменом.

Понятно, что такая система плохо производит устойчивые и внятные смыслы. Отсюда повсеместное чувство утраты смысла и направления, охватившее Запад после сноса берлинской стены. Путин много говорит о многополярном мире, хотя мечтает на самом деле о бинарном. Господство сегодняшней глобальной экономики — и есть многополярный мир. Он строится вокруг дисперсии центров, которая повсеместно ведет к ослаблению государств и политики. Влияние в мире постоянно смещается в область экономики, а это приводит к упадку традиционных структур власти, которая неотделима от производства смысла. Лайди говорит об этом совершенно однозначно: «Власть — ничто, когда она не имеет смысла».

Можно сказать, что российский мятеж против всеобщих правил мирового устройства — это мятеж против господства экономики со стороны государства со слабой и неконкурентной экономической базой. Это попытка противопоставить слабой власти экономических гигантов мираж суверенности (о которой так часто говорит Путин) и мираж смысла — исторического, мифологического и т. д. Такое противостояние опирается на армию — традиционное воплощение самой идеи силы. Россия хочет противостоять западной экономической экспансии и хочет ей противостоять тем сильнее, чем «слабее» ей кажется господство, не опирающееся на грубую силу имперской паранойи.

Своеобразие же сегодняшней ситуации заключается в том, что распавшаяся империя не может собраться воедино кроме как через производство и повторение слов. И это восстановление империи из руин совершенно невозможно еще и потому, что Россия уже давно заражена «глобализацией». Ведь российский обыватель давно обжился в мире капиталистического потребления и хорошо вписан в сеть микроцентров желания, а государство российское все еще живет химерами имперскости, делая непомерную ставку на фетиш «деспотического означающего». В этой связи кажется симптоматичным то, что средний класс России так болезненно переживает возникновение препятствий на пути к западным «центрам желания», в то время как российские идеологи предлагают им обживать не существующую Евразию имперской паранойи.

Российские гетеротопии и возвращение бинарности

Мне кажется, что капсулирование России, ее выпадение из мира и современности хорошо описывается в категориях «гетеротопии» — термина, когда-то предложенного Мишелем Фуко. К области странной географии гетеротопии относятся места, выпадающие из нормы социального существования. К ним могут относиться театры военных действий или никем не признанные территории-изоляты, которыми последние годы активно окружает себя Россия. Но это могут быть и несуществующие территории фантазии, вроде той же Евразии Дугина. Фуко ввел термин гетеротопии в 1967 году и определил им некие странные пространственные образования, в которых нормативность не просто нарушена, но вывернута наизнанку.

Эти странные регионы, которые существуют между фантазмами и реальностью насилия, — это действительно зоны девиантности, в которых больше нет ни экономики, ни закона, ни политики, ни идеологии, а есть чистый фантазм суверенной власти. И кажется очень показательным в этой связи сращение российской армии с криминалитетом, особенно в таком супергетеротопном образовании, как ЧВК «Вагнер». Гетеротопии, порождаемые Россией, почти повсеместно воспроизводят криминальные сообщества, неожиданно претендующие на роль фантастической модели будущего.

Вместе с тем эти острова «кошмара», лишенные всякого смысла, претендуют на способность наделять смыслом и соответственно политическим измерением многополярность экономического общества, у которого появляется «враг». Враг создает видимость бинарности. Вспомним Карла Шмитта с его представлением о том, что политика возникает тогда, когда возникает враг, и что враг — это смыслообразующее понятие политики. Российская гетеротопия позволяет миру обрести цель и единство. Если в России цель войны так и остается непонятной, для окружающего Россию мира эта цель приобретает все более внятные очертания. В глазах экономических цивилизаций Россия определяет себя в качестве «варвара», «другого», принципиальной девиантности.

Не так давно считалось, что Запад никогда не пойдет на радикальные санкции, потому что это противоречит его экономическим интересами, что он не может оставить своих избирателей без газа, без отопления. Считалось, что корпорации никогда не покинут российский рынок, потому что они потеряют большие доходы и т. д. И неожиданно для всех экономика повсюду, кроме России, решительно отступает. Вместо нее являет себя некое подобие идеологии. Пустое говорение уступает место упрощенной, бинарной картине мира. Запад неожиданно обретает способность действовать, которой Россия, кажется, безнадежно лишена. Именно на Западе, а не в России, обнаружилась способность во имя идей и морали претерпевать лишения.

Западный мир, пускай на время, но вышел из ничтожества чисто экономического интереса. Перед ним возник образ чистого зла, требующего мобилизации. Но это нравственное «упрощение» мира легло на почву несколько инфантильной риторики сказок и фэнтези, заполонивших массмедиа. В Украине это понятным образом ощущается особенно ясно, когда речь идет об орках, Мордоре, Вальдеморте и т. д. Впрочем, Кремль сам постоянно стилизует себя под фильмы о Джеймсе Бонде (например, километровый стол Путина или карикатурный френч Соловьева буквально взяты из подобных фильмов).

Словесный хлам и имитация мобилизации

Описывая режим имперской паранойи, Делез говорил о необходимости людей, «на которых будет возложена задача распространять знаки, говорить, что они значат, интерпретировать их, фиксировать их означаемое». Речь тут идет о бесконечном производстве слов, не имеющих отношения к действительности. И это одна из наиболее впечатляющих черт российского общества, в котором говорение и производство означающих приобрело немыслимые масштабы. В рамках этой поэтики словесного хлама несуществующие нацисты осуществляют геноцид русского народа, Россия не нападает на Украину, а отражает ее агрессию и т. д. Здесь буквально происходит гетеротопная реверсия означающих.

Когда-то Кьеркегор написал проницательный текст «Два века», в котором, вероятно впервые, поставил вопрос о массовом производстве словесного хлама (snak в его лексиконе, а в английском переводе — chatter). Кьеркегор устанавливает там различие между двумя эпохами — эпохой революции и «сегодняшним веком». Век революции — это век, пронизанный идеологией, а потому и смыслом. Существование в нем сопровождается страстью, а потому, как пишет философ, «имеет форму». Важным аспектом века революции является энтузиазм, который Кант считал едва ли не самым важным революционным аффектом. Сегодняшний век — лишен всякой идеи и энтузиазма, он погружен в поверхностное отсутствие всякой осмысленной активности. Кьеркегор пишет о доминировании vis inertia — силы инерции. Самое важное в сегодняшнем веке, что он продолжает при этом имитировать эпоху подлинности, страстей и действий. Но все это полностью переносится в некий социальный театр.

При этом чем иллюзорней порядок, тем больше слов производится во имя его иллюзорного сохранения. Хорошо известно, что фундаментом российской государственности является коррупция. Но чем глубже и бессовестней эта коррупция, тем более патриотические речи производят воры и взяточники. Словесный хлам становится фасадом социальной фикции, вроде Новороссии или Российской империи. Тот факт, что руководство Российской Федерации с таким невероятным упорством отказывалось называть войну войной, в этом смысле показателен. Война требует мобилизации и смены образа жизни. И именно этого требуют маргинальные радикалы вроде Гиркина. Но власть отчетливо осознает, что общество не имеет никакого мобилизационного потенциала и способно только на кьеркегоровский snak.

Именно неспособность к мобилизации радикально отличает российский режим от подлинно тоталитарных режимов Сталина или Гитлера. Те были способны на войну и мобилизацию. Ханна Арендт писала, что тоталитаризм невозможен без движения и мобилизации: «…идея господства была чем-то таким, чего ни государство, ни обычный аппарат насилия никогда не смогут добиться, но может только Движение, поддерживаемое в вечном движении, а именно достичь постоянного господства над каждым отдельным индивидуумом во всех до единой областях жизни».

В режиме имперской паранойи бесконечное размножение означающих начинает выполнять роль симулякра мобилизации при общем сохранении полной социальной пассивности. При этом потребительская культура российского общества проявляется в том, что главной мотивировкой солдат без всяких колебаний провозглашаются деньги, а не идеи. Деньги — вот последнее прибежище деградировавшего энтузиазма. Именно поэтому мародерство стало одним из символов русского вторжения в Украину.

Путинский универсум — это универсум тотальной стабильности, переходящей в паралич. И эта гнетущая стабильность странным образом не противоречит военным авантюрам, которые приемлемы лишь в той мере, в которой они вписываются в мнимую неподвижность. Поэтому, что бы ни происходило на фронте, война будет называться «специальной военной операцией», то есть чисто театральным симулякром войны. Как бы ни обрушивался фронт, власть будет делать вид, что военная операция и социальная неподвижность — это одно и то же. Не случайно как раз во время обрушения фронта на изюмском направлении Путин открывал в Москве аттракционное колесо обозрения. Бессмысленно крутящееся на месте колесо — идеальная метафора происходящего.

Сэмюел Маккормик, посвятивший пустому говорению специальное исследование, заметил, что его появление сопровождает возникновение индустриального общества, с его культом бесконечно работающих машин и крутящихся колес. Многократно было отмечено, что в индустриальном обществе не инструмент подчиняется человеку и его потребностям, но наоборот. Машина, остановка которой равноценна катастрофе, должна непрерывно работать и производить, тем самым превращаясь из средства в цель, а обыватель должен покупать продукт, хотя в нем и не нуждается, лишь бы машина не остановилась. То же самое происходит и с речью, которая из средства коммуникации превращается в цель, не имеющую смысла. Поэтому так показательна легкость, с которой полумеханические тролли или автоматические боты вписываются сегодня в этот процесс движения коммуникационных колес.

Война как феномен риторики

В ситуации исчезновения бинарностей и осмысленной коммуникации на передний план начинает выдвигаться риторика. Она является способом организации смыслов через бесконечную систему подобий, переносов, риторических сближений и т. д. Риторика работает в области антиномий, а не в области оппозиций. Антиномия — это то, что не может быть сближено, разрешено. Риторика — это механизм гетеротопии, которая, по выражению Фуко, «обладает способностью совмещения в одном реальном месте множества пространств… которые сами по себе несовместимы».

В этот момент риторика начинает играть важную роль. Тем более что ее сферой оказывается область убеждения, но не область смыслов. Смыслы становятся нерелевантными и удаляются в область мифов. И это хорошо видно в том дискурсивном поле, которое производится в нашей стране. Идеи и идеологии, с ним связанные, в этом дискурсивном поле давно исчезли из области актуального. Они ушли в гетеротопию победы над нацизмом или евразийства — чисто риторических миров. Ведь Евразия — это воображаемое пространство риторических встреч и подмен, и ничего более. Таким же гетеротопным мифом является и уже почившая Новороссия.

Интерес нынешней ситуации в том, что этот миф обрел черты реальности в войне, которой Путин, конечно, не хотел, считая, что ему удастся ограничиться очередной фикцией. Но фикция обрела черты реальности. И то, что предполагалось как чисто риторическая конструкция, вместо очертания snak’a стало обретать простой, даже упрощенный смысл.

Происходящее напоминает историю с Еленой Прекрасной у Еврипида. Еврипид говорит, что Гера по просьбе Зевса создала облачный эйдолон — симулякр Елены, который и был украден в Трою. На самом деле Елена спокойно жила в Египте и ногой не ступала на троянскую землю. Вместо нее яблоком раздора был призрак. Елена в одноименной трагедии Еврипида рассказывает о Зевсе, который «Битв наградой / Троянам и ахейцам… назначил / Меня… Меня? О нет! Лишь звук пустой / Носился над войскам». Вся многолетняя кровавая бойня, описанная Гомером, происходит из-за «звука пустого», кьеркегоровского snak’a. Мне кажется, что Елена — совершенно поразительная аллегория того, что происходит. Горгий, которому Платон посвятил одноименный диалог, написал риторический текст, который до нас частично дошел, — «Похвала Елене». Этот текст считается образцом энкомии — иллюстрации силы риторики. Горгий определяет его как эпидейктическую речь, целиком построенную на фигурах. В этой похвале как будто нет никакого содержания, кроме демонстрации фигур.

Фантом возникает из ничего и становится жизнеподобным, убедительным. Горгий демонстрирует, каким образом Елена, которая считалась воплощением порочности, так как изменила мужу и стала причиной кровопролитной войны, может быть представлена образцом верности и добронравия. И эта трансформация укоренена в фигуративности риторики, которая может сделать с действительностью все что угодно.

Ритуал: единство веры и неверия

Механизм общества укоренен не во внятную систему понятий и верований, а в ритуалы. Антрополог Роджер Кизинг пытался понять смысл такого фундаментального для антропологии термина, как «мана», о котором мы знаем от Марселя Мосса (существующее в «примитивных» обществах представление о всепроникающей мистической силе). Он опросил множество людей, принадлежащих к соответствующим культурам, и пришел к выводу, что никто не знает значения этих фундаментальных для данной культуры слов. Смысл подобных неопределенных понятий возникает на пересечении разных дискурсивных регистров. Люди нащупывают смысл этих понятий в разных прагматических ситуациях. И этими ситуациями прощупывания смысла часто оказываются ритуалы.

Ритуал, по Морису Блоху, ослабляет синтаксическую свободу речи, ее формализует. Отсюда большая роль ритма — песнопений, танцев, повторений слов — в ритуалах. Но само ритмическое повторение ведет к иллюзии усиления искомого смысла, который как бы «надувается» формализацией.

В этом контексте интересно взглянуть на растущее место праздников в российском обществе. Мне кажется, что его следует рассматривать как признак болезненной ритуализации, строящейся вокруг смысловой пустоты. Чем более пышно празднуются победы прошлого, тем очевиднее переход в область ритуальной перформативности. Вместо веры в идеи возникает характерная для ритуалов полувера в видимость.

Бельгийский антрополог Пьер Смит писал, что ритуал строится вокруг некоего фокализирующего ядра, окруженного символами. Например, в ритуале евхаристии это ядро᠎ — момент, когда вино превращается в кровь. Но при этом, отмечает Смит, никто в действительности не думает, что вино, которое он выпивает, — кровь Христа. Смит рассказывает о разговоре с одним из инициаторов ритуалов сенегальского племени Бедик. Участники ритуала должны вести себя так, как если бы они этому верили. И если один из них проявляет скептицизм или бросает вызов, он должен быть строго наказан. Но если один из них слишком верит и впадает в неистовство, это еще серьезнее и в не меньшей степени разрушает ритуал.

Для культуры ритуального говорения, которой стала Россия, в равной мере неприемлемы как скептики, так и абсолютно верящие в пустые слова фанатики, вроде неонацистов и экстремальных националистов. Ритуал должен все время создавать риторические ходы между верой и неверием. Эта неопределенность позволяет связать в некое единство культуры абсолютную дисперсию элементов, которые не организуются ни в бинарности, ни в смыслы. Это, как мне кажется, должно приниматься во внимание социологией и политологией — двумя дисциплинами, претендующими на понимание социума и обычно плохо с этим справляющимися. Иногда кажется, что эти дисциплины создали фантомы, похожие на Елену Прекрасную Еврипида. Они постоянно говорят о «логике режимов» и «мнении людей», как будто это детерминистические сущности, хотя в действительности это лишь ритуально-риторические неопределенности.

Каждый раз, когда социологи обсуждают вопрос о поддержке населением политики путинского режима, они ставят вопрос, который не имеет решения. В рамках социальных ритуалов и пустого говорения даже тот, кто рисует букву Z на машине или заборе, часто не знает, поддерживает он войну или нет. Когда-то Виктор Тернер ввел понятие «перформативная рефлексивность». Он говорил, что в традиционных обществах, где снижена индивидуальная рефлексия, люди представляют себе самих себя в ритуалах и через них формируют представление о себе. Мы видим, до какой степени нынешняя российская культура умножает театральные представления о собственной триумфальной несокрушимости, по-шамански в режиме перформативной рефлексивности заговаривая скепсис.

В то время как люди тысячами гибнут на фронтах, происходит безудержная театрализация собственного несокрушимого имперского величия. Имперская паранойя тут переходит от производства бесконечных цепочек означающих к окончательной отмене всякой реальности. Буква Z своим зигзагом позволяет на время хрупко соединить псевдоэнтузиазм, усиливающуюся неуверенность в будущем и ужас перед лицом нарастающей безнадежности.

(Оновлено 11:00)

Медуза

«Эта тупая птица на паспорте вечно требует новой крови» Интервью Арсения Морозова (он же Арсений Креститель, он же Padla Bear Outfit) о «музычке» во время войны — и о том, как он запел по-украински

Гараж-рок-группа Sonic Death, в которой поет и играет один из самых известных русскоязычных инди-музыкантов Арсений Морозов (он же Padla Bear Outfit и «Арсений Креститель»), высказалась по поводу вторжения особенно радикально. Среди прочего коллектив начал играть концерты на фоне украинских трезубцев. Весной 2022 года музыканты уехали в Тбилиси. Сейчас они устраивают благотворительные события и поют о войне — например, выпустили песню с прямолинейным названием «Победа Украины». А 16 декабря у Sonic Death вышел новый альбом «Осел войны» (его презентации пройдут 3 февраля в Tuf в Ереване и 4 февраля в Tato Art Bridge в Тбилиси). «Медуза» поговорила с Морозовым о мире после 24 февраля — и о том, зачем он переводит на украинский язык свою последнюю пластинку.

— В феврале 2022 года вы должны были выступить в Украине.

— 19 и 20 февраля [должны были ехать] в Киев и Харьков. С декабря украинский организатор концертов Владислав Антонов писал нам, что около границы стоят танки и что концерта, скорее всего, не будет. Он говорил о своих волнениях на этот счет и ссылался на клуб, который не сможет принять русскую группу. Из нашей реальности на тот момент все это звучало странно — мы до последнего думали, что концерты состоятся. Но за неделю до войны концерты отменились окончательно.

— Но до 24 февраля вы не верили, что начнется полномасштабное вторжение.

— Конечно. Я репостнул пост в поддержку [Украины] еще до начала войны, и мне в ответ на него чувак [из Украины] записал кучу аудиосообщений — из серии, что война идет восемь лет [и сейчас ничего не изменится]. При этом чел был из Киева. То есть даже там не все были уверены, что это произойдет.

— Вы о своей антивоенной позиции заявили сразу. Потом в Петербурге ходили на митинг. Что вы чувствовали тогда?

— Был ближайший выходной к объявлению войны. В воскресенье мы поехали [на митинг], город стоял в пробке. Я думал: «О, все едут на митинг». Думал, что антивоенная повестка-то выведет уже всех, в конце концов. И очень удивился, когда увидел, что людей как будто бы даже меньше, чем когда выходили за Навального.

Все собрались на Гостином. Диана (на тот момент басистка Sonic Death и жена Арсения, — прим. «Медузы») ходила возле места, где всех задерживают. А в телеграм-каналах писали: «Идите на Литейный». Перед переходом ОМОН, с другой стороны автозаки. Понятно, что до Литейного не все бы дошли. Мне не хотелось верить этим координирующим каналам, и мы [на Литейный] не пошли. Было понятно, что там будет просто беготня по улицам и вязалово маленьких групп [людей].

Очень было мрачное чувство после этого всего. Я понял, что всем плевать.

Мы решили еще до митинга уезжать, на репетиции 25 февраля. Только что купили квартиру, сделали ремонт. В итоге три дня в ней пожили и уехали.

Решение об отъезде принимали коллективно. У нас должны были быть презентации альбома [«Арсения Крестителя»] в марте, но мы понимали, что оставаться нельзя. Меня и так колбасило, когда я пропускал митинги, например, из-за йоги. Понятно было, что действительно пора уезжать. Тогда это было очевидно. И поэтому сейчас возникают некоторые не то чтобы конфликты, а недопонимания с теми, кто приехал [из России за границу] в сентябре: что же они делали всю весну и все лето? Они пытались там жить? Не знаю. Я отказываюсь принимать все, с чем они мирились после марта.

Мы существовали в параллельной стране, которая развивалась во многом благодаря, например, инстаграму. Современные художники из России, татуировщики, модели, группы — последние несколько лет все это очень росло. Даже где-нибудь в Вологде была кофейня с розовыми подставками под кофе, и там играл психоделик. А это далеко, на севере. Мы туда ездили с «Арсением Крестителем». Вся эта инстаграмная Россия жила параллельно. И когда инстаграм снесли за две недели [объявив его экстремистской организацией]…

От старшего поколения можно услышать подколы: вы уехали из-за того, что вам отключили фейсбук. Но это не фейсбук отключили — отключили всех от прогресса. И вы на это согласились. И еще от вашего имени измазали вас кровью.

— Вы сразу поехали в Тбилиси?

— Нет, сначала в Ереван. Там нас хорошо приняли. Мы даже думали там остаться. Но в Ереване не было определенности с жильем, а в Тбилиси вроде был дом, и мы поехали туда.

В Тбилиси было холоднее. Шел снег. В доме жили 15 незнакомых человек. Все очень на мрачном. Непонятно, где спать — все лежали где попало. В итоге мы как-то распределились — семь человек в одной комнате. Легли на какой-то матрас в углу и на этом матрасе проспали все время. Потом переехали в другую комнату, но это как у Кастанеды: где упал, там и твое место.

Мы приехали рабочим составом. В России остался только Влад Слепцов (гитарист, также участник группы «имя твоей бывшей», — прим. «Медузы»). Естественно, это было наше большое преимущество, потому что мы могли сделать концерт. Потом нам привезли инструменты — мы играли в мае на благотворительном фестивале Volya, переродившись в каком-то смысле и что-то поняв уже тогда.

Моя любимая тема — как мы здесь выступали на радио. Подруга Алиса [Йоффе], художница, позвала нас дать интервью и сыграть. И мы сыграли — а нам вежливо говорят: можно инструментал? или можно не на русском?

У меня полно западных кумиров, по которым я сверяю часы. Но с этого момента я понял, что наши истории больше не коррелируются. Представьте, если бы английской или американской группе сказали, чтобы они не пели на английском. Но мы были к этому готовы — у меня была версия [песен] на немецком. В этот момент я наступил на своего внутреннего художника и принял обстоятельства. Художнику теперь не все прощается.

— Что ты имеешь в виду?

— Если человек — домашний насильник или людоед, его поведение совершенно обнуляет то, что он делает [в художественном смысле]. Сейчас личность художника, его поступки и социальный имидж важнее его произведений.

Я не считаю себя художником или сильно талантливым — мы просто много репетируем. За 10 лет [репетиций] можно чего-то добиться без сверхусилий. Андеграунд — это просто тусовка.

— Ты не раз говорил, что твой кумир — Гребенщиков. То, что он уехал, было для тебя важным?

— Конечно. У него другие проблемы. Люди предыдущего поколения были, мягко говоря, поциничнее, чем последующая молодежь и даже чем я. С их точки зрения, меня соплей перешибешь.

БГ решает вещи большой, но, как сейчас оказывается, мертвой культуры. Как говорит Дмитрий Быков, умирает культура, которой 700 лет. Мне не кажется, что 700 лет. Я думаю, что лет 300. Весь петербургский период, вся эта имперская тема. А Борис Гребенщиков — часть этого большого эгрегора.

Он пережил многих, даже тех, кто моложе него. И все так называемые русские рокеры с тоской смотрят ему вслед, потому что они уже не догонят. У него каждый год альбомы, а у них пятилетняя тишина бывает. А нельзя молчать — в этом и прикол. Все время делай. У Бориса Гребенщикова нет времени вообще — он еще картины раз в неделю пишет.

Понятно, что он продает эти картины, чтобы потом записываться на Abbey Road, — у него эти загоны олдскульные. Я не поддерживаю, что надо обязательно записываться в Англии. А у него одна и та же история — [как БГ часто рассказывает] в Москве в девяностых на какой-то студии у звукорежиссера висел плакат Pink Floyd. Якобы для того, чтобы молодым людям показывать: вот Pink Floyd, а вы дерьмо. Ну вот у него такая травма.

Еще крутая тема — он же записывается с теми, кого слушал в детстве. С чуваком из King Crimson, с Иэном Андерсоном [из Jethro Tull], еще хрен знает с кем. Он важные вещи делает — до сих пор обогащает культуру.

— Обогащает культуру, которая умерла?

— Да, но на наш век хватит. Она умерла как возможность рождать новые смыслы. Потому что весь смысл сейчас уперся в эту войну. Буча показала, что стоит за загадочной тургеневской женщиной. Стоит убийство. Русские больше не загадочные — с ними все понятно.

— Ты много лет слушал «Эхо Москвы», с 2008 года, как говорил в других интервью. А сейчас что?

— Сейчас собираю разное. «Ходорковский Live» ничего. Местами мне не нравятся ведущие. Я воспитан на старых диссидентах, и мне немного сложно воспринимать молодежь. [Политолог] Глеб Павловский, [публицист Станислав] Белковский, [главный редактор журнала The New Times] Евгения Альбац — это как-то резонирует со мной. Может, потому, что мой отец мне в дедушки годился, мне такие чуваки нравятся.

Новые имена политического движа меня не цепляют. Они молодцы. Я понимаю, что, например, [политик и ютьюб-комментатор] Максим Кац делает важные вещи. Разжевывает базовые понятия для молодежи в своих видео. Это прикольно. Но мне смотреть это необязательно.

Мне нравятся завороты, например, Владимира Пастухова. Очень угарный чел. Он сейчас с сыном ведет совместные эфиры. Интеллектуалы. Для них все понятно.

— Как вы начали репетировать — сразу когда переехали?

— Нет, это была большая трагедия. Расскажу со своей стороны. Когда мы приехали, оказалось, что у нашего барабанщика есть работа [помимо игры в группе]. Мы же виделись только на репах — хоть и часто репали в Петербурге, три раза в неделю, часов по шесть — этого хватало, чтобы быть в форме. А он начинает работать все время — и я такой: «Чувак, ты че, работаешь?» — «Да». Диана нашла новый круг общения, стала тусоваться. А я остался со своей темой. Что я умею? Писать на языке, который запрещен в приличных странах. Мне было странно от всего. Я стрелял деньги. Первые несколько недель были жесткие.

Потом уже, к концу марта, потеплело, мы немного оттаяли и забили репу на начало апреля. Это было непростое время, потому что там [в России] у нас все было интенсивно и расписано. В эмиграции обороты производства, мягко говоря, сократились.

В этом смысле группа Xanax Tbilisi стала для меня максимальной отдушиной.

— Xanax Tbilisi появился до апреля?

— Мысль о ее создании пришла в апреле, когда я познакомился с художницей Алисой Йоффе и гейм-дизайнером Андреем Арановичем. Идея была такая. Бежав от войны и диктатуры, мы оказались в уникальных обстоятельствах. С одной стороны, мы попали на территорию условной свободы: весенний Тбилиси пестрил надписями про «russians go to your ugly country» и победу Украины. То, что в России обсуждалось на кухнях или на «санкционированных» митингах, в Тбилиси было написано на стенах. Город обращался к нам на языке свободы.

А с другой стороны, естественно, нас всех жестко крыло, потому что все обрушилось. Короче говоря, всю свою рефлексию я выразил, написав около 20 песен на английском, особо не парясь, — с помощью онлайн-переводчика. Особенность Xanax Tbilisi для меня в том, что это мультимедиапроект, существующий только онлайн. Андрей Андреевич [Аранович] со своей командой отсканировал площадь перед парламентом Тбилиси, мы добавили фотографии стен с лозунгами Жени Филатовой. Все это будет существовать на платформе VRChat, там же состоится первый концерт Xanax Tbilisi.

— Ты говорил в марте в интервью The Flow, что не понимал после начала войны, как оправдывать свои занятия музыкой. Но при этом ты продолжал ею заниматься.

— Да, в марте был полный упадок. Потом, когда мы переехали и осознали контекст, я ощутил практически творческую смерть. Песню «Immigrant Song № 2» написал на английском. Потом стали переводить другие песни на немецкий. Я пытался сочинять еще на английском для Sonic Death — и это было катастрофично. Нет прикола, понимаешь? За 10 лет плотной работы у меня сформировался навык писания на определенном языке и улавливания его фишек. На английском было вообще не по кайфу.

Потом я понял, что можно делать в гугл-переводчике какие-то корявые тексты и подогнать по рифме — будет ничего. Тогда же у меня появилась мысль перевести часть альбома «Осел войны», который сейчас вышел, на украинский. Я подумал, что это самая лучшая идея, потому что в некоторых местах не теряется рифма. И вообще, петь на украинском — клево. Заранее хочу извиниться перед украинцами за свое произношение. Я понимаю, что говорю кошмарно на украинском. В свое оправдание могу сказать, что мы старались — и голос переписывали целиком четырежды!

По большому счету делать музыку — это находиться ментально в каких-то аттитюдах (позициях, — прим. «Медузы») и придуманных новых смыслах. В марте я совершенно не понимал, что делать. В апреле мы познакомились с Алисой, у нее был движ с партиями, перформанс у парламента. Немного другой уровень. Мы благодаря ей и на радио сходили, потому что у нас тут только подвальная тематика развивалась.

— С политическими партиями?

— Да, с [оппозиционной] партией «Европейская Грузия». Мы участвовали в митинге, который они организовывали. Там показывали фильм, где проводили параллель между событиями в Украине и Грузии. Все было достаточно наглядно. Было понятно, что ты приехал из места, которое всегда всех кошмарило. Эта тупая птица на паспорте вечно требует новой крови.

«Почему ты не убил Путина?» Это хороший вопрос. Я нашел на него ответ, понял, в чем моя вина. Все надо было сделать в 2011 году. «Эхо Москвы», меня сформировавшее, такое любимое, призывало идти на «санкционированный» митинг на Болотную. А надо было идти за лимоновцами тогда, как к ним ни относись, и чтобы эти лимоновцы кидали в ментов камнями — началась бы такая заварушка (подробнее об этом можно прочитать, например, вот в этом материале «Медузы»). А сзади бы стояли либералы, 200 тысяч, и была бы массовка. Это было бы за два года до Евромайдана. И если бы даже были танки, то эти танки не поехали бы в Украину сейчас.

И все тогда было всрато тусовочкой «Эха Москвы» и стремлением идти на разрешенные митинги. И Навальный — если он действительно настоящий политик — я считаю, должен был года за два знать про войну и учесть это все. И возможно, даже остаться в Германии, чтобы сохранились штабы.

Мы здесь общаемся с чуваками из Беларуси. У них есть хабы для бело-красно-белых (то есть оппозиционных, — прим. «Медузы») белорусов в Европе. Есть движ. Есть Светлана Тихановская, которая, конечно, представитель при посольстве Литвы или что-то такое, я не знаю, — но она лицо как бы хороших жителей Беларуси. А из русских никто не встал на колени перед украинцами. Это все такой зашквар и пиздец. Новодворская говорила, что Россия только тогда начнет обретать себя, когда извинится перед всеми народами, которых угнетала и мучила, — в буквальном смысле встанет на колени перед ними. Тогда начнется другая тема.

Русня, когда это слышит, начинает впадать в ступор: «Ну не знаю». Это пиздец. Прикол в том, что либеральный движ — это более древняя тема, чем все эти совкодрочеры и сталинского пошиба имперцы. Декабристы хотели делать конституцию, похожую на конституцию США. Американодрочество — более древняя тема, чем совкодрочерство. Вот в чем дело.

В Казахстане я начал выступление со слов «Fuck Russia» — и это попало в какой-то паблик мегаваты. Там прямо говорили: «Надо расстрелять, надо кувалдой захуярить» — и все такое. Знаешь, прикольно. Типа, вау.

Это все, конечно, эмоции, и когда все поменяется — масса тоже поменяется. Но то, что она сейчас отражает, эта масса, — это пиздец. Это такая отрыжка отвратительная. Как будто бы чей-то понос затянулся.

— В чем смысл музыки сейчас?

— Мне кажется, что музыка со словами — это доисторическая форма блога или новостного канала. Ты поешь — и передаешь какую-то информацию. В принципе, записывать раз в год альбомы — это как новостной дайджест. Но эти новости могут быть из будущего или из прошлого. Те, кто это придумывает, выходят в какое-то бессознательное состояние. Прогнозы могут и не сбыться, но как-то отреагировать на то, что происходило в течение года, необходимо. То же СМИ, но со стороны эстетики. Поэтому музыка должна быть свежей каждый год.

— Вы не думали вернуться с концертами в Россию?

— Из тех групп, которые не запретили [в России], сознательно никто не отказался от концертов. Кто-то из групп уезжал, но чтобы [вся] группа сказала: «На хуй Россию» — так никто не сделал. Я думал, что так сделают все. А мы оказались одни такие. Это так странно. Борис Гребенщиков в списках [запрещенных музыкантов]. А мы не в списках. Мы ниже радаров. Мы андеграунд. Мы можем поехать [в Россию]. Почти все наши знакомые музыканты ездили играть в Россию после начала войны. И там ходят на такие концерты. Для меня это дико.

Я практически каждый день общаюсь с чуваками из Украины. И вот мы поедем выступать в Россию. И выложим фотки. Пока их бомбят там. Ну че такое?

Нам хочется поехать в Стамбул — но они поддерживают Азербайджан. А мы за Армению. И тут некрасиво будет перед Арменией. Серьезные вопросы международные решаем! А эти засранцы турят (находятся в туре, — прим. «Медузы»). Переписывались с чуваками из андеграунда: «Арсений, ну что нам делать? Ну мы же продолжаем — мы же молодцы, мы сопротивляемся. Мы выражаем свой скрытый протест». Вот как мне сказали. Круто. «Мы выражаем скрытый протест». А на груди висит крест. Охуенно.

— Вы общаетесь в Грузии с местными музыкантами?

— У меня есть один знакомый — Валера Хачидзе, старый андеграундный чувак. Он посоветовал мне встретиться со знакомыми музыкантами. Но когда мы встретились, я понял, что нам не будут помогать. Даже несмотря на то, что к нам хорошо относятся, внутри комьюнити — особенно в марте так было — если ты помогаешь русским, ты путинист для самих картулеби (грузин, — прим. «Медузы»). Я прекрасно понимаю, почему такая реакция, и ничего не жду и не удивляюсь. Но меня расстраивает русня, которая этого не понимает.

Очень сдружились с Verbindung (грузинский техно-музыкант, — прим. «Медузы»). Все норм, просто местное комьюнити очень небольшое. И оно не хочет сильно пускать [музыкантов из России], потому что у них свои задачи. У них выборы будут в 2024 году — и им надо уходить от всего этого. Моя правда в том, что я считаю, что у нас общие проблемы. Но я в этой ситуации бедный родственник, у которого в любом случае все хуево.

Еще мы сделали прекрасный плейлист с грузинской музыкой. Я нашел прикольное инди на английском — не стремное, как у нас [в России], а с приколом. Даже лоу-файное. Здесь клево все с культурой, просто она в своей теме. Мы хотим следующий альбом Xanax Tbilisi сделать на картули (грузинском, — прим. «Медузы»). Надо попробовать. Должно быть как-то уместно это все. Я бесконечно благодарен Тбилиси. Этот город у меня теперь навсегда в сердце, конечно. И Грузия, и вообще все это.

— А с украинскими музыкантами общались в Грузии?

— Здесь нет, но я общаюсь с [другом и музыкантом] Мишей из Львова на серьезные темы: про общеславянский язык, про то, как вообще уместно и как нет, кто ок теперь и кто не ок. Они мне помогали с переводами нового альбома на украинский, даже пропевали мелодии песен для нового альбома. Хотели сделать телемост даже с группами. Но он понял, что лучше сделать [телемост] с кем-то из западных чуваков, потому что украинские группы не захотят играть с русней. И я понимаю, что мы очень нескоро увидимся с нашими украинскими слушателями.

В Киеве на наши концерты 500 человек начали приходить раньше, чем в Москве. У нас там было очень много аудитории. Это помогает сейчас в плане того, что слушают — и как-то держится эта тема на плаву. В России все обрушилось.

Но я понимаю прекрасно: не факт, что мы когда-либо туда поедем. И если мы туда поедем, мы будем перед началом концерта стоять на коленях. Мы с 2014 года плотно начали ездить в Украину, до этого приезжали в 2012-м и в 2010-м — и каждый раз было неловко.

Каждый раз — блин, чуваки, извините, пиздец.

— Ты не раз цитировал Вознесенского: «Когда земле твоей горестно, позорно иметь успех». А что такое успех — особенно сейчас? Кроме песни «Успех» Sonic Death, конечно.

— Успеха нет. Давайте уже будем честными и скажем, что, во-первых, в российском контексте успех — это путинский критерий. А во-вторых, успех в культурной сфере — это то, что ты в ней продолжаешь находиться. Это все равно почему-то почетно. Хотя я с этим не согласен. Но люди уважают. Даже на зоне. Поэтому успехом может быть просто нахождение в культуре. Какая разница, кто сейчас в топах? Это все давно ненастоящее и неактуально. И дело не в том, как говорят говнари, что все куплено, а в том, что оно [желание успеха] пытается тебе впариться. Лезет к тебе.

Мы ходили общаться в российский Apple, и нам сказали: «Плейлисты — это наша религия». А в плейлист ты не попадешь без редактора. А редактор может выбрать песню, которую ты не считаешь сильной, но ты будешь вынужден ее играть, потому что она в плейлисте и популярна.

Все группы, у которых есть тикток-хит, страдают. Они зависимы от этого тупого припева или подобной темы. Я бы не хотел быть успешным таким образом. Потому что это отстой. Да, много людей придет — и что? Они придут на две минуты. Это плохо. Пусть придет мало людей, но [в песне] будет соло на 10 минут.

— Или данжен-синт, который есть у вас в новом альбоме.

— Или данжен-синт. Чтобы было угарно. А не какое-то там развлекалово. Вроде бы мы в интертейменте, но не хотим развлекать. Тем более развлекать на русском языке сейчас — увольте. Какие могут быть развлечения? Бля, такой кринж.

— У тебя есть ощущение, что вы собираете в Тбилиси какую-то сцену?

— Не дай бог. Сейчас по поводу выступлений сложно сказать, что это такое. Это не музыка, не продолжение нашей музыкальной жизни. «Арсений Креститель» был среднеклассовой неглупой качественной музычкой. Для светской жизни. И многие группы в такой же теме — ну, русское инди без клыков. Лайтовый не рок, не авангард — музычка.

Сейчас все это абсолютно бессмысленно. Эзопов язык ебучий. Ребята, зачем вы это делаете? Я себе этот вопрос постоянно задаю и нахожу всякие ответы. Вот мы решили не называть альбом на украинском — назвали его на русском: «Осел войны». Но вы понимаете уровень. Осел войны! Комар апокалипсиса! Невероятно мистический единорог из соцлагеря! Надо набрасывать говна на вентилятор.

А эти ребята [которые продолжают играть «инди без клыков»] пока еще не поняли, что у них будет жизнь, возможно, даже хуже, чем у их родителей. Когда у меня не было ста тысяч на ремонт мотора, моя мама мне сказала: «Чувак, это не проблема. Проблема — это когда тебе макароны не на что купить». И я такой: «Ладно, мама, окей». Мама готова к этим временам. Может быть, в этот момент [когда не будет денег на макароны] она поймет, что что-то началось.

— Ты как-то говорил, что не пытаешься никого воспитывать, когда кричишь «Россия будет свободной!» и «Свободу Ивану Голунову!» — а делаешь это для очистки совести. До сих пор так?

— Ну вот мы вышли в Казахстане, я сказал «Fuck Russia». Но мне уже надоело это все. Я столько раз это говорил, в такой тематике жил, записывал альбом… Сейчас я очень рад, что грядет драконья тематика. Потому что темы надо немного менять. Атомная война — очень интересная тема.

Воспитательный смысл есть, но речь идет про эстетическое воспитание музлом. Я знал, что многих могут бесить вещи, которые я всегда говорил. И мне обязательно надо было их говорить. Мы же все-таки панк, и говорить очевидное за все хорошее — это скучно. К сожалению, у меня такой олдскульный взгляд, несовременный. Хочется какой-то остроты. И иногда говоришь вещи, когда хочешь, чтобы они бесили кого-нибудь. Жестко звучит, конечно.

Мы это говорим, потому что так и думаем. И воспитываем этим. И это важно говорить всем, кто остался в России сейчас. (Дальше говорит с сарказмом.) На каждом концерте надо говорить «Нет войне». Это исправит ситуацию, я считаю. Розовый флаг развеет мрак. Россия будет свободной, и это — свободу всем политзаключенным не-мед-лен-но!

Где чуваки, которые придумали другие лозунги, блядь? Где элита интеллектуальная, которая говорила бы, что делать? Не то чтобы у меня колхозное сознание… Нет, у меня колхозное сознание, да. Я народ. Где голова, которая скажет, что нам делать? Михаил Борисович [Ходорковский]?

Он, кстати, хорошую книгу написал. И сказал, что главное — это милосердие. Что если он пройдет мимо Игоря Ивановича [Сечина] в колясочке, которому будет 80 лет, и у него будет возможность повесить его на столбе, он не будет этого делать. Это было круто. И Быков говорит, что русской культуре нужно милосердие. Но это милосердие нужно для всех тех долбоебов, которые во «ВКонтакте» пишут. Но, по ходу, эти долбоебы и есть наша будущая реальность — всем остальным эта страна больше не нужна. Вот и все. Когда у Кремля загорятся покрышки, мы вернемся и будем перевоспитывать зомбированных пропагандой.

— Каким составом вы работали над «Ослом войны»?

— Старым добрым — это, кстати, последний альбом в так называемом классическом составе. С Дианой [Морозовой], Владом [Слепцовым], Даней (свою фамилию он не раскрывает — прим. «Медузы») и мной. Мы записали его в Ереване на студии Tuf. Влад прислал гитару [гитарные партии]. Все песни были написаны еще до войны.

— Что тебе помогло пережить разрыв с Дианой, после того как ты написал в инстаграме, что «она тебя предала» и вы не сможете больше с ней записываться и выступать?

— Мы общаемся. Как это называется — мы расстались по-европейски. Думаю, наш с ней разрыв — это отражение больших процессов, которые происходят. Множество людей потеряли намного больше. Кто-то и жизнь потерял.

Если взглянуть более широко, то здесь за это время [с начала войны] много кто расстался. Люди не справляются и перегорают. Но это можно рассмотреть не как разрушение, а как движение.

Я уверен, что ни хера не удастся кому-либо монетизировать что-либо, что они сделают в этот период. И вряд ли это даже будет как-то успешно. Но это очень важно. И важно, чтобы «Осел войны» вышел в 2022 году. Я бы послушал альбом 1941 года, записанный немцами, бежавшими из Германии. Наполовину на русском.

— Драконы, гоблины — почему у нового альбома именно такая тематика?

— Я придумал песню в прошлом году: «Меч дракона и цепь». И подумал, что это отличная концепция — сделать альбом в таком стиле. И охрененно. А сейчас эти драконы будут везде, потому что Путин — дракон. Ходорковский написал книгу «Как убить дракона».

— В песне «Бетон» есть строчки: «Во тьме ругаем власть дракона, только он не уходит с трона».

— Еще в 2008-м можно было такое петь. Все мои пророки типа Шендеровича говорили, что он [Путин] убийца и террорист, 20 лет назад. А те, кто все понимал, уехали в начале двухтысячных. Сколько времени надо было ждать, чтобы сбылось то, о чем они говорили и знали?

(Оновлено 10:00)

Грани.ру

Дмитрий Галко

Секрет неуязвимости

Казалось бы, к Лукашенко меньше всего подходит прилагательное “загадочный”. Совершенно невозможный трепач, склонный выбалтывать даже явно конфиденциальные сведения. Эмоционально несдержанный. Не очень умный. И вообще весь такой неотесанный прямолинейный мужик. Какая уж тут загадка? Вот он – весь на виду. И все же “загадка Лукашенко” существует. Она довольно многогранна, но нас сейчас интересует один ее аспект.

Почему, будучи “единственным союзником” Москвы, он не принял непосредственного участия в агрессии против Украины и ему за это ничего не было? (При всех проблемах Москвы на фронте и явном дефиците сил для того, чтобы переломить ситуацию в свою пользу.) Он хвалит Украину за то, что та “не поддается на провокации”, и намекает на некие закулисные сепаратные переговоры с ней – и это тоже сходит ему с рук. В то же время, будучи признанным “соагрессором”, он избежал жестких санкций, аналогичных тем, что вводились против России. Не говоря уже о том, что Украина не нанесла по территории Беларуси ни одного целенаправленного удара. Ни по аэродромам, откуда взлетали для бомбежек Украины российские военные самолеты, ни по местам дислокации российских ракетных установок, ни по базам российских войск. С какой стороны ни посмотри, Лукашенко как будто вышел сухим из воды, насколько это было возможно. Десятый пакет санкций ЕС может изменить ситуацию, но это пока не точно. По утверждению Рикарда Йозвяка, редактора европейского бюро “Радио Свобода”, до сих пор жесткие санкции против Лукашенко не вводились по просьбе Украины.

Существует соблазн дать этому максимально простое объяснение. С точки зрения Москвы: не очень-то поразбрасываешься союзниками, когда он у тебя один. Наоборот, бережнее с ним надо, чтобы и этого не потерять. С точки зрения Украины и Запада: зачем расширять эскалацию, если можно этого избежать?

***

В октябре 1940 года Франко отказал Гитлеру в союзе. Хотя первый был во многом обязан второму победой в гражданской войне (Гитлер полагал, что обязан буквально всем). Кроме того, если верить воспоминаниям дочери каудильо, тот боялся даже, что Гитлер может его похитить – и силой заставить Испанию вступить в войну. Но все же уклонился. Точнее, выдвинул неприемлемые требования в обмен на свое согласие. Гитлер, говорят, был взбешен. И хотя фюрер ужасно боялся стоматологов, предпочел бы вырвать четыре зуба, чем еще раз иметь дело с Франко. Тем не менее Испании за это ничего не было.

На первый взгляд, этого исторического примера достаточно, чтобы сказать, что бывает и так. Если бы не слишком разный контекст. К осени 1940 года гитлеровская Германия уже осуществила аншлюс Австрии, захват Чехии, раздел Польши, а также оккупацию Дании, Норвегии, Бельгии, Нидерландов, Люксембурга и Франции. Это не то же самое, что взять Соледар, перед тем оставив Херсон, Харьковскую, Сумскую, Киевскую и Черниговскую области. Принято полагать, что Путин считает войну против Украины “экзистенциальной”. Да она и объективно может стать для него последней в случае поражения. Не до того ему, казалось бы, чтобы щадить чьи-то чувства и входить в положение. Особенно если речь о главе твоего вассального протектората, как это видится всем со стороны. Который от тебя зависит куда больше, чем ты от него.

Еще совсем недавно скандал в России – вплоть до обсуждения на федеральных каналах и в Совфеде – могла вызвать чашечка чая, заказанная в Минске на белорусском языке. Продублированные латиницей названия станций в минском метро означали “дерусификацию” и “разгул национализма”. От которых один шаг до Майдана и баз НАТО. Сам Лукашенко сплошь и рядом оказывался “предателем”, в лучшем случае – “неблагодарным нахлебником”. Куда это все подевалось? От критики не осталось и следа. Хотя поводом для нее становилась какая-нибудь сущая ерунда в сравнении с отказом открывать второй фронт в экзистенциальной войне. Сейчас позволить себе обругать Лукашенко могут только несистемные русские фашисты вроде Гиркина или Скурлатова.

Кроме моратория на критику, Лукашенко исправно получает от России кредиты, отсрочки по долгам, деньги на импортозамещение, военные заказы, помощь в обходе санкций, энергоносители по нерыночным ценам и т.п. При этом умудряется сохранять имидж эдакого Герасима, молчаливо бунтующего против вздорной барыни. Которого жалеют, несмотря на то что он оттолкнул Татьяну и утопил Муму.

Как заявил на днях в эфире телемарафона заместитель начальника Главного управления украинской разведки Вадим Скибицкий, Лукашенко “изо всех сил старается” не оказаться непосредственно втянутым в войну, потому что понимает, что является одной из целей России, и находится в трудном положении. “Он готов отдать все, что у него есть”, – уверен представитель ГУР.

На удивление стойкий политический миф – об отчаянном сопротивлении строптивой марионетки своему хозяину, которому никак не удается заставить ее играть по своему сценарию. Именно этот миф лежит в основе иногда парадоксально мягкого отношения к Лукашенко в Европе и Украине.

***

Миф родился не на пустом месте, но все же те, кто в него верит, явно начали смотреть байопик о восхождении Лукашенко не с первых серий. Стоит напомнить, что когда оно началось, не за Путиным носили портфель с фекалиями, а Путин в малиновым пиджаке не по размеру носил портфель за Собчаком. Красно-коричневая Дума взахлеб аплодировала Лукашенко еще в мае 1994 года, когда он был всего лишь кандидатом в президенты Беларуси. Кстати, тут вскрывается еще один миф: будто Лукашенко был “выскочкой”, победившим кандидата, на которого ставила Россия. В тогдашней России сохранялись два центра власти, причем красно-коричневое большинство в Думе представляло из себя своеобразный deep state, силы имперского реванша. И они тогда сделали ставку на Лукашенко. Он надолго стал их героем и выразителем чаяний – как “выдающийся государственный деятель” и “великий объединитель славянских народов”.

“Лукашенко, приди в Россию / Александр Григорич, приди! / Разбуди, подними, встряхни нас! / Через смуту нас проведи!” Так пел о нем в 1997 году Александр Харчиков, популярный тогда черносотенный бард. Эта песня, между прочим, проживет довольно долгую жизнь – и станет официальным гимном инициативы “Лукашенко – 2008”. Движения, созданного “Союзом русского народа” с целью выдвинуть Лукашенко в президенты Российской Федерации. Об этой инициативе в 2007 году писали все крупные российские издания. Один из примеров – статья под заголовком “Президент всея Великой и Белой Руси”. Кроме того, КПРФ использовала на парламентских выборах образ Лукашенко. А Рогозин и Савельев, на тот момент руководители ультраправой партии “Великая Россия”, предлагали ему ее возглавить.

А как насчет “крупнейшей геополитической катастрофы ХХ века”? Путин решился произнести это только в 2005 году. “Распад Советского Союза стал крупнейшей геополитической катастрофой текущего столетия”, – это сказал Лукашенко, выступая в Госдуме РФ в октябре 1999 года. Упомянув в своей речи, как бы между прочим, председателя правительства Путина, который всего лишь повторяет какие-то шаги за ним. Еще он говорил о “легионах НАТО” на границе, о том, что “прибирается к рукам Прибалтика”, “руководство Украины оторвано от нас” и “через два-три года будет уже поздно”. И что “у нас по-зверски и иезуитски пытаются отнять Победу”, хотя Запад должен “на коленях стоять и благодарить”.

Наконец, он из кожи вон лез, чтобы убедить российских депутатов, что именно он тут главный интегратор: “Мы находимся в двух шагах от реального объединения белорусов и россиян в единое государство… Объединение наших народов дело святое. Союзное государство должно быть, и оно будет!” Напомню, Путин на тот момент не был еще и.о. президента.

В апреле того же года Лукашенко “под бомбами НАТО” прилетел в Белград. Что любопытно, даже телеканал ОРТ не знал, с какой целью. В своем комментарии Лукашенко рассказал, что ему “вместе с Примаковым” пришла некая прорывная идея, которая “приблизит мир” в Югославии. Ельцина упомянул вскользь, не называя его имени. И позиционировал себя как “главу Высшего совета Союзного государства Беларуси и России”. Как оказалось, идея заключалась в присоединении Югославии к союзу. Лукашенко в целом был намного активнее Ельцина на югославском направлении, годом ранее он был избран почетным председателем воссозданного “Международного славянского комитета”.

Для чего этот исторический экскурс? Чтобы напомнить, что Лукашенко до прихода Путина в Кремль был актором российской политики. Фактически он с головой был в нее погружен. По его собственным словам, сказанным после встречи с генерал-майором КГБ и председателем “Русского национального собора” Александром Стерлиговым в 1996 году, Беларусь для него – “пройденный этап”. Более того, он был самым популярным политиком у тех сил, которые только сейчас по-настоящему развернулись и могут считать, что взяли наконец реванш. Конечно, время на месте не стояло, многие из тех олдовых красно-коричневых уже в могиле. Но вот Дугин восстановил связь времен, встретившись с Лукашенко в октябре 2022 года. (До этого Дугин был в Минске только раз – вместе с Лимоновым в декабре 1994-го, им тогда пришлось бежать через окно от белорусских национал-демократов. Помню это как непосредственный участник событий.) Засвидетельствовал почтение и даже “преклонение”. Потом Григорий Азаренок, совсем молодой представитель черносотенного движения, теперь главный придворный пропагандист Лукашенко, скажет: “Гений от политики и гений от философии сверили часы… Наш президент строит то, о чем пишет Дугин”. А Дугин откликнется: “Я всегда в нем видел пророка и спасителя нашего славянского мира”.

А вот что заявил Лукашенко в июле 2022 года в интервью агентству “Франс-Пресс”: “Это я мечтал о славянском государстве! Они проталкивали идею в свое время “русского мира”… Это я всегда, с 90-х годов, говорил о том, что есть славянские государства. Поляки, словаки, болгары, прочее… Да, каждый живет в своем государстве. Но мы славяне. Я об этом говорил. Поэтому Путин ни о каком панславянском государстве не говорил и не мечтал”.

Когда помнишь его с первых серий, то хорошо понимаешь, что это не Путин ему там “руки выкручивает”. Лукашенко бы ему сам выкручивал, если бы мог. Но не может, поэтому, как более слабый, прибегает к интригам, манипуляциям, игре на чувствах. Это все та же игра в царя горы, которую он когда-то в открытую вел с Ельциным, будучи уверенным в скорой победе и грандиозном призе. Только сейчас он ее ведет асимметричными методами. В остальном она не изменилась, оставшись борьбой за распределение власти. Можно быть уверенным, что Лукашенко все так же рассчитывает сорвать большой куш. А Путин, как и Ельцин в свое время, не собирается этот куш ему отдавать.

***

Лукашенко был слепо уверен в скорой победе над Украиной. И грозился 28 января 2022 года “вернуть нашу Украину в лоно нашего славянства”. А через неделю высказался о том, как долго, по его мнению, будет длиться возможная война: “Пока они там (силы НАТО. – Д.Г.) развернутся и перешлют сюда какие-то войска, мы будем уже стоять у Ла-Манша… Украина никогда с нами не будет воевать. Эта война продлится максимум 3-4 дня. Как только чуть-чуть запахло, Володя Зеленский сразу трухнул и – “ребята, ребята”!” Точно так же в победе был уверен и Путин. Именно поэтому Лукашенко оставили подносить патроны: с чего бы делить с ним победный триумф на Крещатике?

Конечно, потом, когда блицкриг провалился и Путин мог задуматься о необходимости подключить белорусскую армию, могли сыграть роль чисто прагматические соображения. И при более трезвой оценке выгод и рисков, не исключено, он пришел к выводу, что от Беларуси больше проку как от надежного тыла. Но главной причиной отсутствия на фронте белорусской армии является ревность. И пересилить ее сможет только абсолютно критическая ситуация – когда, кроме белорусской армии, останется только ядерный удар. Вот тогда ее, возможно, задействуют.

Лукашенко выглядит как никогда довольным и расслабленным. Именно потому, что на него нет никакого давления. Нет ни единого признака такового. Опять же, теперь ему совершенно плевать на Запад. Он получает от Кремля все, что ему нужно, особо не напрягаясь. Пока там путинские солдаты гибнут десятками тысяч, он одного инвалида имперской войны зачем-то на лед вывез, устроил с ним цирковое представление – и все, денежка капает. Кроме того, у него снова появился шанс. Он у него будет при любом раскладе. В случае победы России он мог бы предложить свои услуги по “наведению порядка” в Украине – как раз это Лукашенко имел в виду, когда говорил, что “на тракторе с плугом может приехать помочь”. А в случае поражения – чем черт не шутит, перед ним снова может открыться дорога в Кремль. Кувалды Пригожина он не испугается, у него своя есть. Окровавленная еще тогда, когда Пригожин хот-догами торговал. Да и всего каких-нибудь четыре года рейтинг доверия к нему среди россиян был вдвое больше, чем у Путина. Такого багажа нет сейчас ни у кого из тех, кто теоретически может претендовать на власть в случае устранения Путина. Даже если сейчас на Лукашенко и не делают ставки, потом обязательно заметят – уж он-то не даст о себе забыть.

***

19 декабря прошлого года, встречаясь с Путиным, Лукашенко, расплываясь в улыбке до ушей, пошутил: “Мы вдвоем соагрессоры, самые вредные, токсичные люди на этой планете. У нас только один спор – кто больше. Владимир Владимирович говорит, что я. Я уже начинаю думать, что он. Приняли решение, что одинаково”.

В улыбке он расплывался по двум причинам. Во-первых, всем очевидно, что теперь главный злодей не он. И во-вторых, находясь в кровавой тени Путина, Лукашенко может как угодно изгаляться над своими противниками. На это теперь мало кто обращает внимание. Одним просто не до того, на все внимания не хватает. Для других белорусы несут такую же коллективную ответственность за развязанную против Украины войну – и какая разница, что там с ними происходит, заслужили. (Я считаю, что нет, но это тема для отдельной статьи.)

Мне неудобно напоминать, но число только известных в Беларуси политзаключенных составляет 1711 человек. Число неизвестных может быть даже большим. Люди настолько запуганы, что боятся сообщать об арестах своих родственников – чтобы не ухудшить их положение. Комментарий в поддержку Украины, размещенный у себя на страничке флаг, исполненная украинская песня, донат украинской армии, молитва за здравие украинских воинов, высказывание в чат-рулетке – все это реальные причины арестов. С последующими условиями содержания, максимально приближенными к российскому плену. То есть нечеловеческими.

Все сходит с рук этому Герасиму и Франко недоделанному. Пока он ждет своего нового звездного часа, потирая руки.

(Оновлено 9:00)

Цензор.НЕТ

Євген Кузьменко

“Кожен російський танк, який знищено в Україні, не атакуватиме нашу землю”, – посол Естонії Каймо Кууск

Навіть на тлі мегагучної епопеї з німецькими “леопардами” не можна не помітити черговий дружній крок Естонії: до України від цієї держави прямує рекордний пакет військової допомоги.

 У ньому – гаубиці, протитанкова зброя та снаряди. Окреме враження справляє той факт, що Естонія віддає Україні всі свої 155- мм гаубиці. За словами посла Естонії Каймо Кууска, його країна робить це ще й тому, щоб в інших держав не лишилося жодних виправдань щодо ненадання допомоги Україні.

Чому Естонія вже майже рік фігурує серед найбільш дієвих партнерів Києва у війні з Росією? Як сталося, що ця невелика країна віддає 1% свого ВВП на військову допомогу Україні? Про це і чимало іншого “Цензор.НЕТ” розповів посол Естонії в Україні.

– Пане Кууск, Естонія першою з європейських країн почала підготовку до конфіскації заарештованих російських активів та їхньої передачі Україні. Якщо це вдасться, це буде дуже важливий і дуже гучний прецедент, за яким діятимуть інші країни. У мене питання: по-перше, хто і за якими критеріями складав списки на арешт активів? І по-друге, яка структура в Естонії займається юридичним обґрунтуванням?

– Два місяці тому, у грудні 2022 року наш уряд дав завдання Міністерству юстиції та Міністерству закордонних справ напрацювати можливості конфіскувати заморожені активи росіян в Естонії. Конфіскувати саме для того, щоб передати Україні. Це не тільки Естонії стосується, а і Європейського Союзу. Насамперед ми розуміли, що це складно. Саме тому уряд розпорядився знайти можливі шляхи. Над цим працюють найкращі юристи цих двох міністерств, а також ми залучаємо юристів з університетів. Уряд має зібратися знову в кінці січня, щоби розглянути перші пропозиції, як це зробити. І хоч наразі я не можу сказати, що у нас уже є робоча схема, проте 19 мільйонів євро російських активів в Естонії були заморожені. Власники цих активів – зі списку санкцій. Я не буду називати конкретних імен, але це імена зі списку санкцій. Тож активи осіб, котрі опинилися під санкціями, ми змогли виявити в Естонії і заморозити. Пропозиції від наших юристів мають включати якщо не негайну робочу схему, як саме тепер ці активи легально передати, то принаймні кроки, як саме необхідно змінити естонське законодавство чи які поправки ухвалити за потреби. І в Естонії, і в Європейському Союзі. Тобто можна сказати, що процес розпочався. Це займе час, але ми точно досягнемо мети.

– Скільки саме часу займе цей процес?

– Як я вже сказав, перші результати будуть наступного тижня. Уряд розгляне запропоновані кроки, які напрацювали обидва міністерства. Також сьогодні була відеорозмова поміж естонським та українським міністерствами юстиції за участі Міністерства закордонних справ Естонії. Тож ми співпрацюємо з Україною щодо цього. Я особисто мав зустріч із заступницею міністра юстиції кілька днів тому і провів консультації, як саме ми можемо досягнути мети разом.

– Аргументуючи ідею конфіскації російських активів та їхньої передачі Україні, пані прем`єр Кая Каллас сформулювала так: “Це несправедливо, коли Росія знищує інфраструктуру України, а допомагають Україні наші платники податків. За те, що знищено, повинна платити сама Росія” – пояснила Каллас. Знаєте, я прочитав це – і вкотре подумав про те, яка рішуча і водночас прагматична у вас прем`єрка: з одного боку, вона не боїться відкритої конфронтації з Кремлем, з іншого – досить відверто хоче, щоб на гарну справу – допомогу Україні – йшли великі гроші, але бажано – не з кишень естонських платників податків.

Погоджуєтеся з моєю оцінкою?

– Звичайно, бо це не ми знищили усе в Україні. Я також мав консультації з різними інституціями в Естонії. Одна з ідей, які запропонували естонські експерти – неофіційно, звичайно, – була такою: чи не можна влаштувати так, щоб усі кошти, які ЄС витратить на відбудову України, також були зняті з Росії? Тобто ми можемо розглядати це як своєрідну інвестицію, щось на зразок продажу облігацій: ми продаємо ці облігації зовнішньої позики, а Росія, власне, зобов’язана їх купити.

Є багато різних думок і міркувань з цього приводу. І ми не зупинимося; ми обов’язково знайдемо шлях, як змусити Росію заплатити за все, що було зроблено. Не може бути так, що прийшов злочинець, знищив усе навколо, а потім махає людям і каже: гей, панове, а тепер якось відбудуйте оцей дім, що я його щойно на ваших очах знищив.

Іноді можна почути думку, нібито намір конфіскувати заморожені російські активи завдасть шкоди суверенітету РФ. Але, послухайте, найбільшої шкоди Росія завдала сама собі, напавши на Україну та скоївши безліч міжнародних злочинів. Ось це справді проблема.

– Читав реакцію прессекретаря Путіна Дмитра Пєскова; той каже, що, цитую, такі дії будуть “ничтожны и незаконны с точки зрения международного права. И, безусловно, они будут иметь последствия для тех стран, которые хоть каким-то образом солидаризируются с такой идеей”.

Тобто це пряма погроза і Естонії, і тим, хто скористається створеним нею прецедентом. Про що може йтися?

– Така реакції з боку Росії – ознака нервування. Хто, власне, говорить? Це говорять злочинці і рецидивісти. Ті, хто порушує міжнародне законодавство, є злочинцями міжнародного рівня. Напад на іншу державу, окупація її території, вбивство людей – це найбільш серйозне порушення міжнародного права.

Трапляється, злочинці звинувачують поліцію, яка їх затримала, що це порушує їхні права. Проте це не означає, що ми випустимо злочинців на свободу. І в цьому разі ми на боці закону. Це ключовий принцип для нас як компактної країни на міжнародному, глобальному рівні. Наш колишній президент Леннарт Мері якось сказав, що міжнародне законодавство – це ядерна зброя малих країн. Ми з цим згодні. Ми дотримуємося цього принципу. І змусимо Росію заплатити.

– Поговорімо про військово-гуманітарне співробітництво. 10 січня відбулася розмова президентів двох країн. Президент Зеленський заявив про те, що сторони “скоординували кроки щодо подальшої євроатлантичної інтеграції України”. Про що мова?

– Так, була телефонна розмова. Окрім того, відбувся дуже насичений візит держсекретаря Міністерства закордонних справ Естонії. Ми перебуваємо у постійному тісному контакті з українцями. Знаємо, чого українці потребують. І ми це доставляємо. Якщо у нас це є, ми передаємо Україні. Наш підхід є таким: ми хочемо бути в цьому першими і долати забобони.

– Можете навести приклад?

– Наприклад, ми були першими, хто доставив джавеліни в Україну. Решта країн сумнівалися щодо передачі летального озброєння України – окрім, мабуть, Великої Британії. Вони, здається, теж щось уже на той час доставили. Ми хотіли показати, що, це можливо. Дивіться, ось ми даємо Україні джавеліни; просимо дозволу передати гаубиці. Звичайно, деякі країни опиняються часом у незручній ситуації, коли ми просимо їх про дозвіл на передачу озброєння, як того вимагають міжнародні процедури. Але такою була наша ціль – показати іншим, що це все можливо.

Днями ми офіційно оголосили про передачу Україні нового пакету озброєння. Ми передаємо Україні всі наші причіпні 155-міліметрові гаубиці. Робимо це зокрема й для того, щоб показати: виправдання, які використовують деякі держави – мовляв, ми не можемо передати озброєння, залишивши свої запаси нижче певного критичного рівня, бо є така вимога НАТО, ні, насправді такої вимоги немає. Власне, Естонія передає це все озброєння, тому що українці використовують його так, як потрібно. Коли ми вперше рік тому вирішили передати джавеліни, перед цим було дуже хороше обговорення цього питання. І аргумент нашого Міністра оборони полягав у тому, що ці джавеліни Естонія свого часу закупила, щоби знищувати російські танки у разі нападу РФ. І Україні ці джавеліни ми передали з тією самою метою – знищувати російські танки. Тож ці джавеліни використовуються цілком належним чином.

– Повернімося до передачі Україні гаубиць, за що ми вам дуже вдячні.

– Так, ми справді передаємо Україні 155-міліметрові гаубиці FH-70 і 122-міліметрові гаубиці D-30. Окрім цього – протитанкові гранатомети “Карл Густав” (ручні протитанкові гранатомети виробництва Швеції, – Є.К.). Здається, десь у соцмережах було відео, як ефективно вони можуть знищувати танки… І звичайно, ми передаємо снаряди і вантажівки для переміщення цих гаубиць.

Також ми свого часу передали два польові госпіталі Role 2 для військових. Німеччина оплатила виробництво цих госпіталів, а естонська компанія їх виготовила. У цьому контексті я хотів би подякувати Німеччині за допомогу і підтримку.

– Це важливо, бо не секрет, що військово-політичне керівництво Німеччини зараз піддають нищівній критиці за зволікання з наданням Україні танків. Проти цього нічого заперечити, але не треба забувати, що при цьому Німеччина дала притулок близько мільйону українських біженців.

– Окрім того, Німеччина передала багато зенітних самохідних артилерійських установок “Гепард”, які є дуже ефективними супроти іранських дронів. І за це їм теж варто подякувати. Проте водночас слід і надалі підштовхувати Німеччину до передачі іншого озброєння.

– Одна з головних цілей України до початку весни – отримати необхідну кількість танків і взагалі броньованої техніки для можливого наступу. Ми в курсі, що Естонія, як і загалом країни Балтії, як і Польща, Сполучені Штати – переконують інші країни надати Україні цю техніку. Цікаво, які аргументи ви переважно використовуєте у діалозі з цими країнами, і особливо Німеччиною?

– Насамперед, ця війна – дуже чорно-біла річ. Очевидно, хто агресор, а хто жертва, яку ми повинні захищати і якій маємо допомагати відвоювати назад свою територію. Ми в Естонії не можемо визнати втраченою жодну частину України – оскільки тоді вийде, що агресія може бути засобом досягнення цілей. Тож ми це не приймемо за жодних обставин.

Другий момент. Росія є загрозою для НАТО. Це чітко прописано в дослідженні про оцінку загроз НАТО. Відтак ми повинні зробити все, щоби зменшити цю загрозу для НАТО. Фактично зараз над послабленням цієї загрози працює Україна, а ми їй допомагаємо досягнути цілі. Ми не можемо допустити перестановок у європейській системі безпеки. Ні, вона нам подобається такою, якою є. НАТО, ЄС – ми відкриті до розширення, вступу інших країн – зокрема, й України. Однак ми не можемо дозволити у цій системі жодних змін, як того вимагала Росія рік тому, у грудні 2021 – повернутися до конфігурації 1997 року, коли до Альянсу входило лише 17 країн.

Окрім того, у нас є власні приклади створених прецедентів. Ми є порушниками певних табу. Як ви бачите зараз, включно з нещодавнім оголошенням передачі озброєння військова допомога Естонії становить 1% ВВП нашої країни. Тож усе можливо.

– Знаю, що ви як посол країни-одного з лідерів Європи у IT-сфері тісно співпрацюєте з нашим Міністерством цифрової політики. Можете поділитися з нашими читачами новими проєктами та планами?

– Це досить кумедно (посміхається. – Є.К.), бо зазвичай ми говоримо, як багато допомагаємо Україні у сфері ІТ. Аж ось днями у Давосі було публічно оголошено (і певну роботу в цьому напрямку вже зроблено), що Естонія бере український додаток “Дія” як базу для власного додатку державних послуг Естонії у смартфоні. Ми його називаємо mRiik, що означає мобільна держава. І він використовує код та UX/UI дизайн “Дії”. Тож – оплески Україні!

– Приємно це чути. Знаєте, ми, українці, схильні – часом занадто – критикувати себе.

– В Естонії така сама ситуація; ми не завжди можемо належно себе оцінити. Завжди сумніваємося, чи ми достатньо хороші в чомусь. Тобто інші мають прийти і підтвердити, що так ви круті в якомусь питанні. Це неймовірно, що спершу ми надихнули Україну, ви зробили “Дію”, а потім ми побачили, який чудовий результат. Наступним кроком стало запозичити “Дію” до Естонії з України. Тож ми взяли основу “Дії” для свого мобільного додатку.

– Взаємне збагачення – найкраща форма співробітництва.

– Абсолютно. Принцип співпраці, на який я спираюся, полягає в тому, що спершу ви допомагаєте комусь зробити певний стрибок у розвитку. А потім самі надихаєтеся від тих, кому ви допомогли, рухатися вперед. І це така здорова змагальність, дружня співпраця з посилення один одного.

Ми також допомагаємо Україні боротися з російськими кібератаками. Два місяці тому ми привезли до України спеціальний полігон для тренування в сфері кібербезпеки. Це було профінансовано ЄС, але естонська компанія виготовила цей полігон, де можна удосконалювати навички активного захисту супроти кіберзагроз.

Усе це дуже хороші приклади нашої співпраці та процесу залучення України як повноцінного члена Об’єднаного центру передових технологій з кібероборони НАТО (CCDCOE). Власне, Технічну угоду про приєднання вже підписано, тож процес на фінальній стадії. І це чудова новина.

– Хочу розпитати вас про українських біженців в Естонії. Скільки їх зараз у вашій країні?

– Від початку повномасштабного вторгнення в Естонії було понад 120 тисяч українців, які приїхали в країну, тікаючи від війни. 65 тисяч, чи навіть трохи більше, залишилися. Решта перемістилися у Скандинавію чи інші європейські країни. 40 тисяч попросили тимчасового захисту. Ось такі цифри.

– Як українці асимілюються до життя в Естонії? Чи багато з них працює? Де навчаються українські діти?

– Багато з тих, хто залишилися в Естонії, працюють. Наскільки нам відомо, майже 10 тисяч українців працевлаштовані. 9 тисяч дітей відвідують садки і школи. Ми зробили в Естонії особливу школу для українців під назвою Школа Свободи.

Вона працює за таким самим принципом, що й українська школа для нацменшин в Україні. Тобто 60% освіти надається місцевою мовою (у нашому випадку це естонська) і 40% навчання – українською. Відповідно, ці діти дуже добре знатимуть естонську. Сподіваюся, що в майбутньому вони допоможуть перекласти деякі книжки з естонської на українську і навпаки, взаємозбагативши наші літератури.

Отже, 9 тисяч ходять до школи і садків. Дехто навчається онлайн. 10 тисяч українців працюють; 6,5 тис. зареєстровані як непрацевлаштовані. Загалом українці, які отримали тимчасовий захист, мають право на ті самі пільги та надбавки, що й резиденти Естонії. Тож вони можуть подати заявку на виплату прожиткового мінімуму (в Естонії це 200 євро), а також продовольчу допомогу від місцевого самоврядування, якщо необхідно. Є сімейні компенсації для родин із дітьми, допомога для пенсіонерів та осіб з інвалідністю, тощо. Наприклад, розмір допомоги з безробіття становить 327,05 євро на місяць, а період виплати – до 9 місяців. Це у разі якщо протягом 12 місяців перед реєстрацією як безробітний ви працювали не менше ніж 180 днів (робота в Україні теж враховується), виховували дитину віком до 8 років, навчалися з повним навантаженням або стаціонарно, чи були зайняті іншою подібною діяльністю. Взагалі є зручний сайт https://kriis.ee/ і там окремий розділ “Для біженців з України”, українською мовою зокрема, з вичерпною інформацією та інструкціями щодо всіх питань.

Таким чином, із 40 тисяч українців працюють 10 тисяч. Як на мене, це хороша цифра.

– Де переважно працюють українці?

– У мене немає конкретних відсотків, де саме в структурі нашої економіки працевлаштовані українці. Але знаю, що вони, наприклад, працюють вчителями. Серед них є дуже хороші мовні вчителі. Приміром, коли сестра нашої колеги з посольства, українка, навесні поїхала в Естонію – їй одразу ж запропонували місце в школі, вчителем англійської мови… Дехто викладає в університетах. Знаю, що естонські університети, зокрема Талліннський технічний університет, не хоче відпускати українців назад навіть після перемоги України. Бо вони дуже талановиті.

Є і медичні працівники, медичні сестри. Також продавці в магазинах. Я нещодавно відвідував свою сім’ю в Естонії і в магазині почав ставити деякі складні питання естонською, тож мені продавчиня відповіла, що вона з України і тільки вивчає естонську мову. Навіть у такому маленькому селі, де я живу! Після її відповіді я спробував розмовляти з нею українською. Зі своїми скромними знаннями української мови я розповів, що я Посол у Києві, і спробував з’ясувати те, що мене цікавило, українською. Це була дуже тепла зустріч, світ тісний (посміхається)!

Водночас загальна кількість біженців-українців в Естонії це 65+ тисяч. Для Естонії це суттєва кількість. Це практично 4% нашого населення. І це може здаватися викликом. Проте ми зосереджені насамперед на тому, щоб допомагати друзям. Наш колишній президент Естонії Тоомас Хендрік Ільвес надав двом біженцям із Харкова житло. Один із них пізніше повернувся до Харкова. Тож я мав розмову з паном Ільвесом, чи посольство за потреби зможе допомогти з транспортуванням цієї людини назад до Естонії. Звісно, ми це зробимо, адже часто подорожуємо з України в Естонію і назад.

– От що мені подобається в естонцях: вони роблять гарні речі, благородні речі – і не вихваляються цим. І тільки випадково ми можемо почути ось такі історії.

Зараз ми підійшли до блоку питань, де я дуже розраховую не тільки на вашу реакцію дипломата, але й на ваш неймовірний досвід як розвідника. Cеред країн Балтії Естонія чи не найбільш радикально підходить до заходів безпеки щодо загроз так званого “русского мира”. Це, звичайно, моє оціночне судження, але воно ґрунтується на порівняльному аналізі фактів. Про арешт та плани конфіскації російських активів ми вже говорили, а ще є активне демонтування радянських пам`ятників; примусове скорочення штату посольства Росії; вимоги МЗС Естонії до світу більш рішуче ізолювати російський спорт. Мене вразило те, як прем`єр-міністр Кая Каллас особисто піддала жорсткій критиці естонських футболістів, які приватно зустрілися на дружній вечірці з головним тренером збірної Росії, власником російського та естонського паспортів Валерієм Карпіним. З чим пов`язане таке особливо гостре, порівняно з Латвією та Литвою, ставлення вашої влади до російської загрози? Чи тільки з тим, що в Естонії – досить багато спільного з Росією кордону? Чи є й інші чинники?

– Ми в Естонії любимо називати речі своїми іменами. Нашим сусідом є Росія. Це імперіалістична колоніальна країна. Ми раніше казали також, що ми країна на лінії фронту. Але, мабуть, зараз нечесно так говорити. Бо справжня лінія фронту в Україні. Ми такий потенційний фронт в якомусь сенсі. Отже, ця імперіалістична колоніальна країна постійно працює супроти нас. Вони хочуть повернути історію назад. Я можу дати вам приклад щодо російської воєнної розвідки – ГРУ. Для них не існує мирного часу. Для російської розвідки є часи активних воєн і періодів, коли ви готуєтеся до наступної фази гарячої війни. І ми на Заході (я не хочу показувати пальцем конкретно, але дехто був ледачий) надавали Росії можливість робити, що вони хочуть, і сподівались, що ми можемо насолоджуватися мирним часом. Але насправді ти не можеш, доки хтось готує війну проти тебе. Не можна просто відпочивати, ти маєш бути готовим захищатися. І ми також повинні протистояти тим засобам, які використовує супротивник. Візьмемо, приміром, розміри посольств. Якщо це не хороший партнер, де дипломати покращають економічну, політичну, культурну співпрацю, тоді ти не можеш прийняти таку непропорційну велику кількість дипломатів у своїй країні.

– Бо зрозуміло, чим займається значна кількість цих “дипломатів”.

– Власне, 30% російських дипломатів не є “чистими” дипломатами. Вони усі мають бекграунд розвідки, використовуючи цю дипломатичну роботу як прикриття. Відповідно ми закрили два російські консульства в Естонії – у Тарту і в Нарві. Звісно, Росія відповіла тим самим, тож втратили консульства у Пскові і Санкт-Петербурзі. Тепер ми дали посольству Росії в Естонії час до 1 лютого знизити кількість дипломатів у Таллінні до відповідної кількості наших дипломатів у Москві. Тобто вдвічі. Це перше.

– А ви вимагаєте від РФ скоротити конкретних працівників?

– Ні, ми не казали, хто саме має залишитися, а хто – поїхати. Вони мають вирішити самостійно.

– Немає побоювань, що технічних працівників – прибиральниць, шоферів і т.і. – вони відправлять додому, а шпигунів залишать?

– Ну, якщо вони відправлять до Москви прибиральників, водіїв, а офіцери залишаться, їм доведеться навчитися прибирати самостійно. Інакше вони потонуть у лайні (посміхається.– Є.К.).

Тепер про радянські пам’ятники. Наші працівники розвідки і взагалі естонці – ми дивимося на них не як на пам’ятники. Це елементи маркування території. Ми можемо ці пам’ятники перемістити в музей. Можливо, вони мають певну історичну цінність як приклади російської окупації чи подібне. Є військовий музей в Естонії, куди ми перемістили танк Т-34 з Нарви. Для нас це був елемент маркування території. І елемент окупації. Адже ті самі танки зараз стріляють в Україні. Вони знищили будинки в Бородянці, в Бучі. І далі руйнують Україну.

Якщо брати спорт, дехто каже: давайте спорт і політику не будемо поєднувати. Це різне. Ми, власне, можемо не поєднувати. Але Росія – ні, ніколи. Для них спорт – це частина політики. Спорт – це частина тієї самої операції впливу, щоби показувати усьому світу, наскільки вони добре підготовлені, наскільки сильні. І для цієї мети у них є державна програма допінгу, з якою Всесвітнє антидопінгове агентство не змогло поборотися до кінця. Тому що цю російську програму курирує ФСБ.

Отже, росіяни не змагаються в чесній грі. Вони не вміють цього робити, не вміють дотримуватися правил. Як я сказав перед цим, тому що вони є злочинцями міжнародного рівня. Відтак потрібно викинути цих злочинців зі свого ігрового майданчика – ось наша логіка.

Те саме з медіа, з російськими ЗМІ. Тільки у випадку Росії це не медіа-канали – це канали пропаганди. Вони мають намір впливати на свою власну авдиторію, внутрішню, але також і на зовнішню міжнародну авдиторію. Навіть якщо вони не зможуть вас переконати в чомусь до кінця, вони змусять вас сумніватися. І в якийсь критичний момент ця слабкість або збентеженість суспільства дасть певний результат.

– Саме так, вони це називають “не все так однозначно”.

– Точно, саме так.

– У попередньому питанні я перелічив кілька прикладів організованого системного супротиву естонської держави російській експансії. Чи є інші приклади, на які б ви порадили звернути увагу?

– Варто ще сказати про російські інвестиції. Це історія, подібна тій, що, мовляв, спорт і політику слід розглядати окремо. Такі речі ви іноді чуєте від представників економічного сектору – що гроші не мають, скажімо так, батьківщини, приналежності до держави. Ні! Якраз у випадку Росії є дуже тісний зв’язок російських інвестицій з російським державним інтересом. Жоден російський бізнесмен, який хоче інвестувати у Росії або за її межами, не може це робити без дозволу від спецслужб або без даху президентської адміністрації. Отже, у випадку авторитарних держав, не тільки Росії, нам потрібно дуже чітко відстежувати, куди ідуть інвестиції цих країн; хто за цим стоїть і які справжні причини для таких вкладень.

– Багато галасу наробив скандальний кейс телеканалу “Дождь” у Латвії. Як у Естонії поставилися до позиції латвійської держави? Хоча я, мабуть, переформулюю питання: яким би було рішення Естонії, якби така ситуація трапилася у вас?

– Щодо телеканалу “Дождь”. Я дуже добре знаю латвійські служби і зі своїм бекграундом я схильний довіряти колегам з Латвії. Я розумію, що вони надали належні причини своєму уряду, чому потрібно забрати ліцензії. Вважаю, що вони були праві.

Що стосується естонських відповідних служб, вони теж є дуже хорошими. І за потреби, коли є причини, ми можемо переконати наш уряд ухвалити потрібні кроки. З таким підходом, який був у російських журналістів – нібито “ой, ми не знаємо правил у незалежній країні, як працює свобода слова, ми не розуміємо про відповідальність за сказане” і все інше – це дуже наївно прикидатися, що ви не знаєте, як оперувати в міжнародній площині.

Тому якщо ви хочете працювати у вільному світі, вам потрібно дотримуватися правил і мати відповідальність за те, що ви робите. Це як виїжджати на дорогу і порушувати правила, а потім говорити поліції, яка вас зупинила, що, мовляв, ми не знали правил або, можливо, зробити якось інакше. Не можна зробити інакше! У вільному суспільстві працює відповідальність і працює закон. Свобода слова і право та відповідальність не є розділеними між собою. Це взаємопов’язано.

– Як вважаєте, чому Нідерланди без проблем дали “Дождю” ліцензію?

– Думаю, вони почали з нуля. Цей конкретний канал не порушував законодавства Нідерландів. Тобто відповідно до закону вони зобов’язані дати їм ліцензію. Проте я думаю, що вони знають і мають певну інформацію від колег з балтійських країн. Нідерландські структури так само пильнують ситуацію і будуть стежити за діяльністю цих журналістів на предмет дотримання закону, на предмет їхньої роботи. Тож їм краще вивчити, як працювати у вільному світі, де є порядок і закон.

– Попри всі їхні помилки, “Дождь” не можна назвати кремлівським ЗМІ. А взагалі таких пропагандистських каналів багато, і ще рік тому вони були вільно представлені в інформаційному просторі Естонії. Якщо чесно: зараз ви не жалкуєте, що вони могли працювати у вашому просторі (і отруювати мізки російськокомовного населення) так довго?

– Так, звісно, можна було б закрити їх раніше. Це правда. Але що було, те було. Ми зробили висновки з цього, відповідні рішення. Після ухвалення цього рішення трохи прояснилося і в умах естонців. Ми дуже добре побачили, хто є хто в Естонії, після початку повномасштабного вторгнення, коли ми закрили ці канали. Дехто намагався говорити, що це порушення свободи преси і все інше. Але послухайте, ситуація кардинально змінилася. Ми побачили, що іноді саморегуляція не працює, і держава повинна втручатися.

– Усі ми знаємо про те, що у Росії відбулася часткова мобілізація, і готується друга хвиля. У цьому контексті всі, звичайно, говорять про можливий наступ Путіна в Україні, але хіба не існує загроза нападу і на Естонію, з її спільним російсько-естонським кордоном? Чи у наші максимально прозорі часи підготовка до такого вторгнення одразу була б помічена?

– Ми в Естонії постійно відстежуємо, що робить Росія. Я вже казав, що для наших спецслужб завжди були три пріоритети. Завжди. І в 90-ті, в нульові, і зараз так само. Отже ці три пріоритети: Росія, Росія і Росія. Тобто ми добре підготовані. Наші сили оборони значно кращі, ніж 10 років тому. Ми крок за кроком удосконалюємо це, працюємо над цим. У нас є наші партнери з НАТО, які базуються в Естонії. На даний момент ми створюємо дивізію; поки що маємо дві бригади – але рухаємося до дивізії. На території Естонії розміщено американські HIMARS. Тобто це комбінація самооборони, підвищення її рівня і співпраці з союзниками. Ми в цьому сенсі не хвилюємося, але працюємо над подоланням цих викликів, щоб за потреби відстояти країну і відбити будь-які рухи супроти нас.

Звісно, ми надзвичайно вдячні Україні, адже кожен російський танк, який знищено в Україні, не буде атакувати нашу землю. Те саме з гелікоптерами, літаками і так далі. Ми розуміємо, що в Росії є величезна жива сила. Але разом із союзниками ми готові.

– А як до загрози вторгнення Росії ставляться в естонському суспільстві? Чи великим є рівень напруги?

– Ми вчимося в України дуже багатьох речей. Наприклад, як створити альтернативні робочі місця для державних служб. Я знаю, що в Україні миттєво були розпорошені важливі люди і відомства по різних місцях, адже небезпечно використовувати одне і те саме приміщення. Ми цього вчимося. У нас є добровольчі об’єднання територіальної оборони – Kaitseliit. Вона стає все більше популярною, до неї приєднуються люди. Вони тренуються на вихідних, як захищати свою землю, своє містечко, село або свій ліс, який місцеві знають найкраще, звісно. Ми робимо це разом з українцями, до речі. Деякі українці тренувалися в Естонії. Їх учив Kaitseliit. Водночас, коли ми навчаємо українців, ми вчимося в них навзаєм. Наприклад, один із таких військових приїхав прямо з Бахмуту. Так, ми дали йому певні навички, навчили дечого. Але ми так само дізналися дуже багато важливих речей і від нього.

– Пане Посол, аби не завершувати нашу бесіду на геть тривожній ноті, пропоную приємний просвітницький фінал. Порекомендуйте, будь ласка, нашим читачам три гарні книги про Естонію або естонських авторів.

– У разі рекомендації дуже складно обрати лише три (посміхається). Інша складність: не так багато естонських книжок перекладено українською. Два місяці тому ми зустрічалися з міністром культури Ткаченком. Він попросив, чи можна було би перекласти деяких естонських авторів українською – щоб більше таких книжок було в бібліотеках.

Отже, деякі естонські автори, на жаль, не перекладені українською. Наприклад, наш естонський автор Антон Таммсааре, у нього є книга, яка називається “Істина і справедливість” (Tõde ja õigus, A. H. Tammsaare). Це класика естонської літератури.

Є також фільм, знятий за цією книгою. Так, знаю, я мав порекомендувати книжку. Але по факту раджу фільм, тому що книга не перекладена українською.

Інший сучасний естонський автор – Андрус Ківірягк і його чудова книжка “Регепапп” (Rehepapp, Andrus Kivirähk), що навіть мені складно перекласти.

Я завжди кажу: якщо ви хочете зрозуміти націю, дивіться на те, які в неї казки, хто є героями цих казок. От у випадку Естонії – це Регепапп, старший чоловік, який в давні часи був власником току, будівлі для обмолоту, очищення й провіювання зерна. Такий собі прикажчик, гуменний. Регепап був найрозумнішим у селі. Він міг навіть перехитрити диявола. Ось це наш основний персонаж казок.

І книжка “Регепапп” – це про цього чоловіка і як це село живе приблизно тисячу років тому. Ми намагаємося обвести навколо пальця багатих людей, можемо перехитрити диявола – і в підсумку є найбагатшими. Це в дуже гумористичній формі переказано. Є в цьому і певний чорний гумор. Бо в підсумку найбагатший той, у кого ключі від складу (сміється. – Є.К.). До речі, теж є фільм на основі цього твору – “Листопад”, але він більш драматичний, трохи в жанрі жахастиків навіть.

Це чорно-біле кіно, дуже стильне, візуально гарно зроблене. А книга радше кумедна. Я можу впродовж багатьох сторінок сміятися.

І ще щодо книжок – дитяча література. Тут під час війни я думаю про дітей. Моя сім’я зараз в Естонії, а не зі мною. У мене 4 доньки. Одна з таких книжок – це про маленьку дівчинку-песика Лотте і її друзів.

У нас є мультики про це. Чудові мультики! І навіть є парк розваг, присвячений цьому персонажу. У цьому парку можна провести цілий день.

Молоді актори грають персонажів. Ми були там одного разу влітку. Приїхали о десятій ранку – і вийшли майже під час самого закриття о шостій вечора. Там цікаво не тільки дітям, а і дорослим. Я дуже сподіваюся, що ця книжка буде перекладена українською. У неї чудові ілюстрації, які привертають увагу. Дуже гарно зроблена!

(Оновлено 8:00)

«Обозреватель»

Орест Сохар

Роман Свитан: преимущество ВСУ в вооружении наступит уже весной. Дальше Россия не потянет

Почему западные партнеры просят Украину пока не наступать, когда украинская армия сформирует ударный кулак и на что рассчитывает Путин, наблюдая за увеличением украинского арсенала, – об этом поговорили с военным экспертом Романом Свитаном в рамках проекта “Орестократія”.

Запад готовит нас к большому наступлению

– Сейчас западная коалиция активно готовит Украину к большому наступлению против российской армии…

– Так и есть. Решение было принято еще перед Новым годом. И последующие пакеты помощи – это наступательное вооружение. Завис вопрос по Leopard и по Abrams, поэтому позиция Шольца нам в какой-то мере помогла, так как она выдавила из американцев еще и Abrams. Наши союзники дают нам по максимуму, что могут. Пока не хватает еще прикрытия с воздуха, то есть либо ударных вертолетов, либо самолетов, лучше, конечно, и то, и другое. Я думаю на следующем “Рамштайне” этот вопрос будет решен.

– На это же намекнул министр иностранных дел Кулеба.

– Скорее всего, решено концептуально, но есть определенные моменты, связанные с количественным составом и с модификациями. Есть несколько модификаций F-16, они очень сильно между собой различаются, в зависимости от задач. Предполагаю, вопрос подвис только технически, идет подготовка летного состава. Я думаю, она уже завершается.

– Когда?

– Уже сейчас должна заканчиваться. Прошло полгода после выделения 100 млн долл на подготовку летного состава, это номинальный срок.

– Если учесть всю обещанную помощь, насколько мощный формируется ударный кулак? Когда он реально может быть задействовать на поле боя?

– Мы уже начинаем получать то вооружение, анонсированное в течение этого месяца. Кулак полностью будет сформирован в начале марта, основные части зайдут всё-таки в феврале. С середины февраля до начала марта можно уже выполнять определенные наступательные задачи, исходя из утвержденных планов Генштаба.

– Западные партнеры призывают наше руководство не спешить с масштабным наступлением, а хорошо его подготовить. О каких сроках может идти речь?

– Дело в том, что есть определенный паритет вооружений, живой силы и определенных наступательных моментов, которые мы можем совершить, и оборонительных, которые может успеть подготовить Российская Федерация. Поэтому тут надо успеть в намеченные сроки, ведь затягивание может привести к необходимости еще большего вооружения украинских войск.

Если бы мы начали движение не на Купянск, а на Мелитополь летом, мы бы не столкнулись с волной мобилизованных и выполнили бы задачу по выходу на Мелитополь и отрезания херсонской группировки. Сейчас уже нам приходится в 2-3 раза увеличивать количество сил для выполнения такой же задачи из-за того, что плотность войск россияне успели увеличить, и приходится рассчитывать в 2-3 раза больше сил и средств для того, чтобы успешно выполнить задачу.

– Российская армия тоже собирается наступать. Она готова? Или это дезинформация с их стороны?

– Все то, что выплескивается в медиа, особенно от военно-политического руководства, хоть нашего, хоть противника, это часть информационно-психологической спецоперации. Россияне начали наступательные действия после того, как первая сотня тысяч россиян подпитала фронт – Запорожский и Донецкий. Они продолжают наступательные действия, в основном исходя из своего положения на возвышениях, в частности – на донецкой возвышенности, на Донецком кряже, это старые горы. Оккупанты используют его очень грамотно. Они наступают только в районе Донбасса и планируют любые наступательные операции ближайшее время как раз в районе Донбасса.

В последние несколько дней очевидно их движение в районе Соледара. Всем понятно движение в районе Бахмута по его охвату с севера через Соледар. Есть определенная информация по накоплению российских войск в районе Валуек – сейчас там больше 20 тысяч войск, готовых ударить нашим войскам в левый фланг в районе Купянска, если мы пойдем на прорыв в сторону Счастья. Эти преимущества россияне будут использовать, а весь основной фронт – оборонять.

Горячая фаза войны и выход на границы 1991 года

– С чем Путин собрался идти в затяжную войну, если мы получаем оружие от партнеров, а они расконсервируют танки шестидесятых?

– Исходя из той динамики, которая сейчас есть, любой военный аналитик прекрасно может рассчитать, когда произойдет определенный перелом, и настанет наше полное доминирование над российской армией. Это вопрос нескольких месяцев.

Это прекрасно понимают и российские командиры, российское военное руководство, потому они от безысходности вывели на максимальную мощность ОПК. Допустим, если они производят в сутки 5 тысяч снарядов, то через определенное время, где-то в феврале, они уже используют все складские запасы в ноль и будут выстреливать 5 тысяч снарядов в сутки, а не 10-15 тыс, как сейчас. Также выйдут на такой же уровень по ракетам. Они могут производить минимум одну ракету в сутки, то есть они будут либо их накапливать и дальше использовать волнами… либо по одной ракете. К весне они будут затыкать дыры за счет живой силы.

Российский ОПК не справиться с ОПК ведущих экономических стран мира. Они это прекрасно знают, и, думаю, что где-то в течение полугода горящая фаза войны сойдет на нет.

– То есть, горячая фаза войны может длиться еще до полугода, пока мы не получим оружейное преимущество над россиянами?

– Горячая фаза затянется где-то до конца весны. Я думаю, к этому времени мы уже должны выйти на границы 1991 года. Мы можем зафиксировать эту границу где-то под конец весны.

– Большого наступления не будет, а ЗСУ постепенно пойдут в наступление на разных участках фронта? Армия не будет ждать танки, самолеты?

– Россияне будут стремиться наступать и продавливать живой силой в районе Донбасса до Северска. Может, попытаются двинуться в сторону Купянска и Сватово. На любых других участках фронта РФ будут пытаться остановить наши наступления. Исходя из соотношения сил, это будет где-то в феврале месяце.

– Американцы, моделируя оборону Тайваня, делали ставку на авиацию. В войне РФ против Украины ни мы, ни россияне не используем авиацию сполна. Почему?

– Концепция войн этого тысячелетия “ставит” на авиационную составляющую, а не на наземную, и это очень правильно и грамотно. Авиационная составляющая – это не только самолеты, это ракеты и определенные беспилотники, это космические силы, которые могут работать с воздуха и уничтожать центры принятия решений, склады, пусковые установки противника.

Но в этой войне все по-другому. У нас не было достаточного количества радиолокационных ракет и система ПВО у россиян в начале войны была мощной. Сейчас, с появлением ракет, мы провалили систему ПВО РФ, но тем не менее, они пытаются восстановить ее вдоль линии фронта. Мы пытаемся в день наносить 10-20 ударов по местам сосредоточения техники, личного состава, но у нас просто не хватает самолетов для выполнения массированных авиационных ударов.

Россияне также не могут использовать авиацию, хотя у них сейчас преобладает в несколько раз над нами, но система ПВО у нас развита, на линии фронта много зенитно-ракетных комплексов. Это сковывает действия оккупантов.

После появления тех же F-16 или других самолетов у нас будет устойчивый перевес в воздухе.

– Российские ПВО не смогут им противодействовать?

– Они попытаются противодействовать, но использования авиации всегда идет только после подавления ПВО противника. И, как раз, новые вооружения смогут намного эффективнее подавлять ПВО.

ПВО на крышах Москвы – защита или показуха?

– Какая ситуация вообще с ПВО в России? “Вторая армия мира” поднимает на стратегические объекты “Панцири”, ставят С-400 в парках Москвы. Они пересматривают свою концепцию?

– Это невыполнимая задача в принципе. Закрыть такую территорию, как Россия, системой противовоздушной обороны невозможно из-за её большой площади. Даже такое очень маленькое государство как Израиль и то не может закрыть всю свою территорию. Сейчас россияне пытаются, по крайней мере, прикрыть точечные объекты, это видно.

– Какова их эффективность этих “Панцирей”?

– Их эффективность где-то до 30%, они эффективны, когда встроены в общую систему противовоздушной обороны, как один из эшелонов ПВО. После того, как они вытащили “Панцирь” на министерство обороны, они должны были еще на всех ближайших домах поднять зенитные установки и поставить расчеты с “Иглами”, притянуть С-300, С- 400, и должны висеть истребители. “Панцирь” – это больше показуха.

– Они поняли, что от дронов даже Москва не защищена? Или есть другая причина?

– Мы можем проходить российские ПВО не из-за того, что у нас лучшая техника. Система ПВО российская отсутствует полностью, у них нет зенитно-ракетных комплексов, прикрывающих периметр. Это плохое планирование, воровство. Они не готовились к войне. Была ядерная доктрина и все.

– Получается, условные США могут за ночь уничтожить процентов 70-80 российского арсенала, в том числе и ядерного?

– Уничтожить ядерный арсенал – это плохая идея, потому что получится так называемая грязная бомба. То есть, не будет ядерного взрыва, но распыление ядерного заряда произойдет, и будет заражена территория на 1000 лет. Более того, еще есть ядерные заряды на подводных лодках, которые в один момент уничтожить невозможно. То есть, это не решение вопроса как такового. Это задача мировой общественности, задача ООН принять резолюцию или принять решение о передаче или переподчинении ядерных арсеналов России ООН, и тогда 12-е главное управление минобороны РФ, которое занимается контролем и охраной этих ядерных арсеналов, возьмет под козырек и будет подчиняться уже напрямую голубым каскам.

– Вы думаете, возможно заставить Россию подчиниться решению ООН?

– Есть разные военные, есть разные офицеры. 12-е управление – это те офицеры, которые занимаются контролем средств поражения, способных уничтожить весь мир. У них есть определенные моменты, связанные с ответственностью за выполнение задачи, поэтому они однозначно переподчинятся решению ООН и будут выполнять их задачи.

А вообще, уничтожение российских вооруженных сил действительно возможно в течение одной ночи.

– Как вы видите окончание войны во времени и в последствиях для России?

– Нам нужно выполнить два масштабных проекта. Первый – перерезать сухопутный коридор, питающий херсонскую и крымскую группировки, добить окончательно Крымский мост, перевести эту группировку в режим оперативного окружения. Потом дальними ракетами уничтожить гарнизон и принять капитуляцию, по крайней мере, его части. Это возможно сделать в течение двух месяцев, за февраль и март. Следующие задачи – это уже Донбасс, выход на границы 1991 года в районе Донбасса.

Все реально, если будет такая же динамика поставок вооружений, которую мы увидели на этом “Рамштайне”. В таком случае под конец весны и в начале лета выйдем на границы 1991 года.

«Обозреватель»

Александр Левченко

Песков и Медведев не осознают, что будут «клиентами» Международного Гаагского трибунала

26 января 2023 г. российская террористическая армия вновь нанесла массированный ракетный удар по мирным украинским городам. Запущено 55 баллистических, крылатых и гиперзвуковых ракет типа «Кинжал». Фактически это были ракеты морского и воздушного базирования Х-101, Х-505, Х-47 «Кинжал», Х-59, «Калибр». Их запускали с кораблей-ракетоносцев морского базирования и самолетов Ту-95, Су-35 и МИГ-31К. Из 55 выпущенных российских ракет 47 уничтожили украинские системы противоракетной (ПРО) и противовоздушной обороны (ПВО). Кроме того, три из четырех ракет Х-59 не достигли цели. Из 55 выпущенных российских ракет, 20 были нацелены на столицу Украины. Все 20 были уничтожены вокруг и над Киевом.

В ночь перед ракетным обстрелом всей территории Украины российская сторона произвела запуск 24 беспилотников иранского производства «ШАХЕД-136» по украинским стратегическим энергетическим объектам. Все 24 беспилотника были сбиты украинскими ПРО и ПВО. Похоже, Москва снова воспользовалась «обычной» практикой, когда отправила дешевые, но очень смертоносные иранские беспилотники для разведки украинских позиций и обнаружения украинских подразделений противоракетной и противовоздушной обороны. 15 иранских беспилотников должны были нанести удар по объектам гражданской энергетики в Киеве, но были уничтожены.

Только за последние сутки российская армия нанесла 37 авиационных и 10 ракетных ударов по гражданской украинской инфраструктуре городов Днепр и Запорожье. Также армия неандертальцев произвела 97 выстрелов из многоствольных реактивных установок по жилым кварталам города Херсона.

Что касается гиперзвуковых ракет, которые практически невозможно сбить, то эти ракеты Х-47М2 были приняты на вооружение военно-космических сил РФ в 2018 году. Они запускаются со сверхзвукового истребителя МИГ-31К и имеют скорость до 14,5 тыс. километров, в десять раз превышающей скорость звука. Ракета этого типа считается аэробаллистической. МИГ-31К на сверхзвуковой скорости запускает Х-47М2 с высоты 12-15 километров максимально высоко над плотными слоями атмосферы, что позволяет столь сильно увеличить скорость этой ракеты. Гиперзвуковые ракеты «Кинжал» также могут запускаться со стратегических бомбардировщиков Ту-22М3. Миг-31К может нести одну ракету, а Ту-22М3 — несколько (четыре). Максимальная дальность полета ракет на МИГ-31К составляет 2 тысячи километров, а на Ту-22М3 до 3 тыс. км. Наибольшей скорости ракета достигает на высоте 20 километров.

Можно констатировать, что точность украинских систем ПРО и ПВО сейчас повысилась. Она уже достигла 87% поражения российских ракет, которые должны были уничтожить всю энергетическую инфраструктуру. Западные союзники уже отправили в Украину очень совершенные системы ПРО норвежского производства «NASAMS», новые и очень эффективные немецкие ЗРК «IRIS-T», немецкие «Гепард», ЗРК «Эвенджер» (8 систем одобрены на встрече в Рамштайне). Вскоре Украина получит комплексы ПРО «Патриот» и более новые комплекты «Стингер», французские комплексы ПРО «Кротале», итальянские ЗРК «Аспид», франко-итальянские комплексы ПРО «САМП-Т». Модернизированные комплексы «САМП-Т» и «Патриот» могли бы в ряде случаев сбивать даже российские гиперзвуковые ракеты «Кинжал». Кроме того, в Украине до сих пор имеются ПРО советского производства «С-200» и «С-300», а также ЗРК советских времен «Бук».

В интервью журналисту Sky News президент Владимир Зеленский в ответ на вопрос, можно ли прекратить войну в Украине путем мирных переговоров с Путиным, заявил, что такой вариант его совершенно не интересует. Ему неинтересно встречаться и неинтересно разговаривать. Глава Украинского государства подчеркнул, что после военного вторжения Путин для него никто, он живёт в своем информационном мире и не очень понимает, что происходит на полях войны. На востоке Украины Россия имеет огромное количество жертв и потерянных жизней своих солдат, но Москву это не беспокоит. Они не считают потери, и это факт. А мы их считаем. В ответ на это заявление пресс-секретарь Кремля Песков заявил, что помнит обещания, с которыми Зеленский был избран президентом, обвиняя главу Украинского государства в невыполнении Минских соглашений и подготовке к войне.

Похоже, Песков «забыл», что спецпредставитель Путина по вопросам Донбасса Козак вёл переговоры с главой администрации президента Украины Ермаком и дипломатическими советниками канцлера Германии и президента Франции о деталях решения вопроса мирной реинтеграции временно оккупированных территорий Донбасса меньше чем за неделю до войны. Но через несколько дней во время встречи Путина со своим политическим окружением он заявил о необходимости военной интервенции России на Донбассе и выходе РФ из Минских соглашений, что российская сторона и сделала на следующий день. И уже через день российская оккупационная армия начала широкомасштабную агрессию и войну против Украины.

То, что сказал Песков, не говоря уже о вечно пьяном Медведеве, который очнулся после выпитой водки и попытался дать какой-то анализ интервью украинского президента, показывает, что путинские марионетки хотят до конца защищать своего босса в то время, когда европейские институции приняли решение о том, что Путин и Лукашенко должны лично ответить перед Международным трибуналом за преступления агрессии против Украины. При этом Медведева там тоже обязательно будут судить за призывы к войне и употреблению ядерного оружия, как и Пескова — главного кремлёвского пропагандиста необходимости ведения войны против Украины. Они ещё не осознают, что их могут осудить к пожизненному заключению, и тогда уж точно во время суда не поддержат Путина своими показаниями, а будут защищаться изо всех сил, чтобы не оказаться в Гаагской тюрьме на всю оставшуюся жизнь.

(Размещено 7:00)

Альфред Кох

Вот и подошел к концу триста тридцать девятый день войны. На фронте все как вчера: россияне атакуют, а украинцы защищаются. Каких-то существенных успехов нет ни у одной из сторон.

Естественно, российские паблики рассказывают о продолжающимся наступлении. Но в их отчетах изо дня в день фигурируют одни и те же названия населенных пунктов: Орехов, Бахмут, Угледар, Кременная и т.д.

Они все что-то каждый день с помпой берут, берут… Какие-то заводы, хутора, улицы… А потом оказывается, что все это снова и снова происходит в предместьях Бахмута или на подступах к нему. А значит они там же, где и месяц назад, все в тех же самых местах…

Придумывание новых топонимов на старом месте стало уже новой профессией российских пропагандистов. То однажды они торжественно объявили, что мужественные бойцы “Вагнера” зашли в промзону Бахмута. Потом, через несколько дней, что захватили завод шампанских вин, потом еще через пару дней – производственные корпуса акционерного общества «Artwinery».

У наивного читателя возникает ощущение, что россияне неуклонно продвигаются вперед. Но правда состоит в том, что это разные названия одного и того же места… И так во всем.

Я все время смотрю на карты. В частности, на карты ISW и я не вижу никаких существенных успехов широко рекламируемого российского наступления. Это какая-то шизофрения: пресса одновременно сообщает публике два взаимно противоречащих друг другу месседжа. Российский месседж состоит в том, что путинское войско неуклонно и успешно наступает на Бахмут, Орехов, Лиман и Угледар. А не-российские СМИ рассказывают, что наступление начнется лишь в феврале-марте.

Такая позиция не-российских СМИ меня, честно говоря, несколько удивляет. Потому, что еще недавно они нам говорили, что русские начнут наступать в декабре, как замерзнет земля. Потом обещали, что наступление начнется не позже конца января. А теперь отодвигают его на март.

И вот когда теперь россияне с удвоенной силой снова полезли в Донбассе, эти СМИ вместо того, чтобы признать, что это и есть то самое наступление, рассказывают историю про март. Если масштабное российские наступление еще не началось, то что происходит сейчас?

Арестович говорит – разведка боем силами до взвода… Интересно, что по этому поводу говорят сами защитники Бахмута и Угледара? Они тоже так оценивают нынешние российские атаки? Или посерьезнее? Впрочем кто я такой, чтобы ставить под сомнение компетенцию и кругозор Арестовича?

Вот, например, сегодня он опять поразил меня в самое сердце энциклопедичностью своих знаний. В частности, я только сегодня узнал (из его очередного эфира с Фейгиным) что оказывается Перикл, сразу по окончании Марафонской битвы, произнес перед афинянами широко известную (?) речь о причинах их победы над персами.

Мало того, что я ничего не знал об этой речи. Но для меня вообще было откровением, что четырехлетнего Перикла вообще пустили на агору, дали ему выступить и его даже кто-то слушал… Также я сегодня (из этого же эфира) с интересом узнал, что “Золотой век” Афин был, оказывается, в IV, а не V веке (как я учил еще в школе). А V век это была еще архаика…

Будучи сраженным наповал эрудицией этого титана, я все же прошу разъяснить мне, как называется то, что происходит на фронте сейчас? Может быть это и есть то самое “страшное” наступление россиян?

Вот, например, сегодня спикер Восточной группировки войск ВСУ Сергей Череватый сообщил, что в направлении на Угледар россияне за сутки нанесли 299 ударов артиллерией и РСЗО, провели 34 штурма, которые украинские защитники отбили. По его информации, потери россиян в районе Угледара в сутки составляют 108 человек убитыми и 136 ранеными.

Извиняюсь, это так теперь выглядят “беспокоящие наступательные действия силами до взвода”? Однако… Чета как-то… Ну ладно. Не буду спорить. Вам виднее… А по мне, так это и есть “то самое” наступление. Может это все, на что россияне теперь способны? Нет? Ошибаюсь? Что ж, я человек маленький. Могу и заблуждаться.

Вчера Чемезов уверял журналистов, что у российской армии нет никакого дефицита боеприпасов (и снарядов, и ракет, а патронов) потому, что промышленность производит их уже на порядок больше, чем раньше. А вскорости вообще завалит армию снарядами. И поэтому все клеветнические измышления русофобов про “дефицит боеприпасов” и “снарядный голод” – полная чушь!

И вообще, говорит, наш ВПК выполняет гособоронзаказ, работаем в три смены и мало того, что обеспечим родную российскую армию всем необходимым оружием, но еще и экспорт будем наращивать! О как!

Непонятно, правда, почему тогда почти в четыре раза снизилась интенсивность российских артиллерийских обстрелов и в два – ракетных. Но этот вопрос Чемезов как-то не прокомментировал, а журналисты его не задали…

(Кстати, о ракетных (плюс дроны) атаках россиян. В последней атаке два дня назад участвовали 59 крылатых ракет и 24 дрона “Шахед”. Украинские силы ПВО сбили 45 ракет и все дроны. Итого эффективность составила – 83%. Что очень даже неплохо. Вывод прост: когда россияне обстреливают украинские города не баллистическими ракетами, эффективность этих атак – минимальна).

А чемезовские заявления меня, старого поклонника Мих. Мих. Жванецкого, сильно взбодрили. Потому, что помните у него: “…Современная армия на контрактной основе. Уже завтра. И гранаты новой системы. В мире таких еще нет. – солидно сказал Министр Обороны. – Ну а чего нам? Денег же – тьма тьмущая. Резервы, запасы и вообще профицит. — Мама!.. — пискнуло население и начало копать землянки….”

Так что бахвальство Чемезова – это яркое свидетельство того, что он опять все украл. А если не он, то Мантуров. А скорее всего – оба. Вы посмотрите на эти честные лица! Разве они могут врать?

И еще один признак надвигающейся катастрофы для Кремля, это френч Медведева. Это все, что они могут предъявить в ответ на Леопарды. Ей-ей. Синий френч а-ля товарищ Мао.

А из стоячего воротничка этого френча выглядывает загорелая мордочка Димона. Видать отдыхал где-то не в России. Не иначе на Мальдивы слетал или в Дубай. Ну, не почернел же он от горя, в самом деле? С чего бы ему горевать? Сына в армию не заберут, а откаты от подрядчиков как зам. председателя Военно-промышленной комиссии он получает регулярно. Да и дворцов и резиденций по всей России разбросано – не сосчитать…

Вот эта тупая, сытая и загорелая морда одетого в фарисейский френч поросенка (заместителя председателя Совета безопасности России Дмитрия Медведева) – лучшая гарантия того, что они все просрут.

Пока российские солдаты ходят в бесплодные атаки на позиции ВСУ и тысячами погибают в украинских снегах, пока их матери рыдают над их копеечными гробами, эта инфузория устраивает лицемерный маскарад в милитари-стиле. У него, оказывается, есть время думать о том, насколько он брутален и попадает в стиль…

Нет, там, у их верхушки, мозг умер. Спятивший Путин требует наступления от обессиленной армии, а его подручные косплеят Сталина с Ким Чен Ыном и загорают на тропических курортах. Уря! Чудо богатыри! Денег нет, но вы держитесь. Хорошего вам настроения! Все? Сняли? Ну, я пошел…

У кого-то еще есть сомнения, что победа будет за нами? А все потому, что наше дело – правое. И враг обязательно будет разбит.

Слава Украине! 🇺🇦

(2 оценок, среднее: 5,00 из 5)
Для того чтобы оценить запись, вы должны быть зарегистрированным пользователем сайта.

Загрузка...

Комментарии читателей статьи "BloggoDay 29 January: Russian Invasion of Ukraine"

• Оставьте первый комментарий - автор старался