BloggoDay 31 Jule: Russian Invasion of Ukraine
Дайджест 31 липня 2023 р.
(Оновлено 19:00)
Анатолий Несмиян
Сообщают, что рухнувший вчера в районе Таганрога беспилотник принадлежал российскому министерству обороны.
Если это так, то логично услышать признание, извинения и компенсацию пострадавшим. Однако пока о происшествии предпочли забыть.
«Просим отнестись с пониманием» ©️
(Оновлено 18:00)
Анатолий Несмиян
Президент Чада Иддрис Деби Итно направился в Нигер с посреднической миссией по урегулированию внутреннего кризиса после военного переворота в Нигере.
Вопрос в том, что будет, если его усилия ни к чему не приведут. Нигер в ответ на введенные против него со стороны ЭКОВАС санкции уже объявил о прекращении экспорта урана во Францию, что, без сомнения, ставит под угрозу ее национальную безопасность в области энергетики.
ЭКОВАС – это, по сути, объединение бывших французских колоний и фактически подконтрольная Франции организация. В случае провала миссии президента Чада Франция может перейти и к силовым мерам по восстановлению в Нигере лояльного к себе правительства.
Обстановка в этом регионе быстро накаляется, и одним из игроков в ней может выступить «Вагнер» – как «дикая карта». Однако хватит ли у него ресурса, чтобы войти в противостояние уже не с дикими африканскими племенными ополчениями, а с системным противником – это, конечно, вопрос.
Анатолий Несмиян
Очередной ультиматум НАТО. Судя по всему, примерно с такими же последствиями и реакцией.
В Кремле никак не могут понять, что ультиматум ставят сильные. Либо те, кто действительно способен на реализацию угрозы.
Сегодняшняя Россия сильной не выглядит, скорее, наоборот. А только Медведев за время с февраля 2022 года раз 30-40 угрожал применением ядерного оружия, не считая прочих официальных лиц и уж тем более пропагандистов. Это сильно похоже на пьяные крики «держите меня семеро!», а потому не вызывает никакой реакции.
Ультимативные требования могут быть выдвинуты, если бы Кремль и вправду смог провести свою спецоперацию в режиме «Киев за три дня», продемонстрировав, что в случае необходимости сможет провести операцию и «Вильнюс за три дня», и «Варшава…», на основании чего жесткие требования выглядели как минимум убедительными. С точки зрения международного права легитимность и законность таких действий была бы ничуть не выше, чем сегодня, но по крайней мере под ними была бы хоть какое-то военно-политическое основание.
Но когда спецоперация идет 17 месяцев, а угрозы выдвигает человек, которого в открытую в Европе называют «клоуном», то с убедительностью получается как-то не очень.
(Оновлено 17:00)
Андрей Пионтковский
Протоколы чекистских мудрецов II
В предыдущей публикации подробно говорилось об активном мероприятии российских спецслужб “Бойсто 2” – совместной группе российских и американских “независимых” экспертов, предлагающих своим правительствам и всему прогрессивному человечеству План Мира в Украине.
Напомню основные положения Плана в изложении главного американского эксперта Тома Грэма:
“Мы дали ясно понять нашим русским собеседникам, что готовы конструктивно обсуждать российские озабоченности в сфере безопасности. Соединенным Штатам нужна сильная Россия, обеспечивающая стабильность вдоль всей своей периферии. Мы понимаем, что полная победа над Россией в Европе ослабила бы наши позиции в других регионах мира. Российская мощь (Russian power) не обязательно такая уж плохая вещь.
Мы согласились, что шансы украинцев вернуть все свои территории, ничтожно малы. Что касается Крыма, если русские почувствуют, что они могут его потерять, то они почти наверняка прибегнут к использованию ядерного оружия.
В 4 других контролируемых русскими регионах Вашингтон предложил провести свободные референдумы, чтобы жители могли сами определить, хотят ли они остаться в составе РФ”
Перед вами слегка приправленный замшелым ядерным шантажом классический план “почетной ничьи”, которую Путин, казалось бы, давно добивается от Киева, засылая туда толпы международных посредников. После 3-часовой установочной беседы в Нью-Йорке c Лавровым-Риббентропом Грэм отправился в Москву именно для того, чтобы освятить этот план высоким авторитетом абсолютно независимых экспертов. Повторить тот же трюк, который они на пару с экс-директором СВР генералом армии Трубниковым провернули в июне 2014 года на замечательном финском озере Бойсто, придумав для Украины удавку будущих “Минских соглашений”.
Однако в Москве что-то пошло немножко не по сценарию. Что именно, Грэм откровенно рассказывает в том же интервью:
“Когда вы сидите напротив высших российских чиновников и советников, вам очевидно, что величайшая проблема этих русских в том, что они неспособны внятно артикулировать, чего же именно они хотели бы. “Элиты” растеряны. Многие понимают, что начало войны было колоссальной ошибкой, но не готовы принять унизительное поражение. Они охотно согласились бы с нашим планом. Но основная проблема у нас не с российской элитой в целом, а с Путиным. Он блокирует любой возможный прогресс. По этим причинам полагаю, что нам следует работать напрямую с людьми в высших эшелонах власти, готовыми остановить войну на предлагаемых нами условиях.
Как только эти люди договорятся об альтернативном лидере, свержение Путина не будет чем-то невозможным”.
Откровения ценнейшего российского агента влияния, приехавшего в Москву помочь Путину достигнуть “почетной ничьей” чрезвычайно информативны.
Во-первых, мы теперь знаем, что Путин в отличие практически от всего своего ближайшего окружения не хочет никакой “почетной ничьи”. Он хочет бесконечной тягучей позиционной войны с ежедневными духоподъемными сводками Скабеевой и Конашенкова. Да, почетная ничья сохранит ему на некоторое время власть и жизнь, но что это будут за власть и жизнь без ядерного шантажа, без разрушений украинских соборов и жилых домов, без 20-летних сроков несогласным за “фейки об армии”. Нет, никогда он не променяет эти сладкие волнующие душу злодейства на чечевичную похлебку почетной ничьей.
Во-вторых, все понимали, как резко ослабла власть Путина внутри мафиозной структуры российской власти, но не представляли до какой степени. Сидящие за столом напротив высшие российские чиновники и советники по существу поручают своему агенту в Вашингтоне сообщить американским властям, что они готовы устранить потерявшего связь с реальностью диктатора. Во всяком случае, у Грэма сложилось именно такое впечатление.
Бывают странные скрещенья. Публикация в “Moscow Times” появилась 27 июля. А 26 июля в “Новой газете” была напечатана статья Латыниной, завершавшаяся словами:
“Изменить сценарий вечной войны может только одно. Если та или иная группа российских силовиков или военных, которые видят, в какую бездну заводит Путин Россию и опасаются за собственных детей и собственные же авуары, положат Путину конец. Возможно, что мы чего-то не знаем, и США уже ведут переговоры с такими группами”.
Сегодня, мы уже знаем, что такие группы сами запросили через своего агента в США переговоры. Путина они устранят. Но никакой “почетной ничьи” они не получат. Украина никогда на нее не согласится. И никакие обаятельные бёрнсы или салливаны с рыбьими глазами не смогут заставить Украину отказаться от Победы. Поставят сильные мира сего ВСУ и ATACMS, и F-16. Сами привезут и всё дадут.
(Оновлено 16:00)
РБК-Украина
Милан Лелич
Между фронтом и тылом. Почему скандалы вернулись в политику во время войны
Украинскую политику в последнее время все чаще сотрясают коррупционные и околокоррупционные скандалы. Почему так происходит, что об этом думают во власти и какие решения будут принимать – подробнее в материале РБК-Украина.
Информационное пространство в Украине состоит из двух параллельных новостных потоков. Первый – новости о войне и вокруг войны: события на фронтах, поставки оружия, санкции, саммиты-конференции-переговоры. Второй – новости о взятках, сомнительных тендерах, обысках, задержаниях, покупке чиновниками элитной недвижимости или автомобилей, выезде на зарубежный отдых и т.д. А поскольку значительных медийных событий на фронте в последнее время не так много, новости о взятках-обысках и подобные скандалы занимают, наверное, даже больше места, чем, собственно, война.
Только за последние дни на слуху были спорные тендеры на производство сериалов от Госкино, которые, очевидно, и стали последним аргументом в пользу увольнения профильного министра Александра Ткаченко. Вопросы к Ткаченко накапливались давно, уже не первый год собеседники РБК-Украина на Банковой называли его одним из первых кандидатов на вылет из правительства. На фоне маловыразительного телемарафона, куратором которого являлся министр и последних скандалов с Минкультом чаша терпения в ОП, очевидно, переполнилась.
На прошлой неделе случилась и история с отдыхом на Мальдивах нардепа от “Слуги народа” Юрия Аристова. Получило развитие и дело одесского военкома Борисова – арестовали и его самого, и его имущество.
Совсем недавно были и другие похожие скандалы – депутат от СН Людмила Марченко попалась на взяточничестве и запомнилась тем, как выбрасывала деньги через забор своего дома, а ее коллега по монобольшинству Богдан Торохтий вместе с женой купил три дорогих автомобиля за время полномасштабной войны и съездил с ней на отдых в Болгарию, где супруга также обзавелась недвижимостью.
“Сейчас народ разделился на тех, кто воюет и кто активно помогает армии, тех, кто в тылу просто пытается сводить концы с концами в режиме “от тревоги до тревоги”, и тех, кто живет как ни в чем не бывало, берет взятки, скупает имущество и так далее”, – говорит в разговоре с РБК-Украина один из представителей власти.
Другой же рекомендует пообщаться с застройщиками и продавцами дорогих авто – и те расскажут, как за последнее время вырос платежеспособный спрос на элитное жилье и машины. В нынешних условиях коррупционная прослойка (очевидно, пользуясь еще и отсутствием декларирования) считает это самыми надежными методами вложения капитала.
Общий масштаб коррупции в Украине оценить, конечно, невозможно – вероятно, в абсолютных цифрах она даже меньше, чем до большой войны, но лишь потому, что значительно уменьшился общий объем экономики. Но особо возмущает то, что воровство происходит в условиях войны, когда люди сбрасываются по несколько десятков гривен на условный “мавик” – и при этом видят зарубежную недвижимость и люксовый автопарк областного военкома. У многих обычных украинцев лента Facebook давно напоминает мартиролог: погиб на фронте еще один родственник, друг, одноклассник, коллега, друг друзей – и особо возмущает то, что вперемешку с этими трагическими сообщениями попадаются ссылки на новый коррупционный скандал.
Сейчас, по словам одного из собеседников издания во власти, Украина попала в зону крайней турбулентности, по сути, идеальный шторм. Контрнаступление развивается медленнее, чем ожидали почти все (хотя основные бои еще впереди, к счастью, это признают и на Западе), крупных дипломатических побед в последнее время также нет, после российских обстрелов портовой инфраструктуры и разрыва зерновой сделки экономические перспективы стали еще туманнее. И к этому всему добавляется бесконечный поток коррупционных скандалов.
“По сути, единственное, на что власть может сейчас влиять – это внутренняя политика. Ситуация на фронте, очевидно, зависит не только от наших действий, если на Западе не хотят давать какие-то условные ATACMS – то и не будут давать, чтобы мы не делали, по экономике – обстреляли россияне Одессу и окрестности и имеем серьезные проблемы сразу. А вот во внутренней политике есть вещи, которые зависят только от нашей воли”, – объясняет собеседник РБК-Украина.
На фоне последних скандалов на Банковой были приняты несколько решений, например, не выпускать депутатов и прочих чиновников за рубеж. Предыдущие ужесточения правил выезда, как показывают примеры Торохтия и Аристова, научились успешно обходить. Очевидно, о полном и абсолютном запрете на выезд всех чиновников и депутатов до самого конца войны говорить не приходится, это и правда было бы контрпродуктивно, учитывая важность парламентской дипломатии. Но обстоятельства выезда теперь будут контролировать намного жестче, чтобы не было ситуаций в духе “поехал на саммит в Вильнюс, а оказался на курорте на Мальдивах”.
Кроме того, рассказывают источники издания, было принято решение проверить предыдущие выезды нардепов – и те, кто чувствуют за собой определенные грешки, с прошлой недели уже сильно занервничали.
Очевидно, будет и немало новостей по коррупции в военкоматах. “Борисов – это один из кейсов. И военкомов “вели” еще до того, как ситуация по Одесскому ТЦК вышла в медиа. Хотя масштаб проблемы достаточно велик, о чем недавно сказал президент. А вспомните же требование Зеленского отправить военкомов с тыла на фронт. Кто-то проверял, как ее выполнили? Не выполнили. А почему? Это вопрос к Генштабу”, – отметил в разговоре с изданием один из руководителей силовых ведомств.
Турбулентность в Украине совпала и с некоторым изменением подхода Запада к выделению нам средств. Так, сейчас оно все больше ставится в зависимость от выполнения украинской властью определенных условий, просто давать Украине деньги за то, что она сейчас на переднем краю борьбы западной цивилизации с российским варварством уже никто не хочет
“Опять вернулись во времена Петра Алексеевича, когда работала программа “деньги в обмен на реформы”, – улыбается в разговоре с РБК-Украина собеседник в окружении Зеленского. Украинской власти прямо дают понять: если тянуть с выполнением требований, ничего хорошего ждать не следует. Именно благодаря этому Верховная рада смогла наконец-то в первом чтении проголосовать законопроект о возобновлении электронного декларирования.
Судя по всему, в ближайшее время, как минимум до начала отопительного сезона, ситуация будет оставаться прежней: турбулентность, без больших провалов, но и без громких побед. О коррупционных делах, обысках и арестах, непонятно откуда нажитом украинской элитой имуществе и подобных скандалах мы будем слышать все больше. По крайней мере, говорят в кулуарах, такой импульс исходит лично от президента Зеленского, который чуть ли не с каждым месяцем все больше разочаровывается и в депутатском корпусе, и в большинстве чиновников в целом.
Но здесь есть крупная проблема. В футболе совершивший серьезное нарушение игрок может сначала обойтись лишь желтой карточкой, а с поля его удалят только при повторном аналогичном поступке. Судя по настроениям в обществе, времени раздавать предупреждения у власти уже не осталось – надо карать виновных сразу. Но проблема в том, что эти наказания были, есть, и, очевидно, будут избирательными.
Так, Аристов буквально за несколько дней прошел путь от депутатства до утраты мандата и уголовного дела с врученным подозрением. Тогда как его уже бывший коллега Торохтий, виновный в сопоставимых прегрешениях, судя по всему, чувствует себя вполне неплохо. Или еще один “слуга”, Андрей Холодов, известный по ряду скандалов в табачной отрасли, по данным СМИ, покинул Украину еще в начале этого года и вместе с женой строит за рубежом бизнес, не собираясь возвращаться на родину – и не слышно, чтобы в Украине к нему были какие-то серьезные претензии.
Так что те игроки, у которых сложились хорошие отношения с судейской бригадой, пока могут чувствовать себя в относительной безопасности.
(Оновлено 15:00)
Александр Соколовский
Не случись почти 40 лет назад эта история, у российской армии сейчас было бы гораздо больше старых советских ракет и все это летело бы сегодня по нам. Но 17 мая 1984 г. необъяснимым до сих пор образом Северный флот мгновенно лишился 50 процентов ракетного вооружения.
Взрыв случился из-за пожара на военных складах Северного флота в губе Окольной (г. Североморск, Мурманская область). Мощность взрыва была такова, что многие приняли его за ядерный, говорили, что началась третья мировая. Северный флот был поднят по тревоге, в спешном порядке от причалов Североморска отводили военные корабли и атомные подлодки. Двум кораблям – «Кирову» и «Вице-адмиралу Дрозду» – пришлось даже использовать корабельные средства ПВО для отражения шальных осколков. Пожар тушили 5 дней. Остатки разлетевшихся боеприпасов до сих пор находят в окрестностях Североморска.
Североморск находится на берегу Кольского залива в 25 километрах от Мурманска. В советское время его не наносили на гражданские карты, поскольку в нем располагалась база Северного флота. Помимо нее там располагались две военные авиабазы в пределах 10 километров от города, а также склад боеприпасов (военно-морской склад «Окольная»).
Из-за этого склада город жил, как говорится, «на пороховой бочке», но до поры до времени никто об этом не задумывался. Пока не произошли взрывы складов ракетного оружия на главной ракетно-технической базе Северного флота. Форма и мощность взрывов были идентичны трем ядерным ударам. Конечно, удар удару рознь. Североморск не постигла участь Хиросимы и Нагасаки, но все равно тамошние взрывы складов считаются одной из крупнейших трагедий эпохи СССР.
Нигде в советских источниках количество жертв не указывалось, но например газета New York Times тогда написала: «В течение примерно полутора часов на складе снабжения происходили спорадические взрывы, в результате которых погибло от 200 до 300 человек, большинство из которых были техническими специалистами по боеприпасам, которые были отправлены в огонь в отчаянной, но безуспешной попытке обезвредить или разбирать боеприпасы до того, как они взорвутся».
Рассказывают, что тогда из Североморска в первых рядах сразу драпануло все партийно-советское руководство города. Колонну беженцев из города возглавили первый секретарь горкома КПСС, второй секретарь и остальная советско-партийная бюрократия.
Катастрофа на складах ракетного вооружения показала слабые стороны хранения ракет, организации гражданской обороны, эвакуации населения, подготовки бомбоубежищ, информированности населения о действиях на случай войны.
В livejournal пишет очевидец случившегося e.vasiljeva (ссылка в первом комменте):
«Это произошло в мае 1984 года. 22 мая мне исполнялось 25 лет. И накануне своего юбилея я с друзьями приехала из поселка Росляково Мурманской области в Североморск за продуктами. Мы были на “пятерке”. Одному из наших друзей, Виктору, надо было позвонить в другой город, поэтому мы подъехали на главпочтамт Североморска.
Стояла прекрасная солнечная погода. Тихий вечер. Пока Витя заказывал и ждал переговоров, я осталась стоять и любоваться пейзажем Североморска, благо, почтампт находится в верхней части города, и Североморск, Кольский залив были, как на ладони.
Вдруг прямо напротив меня, с противоположной стороны города в сопке вылетел сноп серебряных искр, за ним, второй. Оттуда же в сторону города полетели тяжелые предметы. Они не долетали, падали в сопке, выпуская бело-желтые клубы дыма. Все жители, находившиеся на этой маленькой площадке кинулись в мою сторону, чтобы разглядеть, что случилось.
– Е, мое – услышала я возглас одного из офицеров – это же пятый склад!
И он побежал к своей машине…
В этот момент завыли сирены на причалах кораблей, и я увидела, как быстро десятки военных эсминцев отчаливали и уходили от причалов вглубь залива, разворачивались в сторону моря.
Одновременно из той же сопки полыхнул взрыв, раздался вой и в сторону уходивших кораблей полетела ракета (я не знала, что это пусковые носители, но эта “дура” издавала страшный рев). Следом за ней вылетела вторая и направилась в нашу сторону. В полете она виляла, все время меняя свою траекторию.
В голове у меня мигом всплыли все знания по гражданской обороне. Стоявшие рядом люди бросились за здание почты, а я, вспомнила, что если эта летящая махина врежется в дом, то пострадают все. С этой молниеносной мыслью, я оглядевшись, увидала маленькую канавку, наполненную водой, позади себя, и , не раздумывая, навзничь спиной плюхнулась в нее. Ракета пролетела надо мной.
В голове мелькали мысли – сожаления о загубленном белом плаще…
Мой товарищ выскочил, как ошпаренный из почтового отделения. Я в этот момент пыталась вылезти из той канавки.
…Взрывы усиливались…
Он схватил меня за рукав, кинул в машину и, надавив на газ, рванул из Североморска.
– Витька, что это?
– Не знаю, но надо быть от этого как можно дальше. – он прибавил скорость.
Трасса Мурманск – Североморск еще была пуста. Я постоянно оглядывалась назад и вдруг увидала поднимающийся сзади гриб.
– Ядерный… – обреченно выдохнули мы с Витькой.
Или мы ехали все-таки медленно… Нас обгоняли машины. В машинах были только водители.
– Сволочи – сквозь зубы заметил Витька.
– ?
– Посмотри, это офицеры, жен побросали, дезертируют.
Действительно, нас обгоняли машины с офицерами за рулем.
Подъезжая к КПП Мурманска. мы увидели, что шлагбаум открыт, пропуска не проверяются, матросики стоят растерянные.
Витька выскочил из машины и заорал на них:
– Номера машин записывайте, дурни! Это же дезертиры валят!
Старший офицер, стоявший в оцепенении, пришел в себя, и, видимо, дал подчиненным эту команду.
Мы подъезжали к Семеновскому озеру в Ленинском районе Мурманска и увидали, что там уже стоят несколько “скорых”. В глазах медиков застывший ужас. Оглянулась назад. Гриб вырос еще больше, но что-то внутри подсказывало, что он не ядерный…
– Стой, сказала я Витьке, возвращаемся.
– Ты чего, сдурела? Там бомбежка!
– Витька, там паника, там детей надо спасать!
Он посмотрел на меня, как на дуру сбрендившую.
– Тебе жить надоело?
– Поворачивай, трус!
Я не помню, что еще ему кричала, но он развернулся и нажал на газ.
Мы поехали назад в Североморск.
Что бубнил Витька себе под нос, не помню. Его лицо было серым, только белые желваки двигались уж очень заметно.
Помню, что на североморской трассе, ведущий в Мурманск, нам начали встречаться толпы людей – беженцев. Трасса-то одна, других дорог в Мурманск из Североморска нет.
Уже проезжая Кортик, увидели первые военные машины эвакуации. Истошно выли сирены.
Витька жил на Северной Заставе в Североморске. Подъезжая к его дому мы увидели разбитые окна во всех квартирах.
И вот тут началось… Мы попали в ад.
Там уже стояли машины эвакуации, которые забирали людей и отъезжали в сторону Мурманска.
Но как это происходило…
Мужчины, в основном офицеры, отталкивая женщин спешили влететь в эти машины. Следом за ними и женщины. В этой толкатне терялись дети, орали матери, которых потоком заносило в эти машины. Дети оставались на улице.
– Откуда ты это знала? – спросил Витька.
– Не знаю, почувствовала.
И только тут поняла, как мало мы можем сделать со своей “пятеркой”.
Мы выскочили из машины, подбежали к испуганным малышам. Им было в среднем не более 5 лет. Перепуганные, зареванные. Взрослые пробегали мимо в эти машины эвакуации. А дети сбивались в эту группу. И ни кому из взрослых до них не было дела.
– Где твоя мама? – спросила я у крайнего малыша.
Он протянул ручку в сторону этих эвакуаторов.
– Садитесь в машину, едем за мамами! – сказала я как можно спокойнее.
Витька открыл дверцы жигуля. Дети послушно, и очень быстро стали залезать.
Уместились все!
Витька даванул на газ… Дети перестали плакать, но дышать всем было тяжело. У меня на руках спереди сидело – стояло – сжалось пять малышей, у Витьки на коленях двое и один перед рулем.
Сзади послышался еще один взрыв.
– Куда их теперь? – спросил Витька, почти не видя дороги, т.к. дети заслоняли ему обзор.
Никто не плакал…
– Помнишь “скорые” на Семеновском? туда и отвезем.
Мы подъехали на Семеновское озеро. Скорых там было штук 7-8. Мы открыли дверцу машины. Я заорала благим матом:
– Принимайте!
Врачи кинулись к нам. Казалось, поток выходящих детей не закончится…
– 21 человек!
21 один ребенок – вот сколько их поместилось в “жигули”… Кто-то растерянно их пересчитывал.
Витька посмотрел на меня, все сразу понял по моему лицу и заорал:
– Нет, больше туда не поедем!
Да и я уже начинала понимать, что к горлу подступает ком страха… До этого как-то подобное не ощущалось.
Мы доехали до моих родителей в центре Мурманска. Выли сирены.
Мама спешно собирала сумку с провизией.
– Бежим в убежище!
Примчался отец, который сообщил, что эвакуация отменяется. Опасность не ядерная.
Сели за стол… И поняли, что если сейчас не дерябнем по 100 грамм, что-то случится.
Выпили все молча…
… Был уже двенадцатый час. Дело к ночи. Правда, ночи Полярные, светит солнце.
Витька стал конючить, что ему надо домой. А скорее всего, разбирало любопытство и тревога за свою квартиру. По телевизору сообщили, что взрывы в Североморске прекратились, опасность миновала.
Мы решили возвращаться.
Мне надо было домой в Росляково, а ему в Североморск.
Пока ехали назад, чертыхались от возмущения: толпы эвакуированного в Мурманск народа двигались назад к родным домам в Росляково, Сафоново, Сафоново1, Кортик и в сам Североморск. Ни одна машина, кроме нашей не возвращалась в Североморск, только люди, родители с детьми. Пешком…
– Давай кого-нибудь возьмем, – предложила я.
– Ты соображаешь? – взорвался Витька – они же нас затопчут, если приторможу.
Но все-таки он остановил машину. На обочине стояла беременная женщина с мужем и 6ю детьми. Стояли в стороне от основной толпы.
– Залезайте, только быстрее…
К нашей машине уже мчалась толпа мужиков.
Семья быстро успела забраться в машину. Витька втопил педали.
– Сволочи – кричали нам вслед!
Кто-то кинул в машину камень.
– Вам куда?
– На Кортик.
– Как вы так далеко оказались?
И пассажиры наперебой стали рассказывать:
– Когда прогремел первый взрыв, мы выскочили из домов, побежали в школу, там бомбоубежище есть. Народу набилось много в школу. И никто не знает, где ключи от бомбоубежища. Слышим, опять взрыв, подбежали к окнам. А взрывная волна выбила все стекла. Крик, вой. Куча раненых, кровь. Мы поняли, что в убежище нам не попасть, выскочили на улицу и бегом на трассу. Там проезжал “козелок” и подхватил нас, вывез в Мурманск. Все автобусы почти порожняком шли, людей не брали.
– Ага, и назад никого не везут сегодня.
Через три дня, как постфактум, я попала в больницу на сохранение, поскольку была беременной на первых месяцах. Там в одной палате со мной лежала женщина, работавшая в штабе флота.
Ее история веселила нас больше всех.
– Нас, штабных, опустили в убежище. Двери задраили. И тут оказалось, что связи с внешним миром нет – телефон не работает. Никакой информации нет. Так и сидели там 4 дня, пока не нашелся смельчак, чином поменьше, кто высунул свой нос наверх и обрадовал нас:
– Третьей мировой не случилось…
Более 500 дезертиров…
Последующий месяц в каждую квартиру прилегающих к Североморску поселков пришли спецевики, и с каждого брали подписку о неразглашении. С меня не взяли, я была на сохранении…»
Говорите «можем повторить»? Дблбл…
(Оновлено 14:00)
Грани.ру
Борис Соколов
Свет в августе
На фронте наступает решающий момент. Командование ВСУ начало вводить в бой основные силы, предназначенные для контрнаступления, и это позволило достичь продвижения по направлению к Токмаку. В случае выхода украинской армии к черноморскому побережью российская группировка у Днепра будет отрезана от Крыма и ей будет грозить уничтожение. А на востоке Запорожской области украинские воины после упорных боев освободили село Старомайорское, важный пункт российской обороны.
Сейчас уже нет сомнений в том, что следующие 4-5 недель станут решающими. Если ВСУ не удастся до начала сентября прорвать вторую линию российской обороны на юге, это будет означать неудачу контрнаступления со всеми вытекающими для Украины и ее союзников последствиями. Если осуществить такой прорыв удастся позже, это уже мало поможет Украине. Ведь примерно с середины октября начнется период дождей и осенней распутицы, и развить наступление на юг, к побережью Черного и Азовского морей, уже не получится. А к концу весны, когда ВСУ смогут возобновить наступление, на юге будет построена новая линия российской обороны.
Даже если украинским войскам удастся вернуть Бахмут и прилегающую к нему территорию, это будет лишь утешительным призом, не имеющим стратегического значения. Украинское командование все это хорошо понимает и потому начинает вводить в бой основные силы еще до того, как достигнуто хотя бы вклинение в главную полосу обороны. Прорыв нужен в самое ближайшее время.
Между тем силы российских войск истощаются, а уровень их людских потерь повышается. С начала лета ряд гражданских больниц в России, прежде всего в Москве, Петербурге и Ростове, а также в оккупированном Севастополе перепрофилируют в военные госпитали. О росте потерь убитыми и ранеными косвенно свидетельствуют и спешно принятые законы об ужесточении ограничений для подлежащих военному призыву. Но за два месяца украинского контрнаступления резервы агрессора все еще не истощены. Видимо, объемы российской скрытой мобилизации за счет призывников и добровольцев из числа ранее служивших оказались существенно выше экспертных оценок.
Российские войска упорно обороняются, так что продвижение украинцев в отдельные дни составляет лишь сотни метров. Одновременно россияне начали довольно серьезное наступление на Купянск, чтобы восстановить свои коммуникации в Харьковской области, хотя пока без серьезных успехов.
Для того чтобы воины ВСУ за оставшееся время контрнаступления смогли достичь решающих успехов, необходимы массовые поставки современных западных вооружений. А вот с этим сохраняются старые проблемы. Белый дом до сих пор не дал формального разрешения на начало обучения украинских пилотов на самолетах F-16, и уже не вызывает сомнений, что задержка имеет не технические, а политические причины. Эти самолеты в лучшем случае прибудут в Украину лишь в самом конце 2023 года. Американские танки Abrams, судя по последним сообщениям, прибудут в Украину в сентябре и теоретически еще могут быть использованы в нынешнем контрнаступлении. Но что мешало поставить “Абрамсы” хотя бы на месяц раньше?
До сих пор не решен вопрос с поставками Украине дальнобойных американских ракет ATACMS, которые в конце этого года начнут постепенно снимать с вооружения, то есть их отправка в Украину никак не подорвет боеспособность американских вооруженных сил. Аналогичным образом в Германии на призыв ряда партий, в том числе входящих в правящую коалицию, предоставить дальнобойные немецко-шведские ракеты Taurus класса “воздух – земля”, имеющие дальность до 500 километров, правительство Олафа Шольца до сих пор отвечает отрицательно, и оппоненты обвиняют канцлера в отсутствии политической воли. А ведь из 600 имеющихся у Бундесвера ракет этого типа 450 в настоящее время выведены из эксплуатации, но могут быть модернизированы для экспорта. (Аналогичные британские и французские ракеты Украине уже поставлены.)
Также до сих пор не прибыли в Украину новые батареи Patriot и SAMP/T, с помощью которых можно было бы закрыть небо над большинством украинских городов от российских ракет. Как видим, США и Германия превращаются в главный тормоз наращивания военной помощи Украине.
Тем временем произошла, судя по всему, плановая утечка информации о том, что несколько отставных высокопоставленных американских чиновников продолжили секретные переговоры с действующими представителями российского внешнеполитического ведомства и спецслужб. The Moscow Times пишет, что в ходе этих переговоров США будто бы “предложили Кремлю повторно провести голосование в Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областях Украины, чтобы выяснить истинные пожелания их жителей – хотят ли они жить в составе РФ”. А также что “США готовы конструктивно работать с озабоченностями России в части национальной безопасности”, читай – не пускать Украину в НАТО.
Новые фейковые референдумы означали бы фактическую капитуляцию Украины и Запада. Утечка информации о подобном диком предложении, по всей видимости, призвана оказать давление на Украину, чтобы побудить ее к какому-то компромиссу – возможно, по корейскому варианту. По всей вероятности, сейчас Байден и Шольц пытаются решить в принципе нерешаемую, по сути шизофреническую задачу: как сделать так, чтобы в войне победила Украина, но Россия при этом не проиграла.
Возможно, первоначально западные лидеры рассчитывали, что Украина сможет победить без ATACMS и F-16, если ей будет поставлено несколько десятков современных западных танков и достаточное число артиллерийских боеприпасов. Но теперь выяснилось, что новые танки пока на поле боя погоды не делают. А произвести такое количество снарядов, чтобы ВСУ хотя бы сравнялись по этому показателю с российской армией, ВПК США и их союзников в ближайшие месяцы не смогут. Вот и получается, что без дальнобойных ракет и современных самолетов не обойтись. Думаю, что в конце концов и ATACMS, и F-16 в Украине появятся. Только с их помощью ВСУ придется сперва отражать российское наступление, которое скорее всего последует этой зимой.
Ближайшие месяцы критически важны. С Нового года в США начнется активная фаза президентской кампании. Дональд Трамп, вероятный кандидат в президенты, уже призвал республиканцев в Палате представителей заблокировать военную помощь Украине до тех пор, пока не будет начато официальное расследование коррупционных связей сына президента Байдена. Можно не сомневаться, что в ходе президентской гонки вопрос помощи Украине будет все больше использоваться как средство политической борьбы.
А в Польше в конце этого года предстоят парламентские выборы, на которых, скорее всего, ни одна партия не получит большинства. Две крупнейшие партии страны – правящая “Право и справедливость” и оппозиционная “Гражданская платформа” – едины по вопросу о необходимости максимальной поддержки Украины. Но совместно править они не смогут из-за острых противоречий по другим вопросам. А в других вариантах коалиции весьма вероятно участие третьей по популярности партии “Конфедерация”, которая, среди прочего, выступает за сокращение помощи Украине.
Цена сомнений и промедлений исключительно высока.
(Оновлено 13:00)
«Радио Свобода»
Сергей Медведев
“Гробовые выплаты толкают экономический рост”. Владислав Иноземцев о путинской “смертономике”
Специальный гость «Радио Свобода» – экономист и политолог, доктор экономических наук Владислав Иноземцев.
Сергей Медведев: “Наш бизнес – смерть, и бизнес идет хорошо”, – знаменитая максима Евгения Пригожина. Вам не кажется, что эти же слова может написать на своем знамени и Владимир Путин? За последний год он фактически убедил страну, что смерть – это хорошо и достойно. В России утвердился своеобразный культ смерти. Вам кажется какой-то новостью то отношение, которое пропаганда воспитала у россиян к смерти в последний год?
Владислав Иноземцев: Я думаю, она пока не совсем воспитала это отношение, процесс идет. Новостью это не является, в России это было всегда: государство никогда не жалело своих граждан. Я бы даже сказал, что именно оно уничтожало более эффективно, чем любой внешний враг. Но что касается последних лет, – да, конечно, это что-то новое. Я помню, как еще 20 лет назад на Лондонском экономическом форуме, пока он не стал Петербургским, совершенно серьезно обсуждалась тема “Роскошь – это национальная идея России”. То есть тогда настроения были совсем иными: хотелось, наоборот, жить, процветать, нуворишествовать. Сейчас все поменялось. Поэтому с точки зрения последних 30 постсоветских лет это, конечно, новое веяние.
Сергей Медведев: Здесь можно вспомнить и шествие “Бессмертного полка”, и многочисленные портреты убитых солдат, которые смотрят на людей с больших билбордов, все эти “парты героев” в школах, репортажи о белой “Ладе”, о том, как вдовам мобилизованных вручили шубы. Речь сейчас идет даже не о культуре или культе смерти, а об экономике смерти. У вас недавно на портале “Riddle” была интересная статья под названием “Путинская смертономика”. У той смерти, которая сейчас предлагается россиянам в войне, есть и какая-то экономическая составляющая?
Владислав Иноземцев: Безусловно, есть, она как раз сейчас нарастает. Когда Путин начинал свою войну против Украины, планировал взять Киев за три дня, мы помним мантру о том, что на войну пойдут только контрактники, призывников не будут трогать, мобилизации не будет и так далее. Когда все это начиналось, на войну действительно пошли в основном контрактники. Рядовые контрактники тогда в российской армии получали меньше 40 тысяч рублей: это была не такая уж большая ноша.
Потом очень быстро стало понятно, что успехов нет, нужны дополнительные люди, в сентябре началась так называемая “частичная мобилизация”. После чего выяснилось, что есть некая неувязочка: мобилизованные, которым пообещали деньги, приезжают рыть окопы, а рядом контрактники идут в атаку; контрактник получает 40 тысяч, а мобилизованный – 200. В результате зарплаты контрактников были подняты.
После этого началась гонка всякого рода выплат и обещаний. Мы видели пятимиллионное президентское пособие в случае гибели военнослужащего, в том числе и призывника, и мобилизованного, потом появились региональные надбавки, никуда не делась предыдущая выплата, которая была и до войны, плюс дополнительные страховки, и пошло-поехало. Поняв, что мобилизация очень сильно ударила по престижу власти, Кремль решил воевать наемниками, и это по большому счету пока у него получается, с одной стороны.
С другой стороны, власть обнаружила для себя очень забавную вещь: в принципе, деньги, которые вливаются в ведение войны, они в том числе на другой стороне оказываются фактором стимулирования экономического роста, которым можно хвалиться перед ничего не подозревающим населением. Собственно, весь экономический рост последнего времени у нас поддерживается именно военными расходами: с одной стороны, расходами на поставку вооружений, потому что наиболее быстрыми темпами растет производство именно в тех регионах, которые работают на ВПК. А с другой стороны, даже многие вполне лояльные Кремлю экономисты начинают говорить, что эти деньги, которые уходят мобилизованным, как в оплату их ежемесячной службы, так и в связи с их ранениями и смертью, становятся фактором экономического подъема. Он действительно серьезный, если речь идет приблизительно о триллионе рублей в год таких выплат.
Реально не все выплачивается. Мы знаем, что значительное количество погибших не учитывается, есть большая задержка с объявлением о гибели. Но даже если мы берем полтора триллиона, то это 1% ВВП, большой инвестиционный вклад. Более того, в отличие от прочих бюджетных ассигнований, которые в нашей совершенно не победившей коррупцию стране, естественно, разворовываются как минимум наполовину, эти деньги доходят до потребителей полностью: это просто реальные перечисления денег, которые оказываются на руках у людей. Более того, с этих выплат в большинстве своем не берутся налоги. В итоге они выходят на потребительский рынок, поддерживают потребительский спрос и многое другое. В то время как большие деньги, направляемые в ВПК, – мы понимаем, какая там норма доходности, какой идет отток.
Главный мой тезис заключается в том, что Путин придумал вариант оценки жизни россиянина в большую сумму, чем этот человек может в депрессивных регионах заработать за всю оставшуюся жизнь.
Сергей Медведев: “Грузом 200” он получает больше, чем заработал бы за всю свою жизнь. Это же объясняет достаточно устойчивую поддержку мобилизации. Жены охотно отправляют мужей, не противятся тому, что они идут. В голове сидит идея, условно говоря, обмена тела на деньги.
Владислав Иноземцев: Я бы не преувеличивал. Мы прекрасно помним, что произошло в мобилизацию, когда огромное количество людей снялось с места и побежало кто куда. Сама идея о том, что нужно пойти умирать, безусловно, не вызывает восторга. Есть очень много людей, которые и за эти деньги, и за в пять раз бóльшие на фронт не пойдут. Но, мне кажется, мы сейчас получили какое-то осознание того, что да, на добровольной основе за такие деньги, наверное, есть смысл рискнуть.
Сергей Медведев: Как долго это может работать, и откуда деньги? Это государственный долг?
Владислав Иноземцев: Да, в той или иной мере это государственный долг. Потому что мы видим, что бюджетный дефицит, может быть, не стал таким огромным, как я предполагал в прошлом году, но дождемся конца года. В любом случае он есть, он большой – чуть меньше трех триллионов рублей за первые полгода. Да, естественно, финансирование идет в том числе и в долг, за счет эмиссий, за счет увеличения заимствований и так далее. В этом я не вижу ничего катастрофичного: при таком размере дефицита бюджета экономика может существовать практически бесконечно долго.
Сергей Медведев: Нынешний экономический рост – не рост, оптимизм, который уже месяц регистрируется в российской экономике, – насколько это все устойчиво? Экономика, растущая на такого рода госзаказе, на мобилизации, на выплате гробовых, пособий населению.
Владислав Иноземцев: Она, конечно, неустойчива. Мы видим ситуацию, очень похожую на позднесоветское время. С одной стороны, это рост ВПК, это большие государственные вложения в ВПК, это удовлетворенность работников этого сектора своим положением. Но это, конечно, достигается за счет искажения экономических пропорций, за счет снижения инвестиций в остальные сектора, только, естественно, за счет бюджета, то есть перелив нефтяной ренты, которая по-прежнему продолжает идти в производство оружия и в оборонку, поддерживает экономику.
Росстат рисует цифры экономического роста, хотя они опять-таки крайне неравномерно распределяются по регионам. В общей картине плюс, для большинства российских потребителей, в принципе, ничего не меняется, потому что правительство индексирует пенсии, зарплаты бюджетникам чуть выше инфляции; в принципе, потерь для большинства населения нет. Бизнес, конечно, страдает, у многих есть серьезные проблемы, естественно, самые большие потери понесли всякие креативные профессии, городской средний класс. Но это не противоречит идее Путина. Ему давно были противны эти “гнилые либералы”, которые занимались в Инстаграме в Москве и Питере. От того, что их стало меньше, кто-то сбежал, кто-то перестал получать доходы, я думаю, мало кто в правительстве расстроился, а Владимир Владимирович – тем более. Поэтому, в принципе, экономика может существовать до тех пор, пока идет война, пока государство готово как минимум десять триллионов рублей в год вливать в военную отрасль и непосредственно в участников этой операции.
Сергей Медведев: Вопрос в том, что эти деньги берутся от нефтяной ренты. Условно говоря, проблема не в диспропорциях, сами диспропорции не развалят экономику, не развалят страну. Будет более несчастный городской средний класс, чем был последние десятилетия. Все равно есть большие бюджетные корпорации, большие бюджетные сословия государства, которые с этого кормятся. Условно говоря, в такой кривой позднесоветской системе это может существовать неограниченное количество лет или нет?
Владислав Иноземцев: Даже советская система не существовала неограниченно. Конечно, предел этого есть. Я не думаю, что он очень близок. Как минимум три-пять лет это может существовать. Проблема заключается еще в одном обстоятельстве. Каждое новое состояние, в котором находится общество, имеет свойство становиться некой новой нормой, люди и власти к нему привыкают. Переход от одной ситуации к другой всегда чреват определенными сложностями. Допустим, переход от состояния относительного мира. Хотя мы понимаем, что наши украинские друзья чувствуют войну с 2014 года, и она никуда от них не уходила, но для России переход от относительного мира начала 2020-х годов к реальной войне в феврале прошлого года был весьма чувствителен. Мы видели и первую волну отъездов, и вторую волну отъездов в связи с мобилизацией, и огромное потрясение для бизнеса, и скачки валютных курсов, инвестиционную активность.
Соответственно, сейчас экономика вползла в новую реальность, какие-то дыры залатаны, какие-то новые контракты, связи, взаимодействия выстроены, и она едет по новой траектории. Когда ее придется перевести с военных рельсов назад, снова произойдет большая ломка уже в других отраслях. Поэтому, естественно, у власти будет желание ничего не трогать, пока оно едет.
Это тоже большая проблема, потому что последние несколько месяцев, полгода-год, не надо греха таить, появилось большое количество в том числе и бизнесменов, которые наживаются на войне, для которых нынешняя ситуация даже лучше предвоенной. Три группы: первая – получатели этих денег, вторая – работники ВПК, приблизительно четыре миллиона человек с семьями и, соответственно, те, которые действительно зарабатывает на этом огромные деньги.
Сергей Медведев: Фактически, если страна переходит в состояние мира, то это угроза новых 90-х, когда большие оборонные предприятия оказываются без заказа.
Владислав Иноземцев: Все-таки не совсем так. Да, это угроза новых 90-х, но Россия идет глубоко по нисходящей последние лет 50, соответственно, и 90-е будут тоже пародией на 90-е. Прежде всего, есть серьезный частный сектор, который по большому счету уже спас путинскую экономику от краха во время войны, потому что он продолжает работать. В данном случае он тоже будет продолжать работать, даже если бюджетные деньги перестанут вливаться, даже если доходы населения пойдут вниз, все равно частники будут выкручиваться, и экономика будет в значительной мере жива.
С другой стороны, мы должны прекрасно понимать, что в советские времена масштаб оборонного комплекса все равно был несопоставим с тем, что мы имеем сегодня. Допустим, за последние полгода объем производства на том же Уралвагонзаводе вырос приблизительно в пять раз, иногда говорят, даже больше. Но в любом случае он все равно не достигает трети советских показателей. В принципе, до советского уровня милитаризации мы в ближайшее время не дойдем, и до советского уровня расходов на оборону тоже.
Но проблема Советского Союза и его катастрофа начала 90-х заключалась не только в оборонке, но и в том, что остальная экономика была нежизнеспособна, не могла приспосабливаться к меняющимся условиям. То, что мы видели в 2022 году, с точки зрения бизнеса разительно отличается от ситуации конца 80-х. Тогда, если какой-то поставщик, смежник останавливался, останавливались десятки предприятий, куда он поставлял свои товары. В прошлом году не остановилось практически ничего, потому что если не было каких-то смежных поставок, то тут же находились другие, если прерывались цепочки с Запада, через две-три недели все приходило через Турцию или Малайзию. На самом деле бизнес – это важнейшая опора путинской системы. Если бы Путин действительно управлял советской экономикой, то она бы давно лежала в руинах.
Сергей Медведев: А вы не предвидите рисков национализации? Мы видим, как крупные активы выводимых западных корпораций передаются в руки друзьям, как сейчас произошло с “Данон”: фактически чеченцам передаются крупнейшие производители быстро оборачивающихся потребительских товаров.
Владислав Иноземцев: Где есть опасность национализации? “Газпром” 15 лет назад был компанией, которая хотела стать чуть ли не главной по капитализации в мире, она была по капитализации больше “Майкрософт”. И вот товарищ Миллер с нашим великим главнокомандующим благополучно довели ее фактически до убыточности. Это пример государственного хозяйствования, когда у вас есть беспредельная власть, когда вы пилите десятки миллиардов, когда вы хотите – выполняете договора, не хотите – не выполняете, перекрыли вентиль, взорвали газопровод, все, что угодно, можете делать. Это пример безумия в лучшем своем проявлении.
В случае, когда речь идет о банковской сфере, телекоммуникации, производстве продуктов, которые непосредственно покупаются конечным потребителем, об аграрном секторе, мы прекрасно видим, что ничего страшного не происходит. Кто бы ни стал собственником: чеченец из аула, сыночек олигарха, который кроме ночных клубов ничего не видел, – это не важно, потому что управляет этой системой менеджмент, который остается тем же самым, эти предприятия все равно находятся в той же самой конкурентной среде, в которой были. Обычная управленческая практика препятствует, не дает им выпасть, они управляют, стараются конкурировать и отвечать на действия конкурентов
“Сбербанк” – национализированный государственный банк. Вспомните, какой был “Сбербанк” в Советском Союзе, и что это сейчас – абсолютно рыночный субъект, конкурирующий с другим государственным банком ВТБ, но при этом обслуживающий граждан и предприятия совершенно адекватным образом. Я думаю, национализация – это был такой жупел среди наших либералов: вот какая доля государства в экономике, ужас, ужас, ужас! На самом деле вопрос не в том, какая доля, вопрос в том, как эта экономика организована. Если она организована конкурентно, я не вижу в этом ничего катастрофического.
Сергей Медведев: Сколько вы можете дать лет этой путинской экономике войны?
Владислав Иноземцев: От трех до пяти.
Сергей Медведев: В России есть два вечных сюжета: первый – это сюжет войны, второй – это гоголевский сюжет “Мертвые души”. Путин сумел объединить их в этой войне, создав свою уникальную экономику войны, смертономику, которая, подобно мясорубке, поглощает и поглощает человеческие тела.
(Оновлено 12:00)
«Главком»
Ирина Костенко, Ирина Халупа
День крещения Руси – Украины. Главные фейки Москвы о князе Владимире
«Князь Владимир – креститель Руси». Так московиты подписали 17-метровую скульптуру великого киевского князя Владимира, установленную в 2016 году на территории Кремля. И умудрились вложить в короткий текст три фейка.
Первый. Имя князя на самом деле – Володимир, а не Владимир. Ибо во всех без исключения письменных памятниках Руси князя именуют только Володимиром и никогда Владимиром.
Второй. Князь Владимир был хрестителем, а не «крестителем». Михаил Максимович, первый ректор университета Святого Владимира исследовал, что авторы тысячелетних киевских летописей писали «хрест», а не «крест» (и соответственно – хрестить, хрестный, хрестины, Хрещение), а вот суздальцы (будущие московиты) уже значительно позже, переписывая наши летописи, многое переиначивали – вместо Володимир писали Владимир или вместо хрест – крест.
Третий. Князь Владимир крестил Русь-Украину. А не Русь-Московию, как убеждают мир идеологи «русского мира». Уверяя, что якобы крещение России происходило на берегах киевского Днепра. Это обычный имперский бред.
Дело в том, что на месте, где сейчас возвышается 17-метровый памятник «крестителю Руси», во времена крещения Владимира были непроходимые заросли, в которых жили полуварварские племена – предки нынешних москалей. Ту далекую территорию вплоть до 15 века называли Залесье, то есть «земля, находящаяся за лесом». От тех древних трущоб и по сей день остались знаменитые брянские леса и болота.
Залесье во времена правления князя Владимира было глухой провинцией Руси – огромной средневековой империи, простиравшейся от Сяна до Волги. Эта империя «была политическим, а не этническим образованием, построенным на вассальной зависимости подвластных Киеву племен и территорий» (доктор истории Сергей Высоцкий).
В состав империи входили многочисленные этносы, но государственно и объединяющим этносом были украинцы, как научно обосновал академик Михаил Грушевский: «Киевское государство, право, культура были образованием одной народности – украинско-русской». Это не исключение, а закономерность, что в основе любой империи всегда фигурирует один конкретный этнос (например, в Византийской – греки, в Османской – турки).
На необъятных просторах Киевского государства Русской землей, или собственно Русью, называли территорию только современных Киевской, частично Черниговской областей и Переяславщину. Остальные земли были колонизированы украинцами (тогда они именовались русичами) – Полоцкая, Новгородская, Залесье и т.д.
Русская земля в государственной системе имела особый статус, она была политическим господствующим территориальным ядром, где проживала властная верхушка, поэтому ее население имело значительные льготы и не платило Киеву дань, как другие земли государства, по данным доктора истории Михаила Приселкова.
«Киеву платил дань даже Новгород. Ничего подобного не известно о Чернигове, Переяславе и других городах Русской земли», – пишет доктор истории Сергей Высоцкий.
Потому и крещение 988 года касалось населения Киева и городов Русской земли.
Первое же упоминание о селе под названием Москва появилось только в 1147 году – то есть спустя полтора столетия после знаменательных событий в Киеве.
«Моска – корова и ва – вода, то есть «коровья лужа» – такое толкование финно-угорского названия нынешней российской столицы петербургский историк Василий Ключевский считал наиболее достоверным.
Туда, в периферийное Залесье, новая религия проникала значительно позже и весьма драматично: «Киевские монахи, проповедники и другие церковные просветители, стремившиеся распространять христианство среди тамошних язычников, основывали монастыри, открывали школы… часто подвергаясь мощному сопротивлению, преследованию и мученическую смерть», – пишет академик Григорий Полторак.
Но через некоторое время в истории этой «коровьей лужи» произошел прогресс и, как пишет британский историк Норман Дэвис, в 15 веке Москва уже была «самой периферийной провинцией самой угнетенной порости христианского мира».
От финно-угорского названия «Москва» впоследствии возникло и название государства – Московское царство или Московия. 1581 один из первых западных путешественников обозначил главную особенность этого царства: «Весь народ считает себя холопами, то есть рабами своего властителя». («История Европы», Норман Дэвис). В 1656 году путешественник из Сирии Павел Алепский, при встрече с московитами, выделил то же: «Их любовь к царю неприступна для понимания: от большого к малому она все больше и больше».
А разве сегодня не созерцаем то же – неприступную для понимания любовь россиян к международному преступнику Путину?
В 1721 г. произошли изменения в названии их государства. Царь Петр I провозгласил Московское царство “Российской империей”, а московитов – “россиянами”. После присвоения исторического названия Украины и украинцев московиты успешно присвоили себе нашу историю и культуру.
Доктор истории Евгений Калюжный в своем исследовании пишет, что тогда указ Петра I не признала ни одна страна. Только через 36 лет, получив многочисленные дары или взятки от московского правительства, западноевропейские страны начинают официально признавать территорию Московии под новым названием – Россия. В 1757 году Франция официально признала империю Петра Россией. За ней была Испания в 1759 году и Польша в 1764 году».
Дольше всего такой подмене понятий сопротивлялась Британия. В 1876 году премьер-министр Бенджамин Дизраэли, в письме королеве Виктории, предлагал «вымести московитскую центральную Азию и загнать их (московитов) в Каспийское море». Узнав об этом, царь разозлился. Не из-за возможной военной интервенции Англии, а из-за обиды, потому что Дизраэли отказался называть царя и его свиту русскими и называл их московитами, такие данные приводит доктор истории Евгений Калюжный.
До недавнего времени, 28 июля, в День памяти равноапостольного князя Владимира, московский патриарх Кирилл, в окружении своей многотысячной украинской паствы, гордо шагал по Киеву к Владимирской горке и высокопарно благословлял оттуда Украину и украинцев. Сегодня он благословляет смертоносные ракеты на жилые дома, школы, больницы, детские сады и храмы Украины.
О чем это говорит? Только о том, что суть христианской веры сквозь дебри московской ментальности так и не пробилась. И что московиты как были так и остаются верными холопами своих кровожадных царей и властителей.
В отличие от украинцев, у которых после крещения Владимира «ум в сердце рассеял» потому что «Христос царем признается» («Слово о законе и благодати», митрополит Илларион, 1051 год).
И последнее, что касается надписи на 17-метровой скульптуре князя Владимира в Москве. Нет никаких сомнений, что мечта генерала Залужного скоро осуществится. И он промчится на танке по Арбату. А вскоре на постаменте непременно появится и правильная надпись: «Князь Володимир – хреститель Руси-Украины».
(Оновлено 11:00)
“Цензор.НЕТ”
Евгений Кузьменко
Израильский волонтер Евгений Неймер: “Женя-эвакуатор? Коллега увидел, что я так обозначен у кого-то в телефоне. Так эта кличка ко мне и прилипла”
Это имя корреспондент “Цензор.НЕТ” регулярно слышал с самого начала полномасштабной войны. Слышал от разных людей и по разным поводам – но неизменно в положительном контексте.
В эпоху всевозможных мессенджеров этот контекст выглядел примерно так:
“Я вам вряд ли помогу, но дам совет: напишите Жене-эвакуатору, вот телефон”.
“Передайте огромное спасибо Евгению за генераторы, он нам очень помог”.
“А как зовут того парня, который передал электровелосипеды на приграничные районы? Дайте его контакты”.
Как зовут этого парня? Что ж, знакомьтесь: Евгений Неймер, израильский волонтер, с которым корреспондент “Цензор.НЕТ” встретился в Киеве накануне международной конференции в Верховной Раде Украины.
И начал беседу с сакраментального вопроса:
– Объясни, как так случилось, что живущий в Праге и имеющий семью израильтянин с головой ушел в помощь, а зачастую и спасение, украинцев, на которых напал агрессор? Да, я знаю, что родом ты из Харькова. Но вы с родителями уехали в Израиль еще в 1993, тебе было 15. То есть ты много лет как израильтянин, к украинским проблемам имеющий вроде бы мало отношения. Так почему?
– Даже не мало, а никакого. А причина, думаю, у меня та же, что и у многих других неукраинцев. Первую неделю после 24 февраля я провел, листая Nexta, новостные сайты, телеграм-каналы. Листал – и начинал ехать мозгами, потому что все происходящее далеко выходило за рамки нормальности. И тут кто-то меня спросил, как выехать из Харькова. И сказали, что есть какие-то израильтяне, которые этим занимаются. Я до них дозвонился, команда называлась “Israel4Ukraine”, а один из этих ребят оказался моим однокурсником из института в Израиле. Я начал с ними работать, и у меня не стало времени и эмоций на новостные сайты – появились конкретные задачи и конкретные люди, которым можно было помочь здесь и сейчас. Занимались мы организацией автобусов из Харькова, Киева, позже подключились другие города. Деньги ребята собирали, в основном, через донаты. Мне поручили собрать автобус из Харькова.
– Каким образом?
– У нас была он-лайн анкета для тех, кто хотел эвакуироваться сам или эвакуировать родственников, оказавшихся под обстрелами. Люди передавали ссылку на нее друг другу. Надо было каждого человека обзвонить, составить список готовых действительно уехать прямо сейчас, потом – сопровождать по телефону, пока не сядут в автобус, городской транспорт ведь в первые дни и месяцы работал с перебоями, добраться до места, откуда отходил эвакуационный автобус тоже было нетривиальной задачей, да и само место надо было выбрать так, чтобы там было достаточно безопасно и туда могли добраться даже маломобильные пассажиры – старики, дети, неходячие. Потом “вести” этот автобус в пути, как-то их развлекать, подбадривать. Все, естественно, через Вотсап.
– А ты во всем этом был мозговой центр, рядом телефоны и понимание, как это нужно координировать?
– Только начиная со всем этим работать, я никаким центром не был. Просто мне сказали: Жень, вот наша табличка в Гугл-форм, которую люди заполняли. Ты должен пройти по всей табличке, всех обзвонить. Как только набираешь 50 человек, автобус заполнен. Ты им всем сообщаешь информацию по автобусу. Потом следишь, чтоб все сели в автобус и так далее.
Это было первым моим заданием такого рода. Очень интересным. Обзвонить сотни телефонов – да еще и сделать это быстро – было сложно. Поэтому пришли мои друзья, в том числе одноклассник моего брата по Харькову, с которым мы нашлись в Праге во время пандемии ковида – и с тех пор дружим, общаемся. И вот ему попадается на глаза одна фамилия – и он говорит: слушай, так это же наша с твоим братом первая учительница!
– Ого какой поворот.
– Звоним ей, она говорит: нет, я не уеду, не хочу, я старенькая, а дочь у меня в Киеве, выезжать не хочет. А куда можете вывезти? – Мы вывозим во Львов или на границу – кто как хочет. – Я не знаю, что, как…
В итоге мы “соблазнили” и ее дочь тоже. Вывезли учительницу из Харькова, а ее дочку из Киева, и они встретились во Львове, где их поселили бывшие ученики. Такая вот была первая эвакуация.
– И в дальнейшем как вы эвакуировали людей? Микроавтобусом?
– Нет, мы организовывали стандартные автобусы на 50 человек. А иногда даже двухэтажные. Цены тогда были немыслимые – за автобус из Харькова до польской границы с нас брали по 10 тысяч долларов. Дикие деньги! Причем мы знали, что водители продолжают получать свою стандартную зарплату плюс еще немножко. А хозяин – тот вообще гребет деньги лопатой. Причем в буквальном смысле. У меня есть фотография, как ему приносят сумку с деньгами – как в фильмах с мафиози. Целая адидасовская сумка с пачками этих денег. Потому что приносили в гривнах, естественно, 10 тысяч долларов в гривнах – это приличный объем.
– Кому война, а кому – мать родна.
– Это выражение в начале войны я слышал чаще всего. Потом постепенно ситуация с автобусами несколько успокоилась, спрос и, соответственно, цены стали падать.
Чуть позже меня познакомили с одной девушкой, главой небольшого еврейского американского фонда. (Вообще, все, что я делал за эти полтора года, осуществлялось на деньги и с помощью либо еврейских, либо израильских организаций). Ну, как “познакомили” – представили по телефону. Я сижу в Праге, кто-то – в Израиле. Она сидела в Швейцарии. И она сказала, что в Николаеве есть дети, которых надо вывезти. Было это, кажется,15 марта. Она спросила: вывезешь детей? – Я узнаю…
В Николаев никто не хотел ехать, были дикие обстрелы. Мы начали обзванивать фирмы, один из хозяев согласился. Сам он никуда не ездил, только посылал водителей. Но требовал полную предоплату. Мы решили ему поверить и перечислили 30 тысяч долларов, чтобы довезти 3 автобуса из Львова – к детям в Николаеве.
И вот, когда колонна этих автобусов выдвинулась к Николаеву, начинается сильный обстрел. И мы целую ночь думали, отменять эвакуацию или нет. Ведь не дай бог, попадет ракета в автобус… Но в итоге решили, что продолжаем поездку. Потому что понимали: вероятность попадания при эвакуации – одноразовая; а так они сидят в обстреливаемом городе.
Естественно, ехать в город никто не захотел. Автобусы остановились, как и было договорено, на въезде в город, у моста, там КПП стоял. А с городской администрацией договорились о том, чтобы они на городских автобусах вывезли этих детей с родителями, с мамами. К счастью, все закончилось успешно. Всех детей вывезли.
И тогда я говорю этой девушке: у меня не хватает на автобус, который уходит на днях, ты не могла бы занять 10 тысяч? Я соберу деньги и верну, просто сейчас нет. Она говорит: не вопрос. И перечисляет средства на рейс из Харькова.
Здесь надо сразу оговорить: деньги через меня никогда не проходят – не люблю я эти скользкие моменты. Поэтому все идет путем оплаты “прямой инвойс” исполнителю. Я ей говорю: спасибо большое, деньги пришли, все в порядке, в течение двух недель верну. Она: Ну это же на эвакуацию? Считай, что я оплатила. А вы много автобусов можете организовать? – У нас ограничение в деньгах, а не в количестве людей. Она сказала: ну, хорошо, давай тогда еще. И мы стали сотрудничать. У нас к тому времени уже не было денег даже на один автобус – и тут вдруг появляется новый постоянный спонсор! Они стали оплачивать автобусы. На эти деньги мы в итоге вывезли из Украины 40-50 автобусов, то есть, около двух с половиной тысяч человек. Думаю, суммарно там было потрачено порядка четверти миллиона долларов.
– И все это было на доверии?
– Да, естественно. Она меня никогда не видела.
– То есть, с одной стороны, были эти дельцы, которые носили сумки с деньгами. А с другой – люди, которые, никогда не встречавшись очно, на доверии оперировали немалыми суммами.
– Да. Еще раз подчеркну: мы не получали деньги, они шли напрямую туда. Наверное, к середине, к концу апреля – началу мая я понял, что мы выполнили свою задачу. Вообще функция волонтера, на мой взгляд, заключается в том, чтобы “прикрыть” государство, пока оно выстраивает аппарат и привлекает ресурсы для системного решения проблемы. Приведу пример. В Израиле во время Второй ливанской войны возникла Самооборона – волонтерская организация, которая обеспечивала север Израиля продуктами и водой, пока государство раскачивалось. Естественно, потом государство должно перенимать эту нагрузку на себя.
Одним словом, сначала огромный объем проблем закрывают волонтеры. Пока, наконец, государство не принимается за то, что должно делать изначально, но не всегда готово. Сейчас, кстати, Украина уже осмыслила это опыт: я помню эвакуации первых военных дней и вижу нынешние эвакуации в связи с подрывом плотины – разница колоссальна.
В общем, на каком-то этапе все стало настолько организовано, что стало ясно, что эвакуации больше не нужны. Потому что все работает. И в конце апреля-начале мая май 22 года я перестал заниматься эвакуациями.
– И переключился на медицинское направление.
– Уже в конце марта я начал заниматься ввозом еды. Закупали ее в Словакии и отправляли в Украину. Работали с разными местными волонтерскими организациями. Еда шла, в основном, в Харьков, Чернигов и Николаев. Но масштабы не очень большие – и это одна из причин, по которой мы этим в последнее время не особо занимаемся. Потому что пришли большие организации, привозящие еду вагонами.
Но в начале – да, возили. Ввезли, наверное, 20 фур еды. Все это раздавалось нашими партнерами в Украине. Мы им доверяли, потому что все, с кем я работал, приходили к нам через кого-то. Например, в Николаеве мы работам с РАТЕГом. Это объединение территориальных громад. Там есть Сергей Власенко, с которым познакомились из-за того, что его дочь, Диана, занималась с нами эвакуацией людей из Николаева. Когда зашла речь о еде, я пытался с ней поговорить. Она сказала: если целая фура, это не я, это к папе. И мы с тех пор плотно с Сергеем сотрудничаем. Они, конечно, делают там гигантскую работу. Работа в основном с селами – туда еда, как правило, не очень доходит. Вот они ее туда и развозят.
– Перевозкой медикаментов тоже занимались люди, попавшие в ваш круг по знакомству?
– Да. Правда, в больших масштабах привезли только однажды. Мы же возили не простые медикаменты, а рецептурные.
– А в чем разница?
– Рецептурные из Европы – это намного более сложно. Многое из того, что в Украине является безрецептурным лекарством, в Европе только по рецептам. Фонду Jewrope пришлось получать специальное разрешение в министерстве здравоохранения Словакии на покупку. Обычно лекарства покупают только медицинские фонды. Мы были не медицинский фонд – но закупили, привезли и передали там по больницам.
Кроме того, в начале апреля мы начали заниматься медицинскими эвакуациями, которые сводились на тот момент к двум вариантам. Первый – вывоз лежачих пациентов – инвалиды, страдающие тяжелыми заболеваниями, пожилые.
– Представляю, какие там были жизненные истории…
– Запомнилась история семьи из Николаева, в которой мама выпала из окна за год до войны и переломала обе ноги так, что не могла ходить даже через год после падения. Отец собирал их в эвакуацию из Николаева, упал в темноте с лестницы и сломал ногу – получил сдвиг шейки бедра. И вышло так, что в их семье оказалось два лежачих родителя и две девочки 13 и 15 лет, которые за ними ухаживали.
– Мрак.
– Ко мне этот кейс попал от другой волонтерской организации. Я обратился в Ихуд Ацала, которые прислали за ними две машины скорой помощи.
И вот эти две скорых поехали в путь. Папа с ребенком в одной машине, мама с другим ребенком – в другой. Едут они в Германию – и в дороге звонит мне мама и спрашивает: скажите, а что будет с моими дочерями? Их поселят с нами? – Нет, говорю, их там не могут поселить, потому что вы больны и едете в больницу. А насчет ваших дочерей – есть еврейская семья, с которой мы договорились, они примут девочек у себя. – Ну, хорошо.
Через 15 минут снова звонок от нее: а вы точно моих детей не отдадите в проститутки? И я не смеюсь над этим, я понимаю, что страх накапливается. И мы все понимаем, что часто вывозим людей, которые никогда в жизни не выезжали за пределы города или области, так что их страхи вполне закономерны, и к тому же помножены на ужас войны и собственной беспомощности.
Но в итоге они приехали, их положили в больницу, девочек заселили в семью. Мама мне звонила потом несколько раз после этого. Рассказывала, как их сначала в “Макдональдс” повели, а потом купили им курточки полегче, потому что из Николаева в зимнем выезжали.
И спрашивает: скажите, а зачем они это делают? От себя скажу: многие украинцы, которым мы помогали, удивлялись, что люди помогают им просто потому, что хотят помочь.
– А с чем ты это связываешь?
– Не знаю. Украинцы так же помогают друг другу – поэтому у меня нет объяснений. Не знаю, почему. К тому времени у меня уже родилась фраза о том, что мы это делаем для них, ради себя.
– Неплохо сформулировано.
– Другая история случилась в Одессе. Мальчик 12-13 лет с очень тяжелым заболеванием – причем наш немецкий врач-консультант считал, что его лечат не совсем правильно. Он сказал, что мы его до Германии просто не довезем. Тогда с помощью друзей и знакомств я вышел на депутата молдавского парламента, которая договорилась с Минздравом Молдовы о том, что молдавская скорая помощь въедет в Украину с молдавской командой – и заберет ребенка из Одессы. Тогда одесские врачи не хотели давать скорую помощь до понедельника. Еще и в субботу в Одессе как раз упала ракета, погибла маленькая девочка Кира… Врач скорой помощи отказалась ехать. К счастью, на следующий день другой врач поехал-таки. В свою очередь, румынский депутат договорился с госпиталем в Румынии, дабы тот принял ребенка с таким диагнозом. А дальше помог человек по фамилии Арафат, с которым я не знаком.
– Арафат?!
– Смешно, правда? Израильтянин Женя и румын Арафат, который сам из семьи беженцев; родился в Сирии; учился в Румынии и там остался. И основал там Неотложную медицинскую помощь (EMC) Румынии. И вот он предоставил нам медицинский вертолет на границу Украина-Молдова. Небо закрыто, дальше вертолет не полетел бы. Задача была – скорой привезти мальчика из Одессы к вертолету. Но когда мальчика начали сносить на носилках в скорую, у него остановилось сердце, его реанимировали, не стали везти. Через три часа он умер. Это был очень тяжелый день…
– Даже не могу себе представить.
– А потом я узнал трагическую историю еще и мамы этого ребенка. Оказалось, сама она из Донецка. В 2014 году без связи с войной было нападение на ее мужа. Погиб он и еще один ребенок. Теперь вот еще один. И остался у нее только старший сын. Который при этом хотел идти в армию. Я помню, как предлагал маме поговорить с ним и, если что, привести пример израильской армии.
– Что за пример?
– В израильской армии, если семья потеряла ребенка – в армии или вообще – то призываться в боевые войска он может только с разрешения родителей. То есть если он хочет идти добровольцем в боевые войска, родители должны сказать, что они согласны.
– А чем дело закончилось в этой истории?
– В итоге она сама смогла отговорить сына от этого шага. Не представляю, что бы было, если бы с ним что-то случилось…
А были и более оптимистичные и даже забавные истории….
– Расскажи. На войне у таких историй – особый привкус.
– В чат одной из групп написал папа годовалой девочки. Говорит, у моего ребенка 20 февраля обнаружили, что ее черепные кости – сросшиеся. А у младенца они должны быть не сросшиеся, потому что череп растет. Когда мы рождаемся, у нас эти кости такие… плавающие, эластичные. Но случается и так, что кости сросшиеся. Обычно это определяют в возрасте 3-4 месяца. Но тут пропустили по каким-то причинам. Обнаружили только в феврале, когда ребенок прожил почти год. Назначили операцию на конец февраля. Началась война, они бежали из Киева в Ужгород, пережидали там. А когда в 20-х числах марта они вернулись, им сказали, что сейчас ничего делать не будем, потому что солдат оперируем, нет времени на такие вещи…
– Безвыходная вроде ситуация. Что было дальше?
– Я с ним поговорил. Это было в понедельник, а во вторник я позвонил и говорю: для вас есть место в Израиле, Израиль готов вас взять. Об этом не очень много пишут, но в эту войну Израиль очень много помогает лечением. Очень многие украинские дети лечились и лечатся там на правах медтуризма, но абсолютно бесплатно. А у этой семьи были еще и все условия: проживание, лечение, еда, дорога – все бесплатно. Я ему звоню и говорю: берите жену, ребенка хватайте – и езжайте в Кишинев, сегодня вторник, а у вас в четверг самолет. Он говорит: что? Куда? – В Израиль. – Ну, у нас нет столько денег. – А я же не назвал, сколько, для вас это бесплатно все. – А мы не евреи. – Я не спрашивал, кто вы, мы просто… – Знаете, жена придет с работы, мы с ней посоветуемся. – У вас в четверг самолет! – Но знаете, чудес же не бывает, говорит мне этот человек, Александр.
– То есть мало того, что ты все устроил – тебе еще пришлось переубеждать людей в их скептическом отношении.
– А ты представь ситуацию: тебе звонит какой-то Вася и говорит: Жень, я сейчас твою семью возьму, отвезу туда лечиться. Все это будет бесплатно. При этом ты знаешь, что это все стоит сотни тысяч долларов. А тебе все дают бесплатно. И все это говорит какой-то голос в телефоне. Ты поедешь? Тебя надо будет убеждать?
– Ты прав, беру свои слова обратно, не так-то легко поверить в такие чудеса.
– Он не видел моего паспорта, он не знает, кто говорит. А главное – и это была одна из моих проблем, которой я потом стал гордиться – когда люди спрашивают, кто я, отвечаю: Я – Женя. Не работал ни в каком фонде, просто Женя.
Потом в какой-то момент у меня появилась кличка. Один из коллег увидел, что я обозначен у кого-то из людей в телефоне как Женя-эвакуатор. Так на первые пару месяцев войны эта кличка ко мне и прилипла.
– Мы отвлеклись от истории, которую ты рассказывал.
– Папа девочки говорит: хорошо, я вам перезвоню. Чуть позже перезванивает: я взял жену, мы вечером садимся на поезд в Одессу. Приезжают они в Одессу – и что теперь? Он же не может выехать за границу! В итоге он сажает их на автобус до Кишинева. Там на вокзале их встречают наши волонтеры, отвозят в гостиницу, которую для них сняли. На следующий день они уезжают в Израиль, где селятся дома у одного из врачей этой больницы. Девочку обследуют. Делают ей операцию. Уже через полтора месяца, по-моему, они вернулись домой. Была опасность, что возникнут сложности с развитием мозга из-за того, что кости сросшиеся. Но все прошло успешно, в этом году девочка уже пошла в садик.
У нее все отлично, полностью здоровый ребенок. Без всяких последствий. И папа девочки позвонил после того, как они вернулись домой и сказал: Женя, знаете, теперь я верю, что чудеса бывают.
– Супер!
– А через месяц он позвонил мне еще раз и говорит: мы снова поехали к бабушке моей в Ужгороде – и теперь я понял, откуда чудо проросло. Бабушка вспомнила, что когда была Вторая мировая война, а она была маленькой девочкой, ее семья прятала троих евреев в подвале.
– С ума сойти…
– К сожалению, у нас нет никаких подтверждающих это бумаг. Не для себя, я верю и так, но для того, чтобы послать их в Яд Вашем. Чтобы такому человеку дали Медаль праведника народов мира. Вот такая была история.
– Как тебе, одиночке, удается вписываться в сеть израильских государственных структур, а также благотворительных фондов разных стран? Это просто такой организаторский талант? И почему ты можешь, а другие – нет?
– Во-первых, другие могут, и не хуже. Многие сейчас делают кучу всего полезного и нужного. Поэтому другие могут.
Во-вторых, не скажу, что делаю что-то экстраординарное. Это без ложной скромности. При этом в государственные структуры я не встраиваюсь. Что касается фондов, то там я, наверное, наработал какую-то репутацию, которая расходится слухами.
– То есть они спросили там-то и там-то, им ответили: это Женя-эвакуатор, мы его знаем, он помогал нам, надежный человек.
– Да. Бывают случаи, когда просто фонд звонит: у нас есть деньги, мы хотим сделать что-то, предоставь нам какие-то проекты. Я предоставляю разные проекты. Именно предоставляю; не надо думать, что я сижу и строчу какую-то документацию. Нет, я просто пишу коротенькое письмо о том, что могу сделать. Например: мы можем помочь таким-то детям. Или мы можем поставить медицинское оборудование туда-то. Или еще что-то. Просто фонды выбирают, что им нравится – и я это делаю. То есть фактически они получают в свое распоряжение такого вот волонтера, который за них выполняет какие-то проекты.
– У меня как раз на эту тему методологический вопрос. Из какого порядка вещей тебе чаще приходится исходить? Тебе на каком-то кризисном месте формулируют потребность в чем-то либо и ты начинаешь изыскивать ресурсы для удовлетворения этих потребностей? Либо есть ресурсы – и ты начинаешь искать, где насущнее всего потребность в этих ресурсах? Чего больше?
– Я думаю 70%-30%. Чаще есть проблема – и под ее решение необходимы ресурсы. Потому что когда есть ресурсы, довольно просто найти, кому они нужны. Как правило – через знакомых. Но такое редко случается. Больше приходится удовлетворять уже существующие потребности. Бывают курьезы – так я помог амбулатории одной из громад Сумской области.
– Женя, а часто ли встречаются на твоем волонтерском жизненном пути люди с ультрапроницательным прищуром, которые говорят: что-то здесь не так, полтора года такой помощи – и ничего не украл? А за что он жил? А не брал ли откаты?
То есть бывают люди, изначально настроенные на негатив. Много ли с такими приходится сталкиваться?
– Вообще не приходится. Связано это с тем, что деньги не проходят через меня. Прямая плата идет – и все.
Единственное, где деньги проходят через меня, – это те донаты, которые я сам собираю у себя в Фейсбуке. И это донатят люди, которые мне доверяют; там почти все деньги идут на помощь волонтерскому подразделению Північ, занимающемуся обучением солдат и гражданского населения тактической медицине. На все, что я собрал, я закупаю необходимые вещи в Чехии и отправляю им.
Иногда деньги идут на другие вещи, важность которых фондам не объяснить.
– Например?
– Например, в Сумской области у меня попросили автоклав для бинтов. Я ответил: не смогу объяснить фондам, что вам нужно стерилизовать бинты. Это дикость. Я просто куплю бинты. И на деньги, которые мы собрали, мы купили бинты какие-то, инвалидные коляски, такие мелочи.
– За эти полтора года ты лично инициировал или был активным участником множества волонтерских проектов и минипроектов. Об этом можно было бы написать если не книжку, то плотную брошюру. Но я попрошу у тебя максимально сжатую версию. Просто перечисли основные направления, чем тебе приходилось заниматься.
– Хорошо, перечисляю. Эвакуация обычная. Медицинские эвакуации – это когда надо привезти человека в дом престарелых в Германии или раненого американского солдата в больницу в Польше. Лечение детей – когда надо организовать лечение ребенка в Германии, Австрии или Израиле. Еда, лекарства. Генераторы – был такой период, когда всем нужны были генераторы. Поставки двух оросительных систем на юг Украины. Одна такая установка дает 2,7 кубометра воды, то есть почти 3 тонны питьевой воды в час. Питьевой!
– Дико нужные сейчас на юго-востоке Украины вещи.
– Именно поэтому мы сейчас хотим привезти еще три таких штуки. Но пока работаем над этим.
Помимо этого, с октября я уже более полугода работаю (и это единственное направление, где я получаю деньги) в организации Early Starters International, созданной 7 лет назад для помощи детям в зонах военных конфликтов в Африке. Потом они, будучи израильской организацией, помогали детям сирийских беженцам в Греции. А с началом войны в Украине – стали создавать у вас детские комнаты.
– У нас из советского прошлого в подкорку въелось: детские комнаты милиции…
– Это проблемы перевода, на самом деле, правильнее сказать безопасное пространство для детей. Это место, где дети чувствуют себя защищенными. Я не говорю, что в этих комнатах позволено все; там есть правила. Но это детская комната, это их комната, они там играют, чему-то учатся, а главное, отдыхают от войны. Вот мы и создаем такие комнаты, своего рода смесь детского садика и продленки. Мы не ставим цель чему-то их научить в плане учебы. Наша задача – улучшить их психологический фон, стараемся вернуть им потерянное…
На данный момент уже создано 20 таких комнат: 7 в Молдове, 7 – в Израиле, 2 – в Кракове, 2 – в Праге, 2 – во Львове.
И сейчас я приехал сюда, чтобы участвовать в создании комнаты в Киеве
Вообще наша организация существует в двух ипостасях. С одной стороны, это компания, которая зарабатывает деньги: оказывает консультационные услуги, делает проекты для правительств разных стран. В Израиле – для министерства образования, в других странах – для других структур.
С другой стороны, деньги, заработанные этой деятельностью, попадают в благотворительную организацию, которая занимается созданием этих комнат. В этих комнатах – наше оборудование, в этих комнатах мы платим зарплату воспитательницам. Хотя, как по мне, воспитательница – не совсем подходящее слово… Учителям, может быть. В большинстве своем это сами беженки – но при этом все они имеют педагогическое образование. Таким образом мы помогаем и тем, кто у нас работает, и детям. Я в Праге много общаюсь с этими детьми и могу сказать: на протяжении времени видны серьезные изменения. Мы стараемся давать им больше самостоятельности. Вообще они любят эти комнаты.
– Их родители, я так понимаю, – тоже; для них это – тоже разгрузка.
– Да, ведь эти семьи живут в общежитиях. Представь себе: 4 этажа, на каждом этаже 20 комнат. В каждой комнате 2-3 человека. Обычный состав: бабушка, мама и ребенок. Причем ребенок может быть и парень 15-17 лет. И все они – вместе в комнате площадью около 14 квадратных метров. Там стоит одна двуспальная кровать, одна односпальная, шкафчик, столик, может, маленький холодильник. Кухня находится в коридоре. На эти 60 человек – 5 душевых кабинок. Одна – для мальчиков, потому что их почти нет… И все это – в одном пространстве. Есть общие души типа казарменных душевых кабинок. Очень тяжелые условия, дети и взрослые сидят на головах друг у друга. И понятно, что эти дети счастливы прийти в нашу комнату – и очень часто просят оставить их подольше, вне часов работы. И мы иногда разрешаем им оставаться самим. Воспитательница находится в том же здании, комната остается открытой, и дети в определенное время должны сами все убрать и вернуть ключ на место.
Помню, я много спорил с воспитательницами, те сомневались: они же уничтожат комнату! – А я пытался убедить: зато мы постепенно воспитаем у них чувство понимания, что это их комната. Кстати, так и происходит, я очень доволен результатами.
– Хочу задать тебе несколько вопросов с израильским уклоном. У нас позицию Израиля относительно этой войны воспринимают со смешанными чувствами. С одной стороны, масштабная разветвленная гуманитарная помощь. С другой – четкий отказ поставлять оружие и боеприпасы, а также “делиться” знаменитым “Железным куполом”. Скажи, есть ли смысл спрашивать тебя о том, почему Израиль занимает такую позицию?
– Спросить можно о чем угодно (улыбается,– ред.); другое дело, что мое мнение будет не очень весомым… Но, думаю, ответ будет не сильно отличаться от того ответа, который ты получил от нашего посла в Украине Михаила Бродского. Во-первых, да, у Израиля есть свои интересы, которые нам приходится защищать – и это в том числе группировка российских войск, сидящая на нашей северной границе. Что касается “Железного купола”, то его в Израиле настолько мало, что речь идет о единицах. Настолько мало, что когда приезжал президент Обама, то одну из систем, несущих боевое дежурство, просто поставили под аэропортом во избежание.
Кроме того, израильская система противоракетной обороны состоит из нескольких эшелонов, и “Купол” – только один из них. Поэтому сам по себе он вряд ли поможет так эффективно, как многие думают…
Второе. В свое время ваш посол Корнейчук сказал, что, мол, нам не нужны пищалки (имелись в виду точные системы оповещения). Я не знаю, извинился ли он потом за свои слова или, нет – но сами системы потом с благодарностью принял. И, насколько я знаю, уже летом в Киеве их запустят в использование. Объясню, зачем это нужно. Находясь здесь в Киеве, пару раз услышав сирены, вижу, что люди не сильно бегут в бомбоубежище. Не рассказывайте моей маме, но, когда в половине четвертого ночи загудела сирена, я тоже не пошел в бомбоубежище. Просто потому, что воздушные тревоги у вас могут длиться, как я слышал, часами – и постоянно так жить нельзя. А израильские системы оповещения более точны в плане радиуса возможного поражения…
То есть, насколько я знаю, Израиль помогает – и в военном плане тоже. Да, это не наступательное оружие – но тут давайте не будем винить Израиль. Ведь даже если бы Израиль захотел это оружие дать – сколько бы он мог дать танков, например? Я не очень представляю.
– При этом вы действительно оказываете много гуманитарной помощи.
– Гуманитарная помощь Израилем оказывается в больших количествах. Она и видима, и невидима. Она и в обучении, и в поставке сюда гуманитарных товаров – еды, питья, воды, медицинского оборудования.
Не надо забывать и госпиталь, который Израиль развернул в первые дни войны во Львовской области. Это тоже была помощь. Да, там не было полевой хирургии – зато была помощь для беженцев.
– Усталость от нашей войны в Израиле существует? Понятно, что вы в первую очередь думаете о своей многолетней ситуации – тем не менее…
– Этот вопрос надо делить на две части: отношение к войне, с одной стороны израильского нерусскоязычного общества; и с другой – израильского русскоязычного. (В данном случае русскоязычным я называю любого человека, который приехал с просторов бывшего Союза, то есть это не обязательно из РФ)
– Так, и в чем разница?
– Израильское общество в большинстве своем войной в Украине не интересуется. Чаще всего оно о ней просто не знает. Нет, ну что-то там происходит – но для него война в Сомали (или вот сейчас в Судане) и война в Украине – одно и то же. Вообще-то это честный подход. С другой стороны, сам я часто думал: почему я занимаюсь Украиной, почему меня не волновали другие конфликты? А ответ лежит на поверхности: я сам отсюда. У меня здесь друзей куча, и воспоминаний.
Мы выбираем то, что нам ближе. И вот израильскому русскоязычному обществу эта война очень близка. По тем причинам, которые я назвал: друзья, происхождение и так далее.
– Порядка 10%. Стандартный – А можешь навскидку сказать, какой процент общего населения, составляет русскоязычное, постсоветское?
вопрос: как у вас там, русские поддерживают Путина? Ответ: нет, не поддерживают. В Израиле действительно проходило несколько демонстраций каких-то маргиналов, на которые выходило 20 человек с русскими флагами. Типа: остановим нацистов, бандеровцев и так далее.
Но только мизерная русскоязычного населения не поддерживает Украину в этом конфликте. Да, естественно, нас обижали ваши выступления в ООН. Я сам писал в Фейсбуке, как обидно, грустно было, когда вы поддерживали антиизраильские резолюции. С другой стороны, тут тоже находились люди, говорившие: ну как же они могут не поддержать резолюцию, осуждающую Израиль за оккупированные территории, когда у них самих оккупирован Крым?
Такое дело. Я считаю, что помогаю не Украине, а украинцам. А власти пусть действуют сами…
– Мы с тобой беседуем в Киеве. Как тебе город? С какими ты ожиданиями ехал? Что не подтвердилось?
– Я в Киев приезжаю в третий раз. Первый раз, в 1991-92 годах, помню плохо.
Во второй раз был в 2014 году, сразу после Майдана, в сентябре. Естественно, походил по Арсенальной. Мне не понравилось. С другой стороны, я был здесь только два часа, потом отправились пить пиво с друзьями. В общем, многого не увидел. Но как-то мне город показался очень большим. Я не понял его.
А сейчас, когда у меня больше времени для осмотра, я вижу очень интересный по архитектуре город. Хотя приехал без каких-либо ожиданий – по работе на конференцию, которая будет здесь происходить. Плюс еще пара рабочих встреч, одна из них – завтра – в Николаеве… И оказалось, что мне интересно ходить по городу, смотреть на что-то. И знаешь, вчера я попал на вечеринку в какой-то гараж-сейл. И то, что я увидел, мне четко напомнило Тель-Авив времен войны.
– В чем заключается сходство?
– Народ тусит. Люди на юге страны, которые сидят под обстрелами, – это их возмущает. А город продолжает жить, не останавливаясь – у них вечеринки, выпивка и все такое. Я считаю, что это неплохо.
– Почему?
– Потому что мы все понимаем, что почти все солдаты возвращаются после войны с ПТСР.
– Вообще медики говорят, что у нас ПТСР у всех подряд в той или иной степени.
– Абсолютно точно. И чтобы этого не было, люди выдыхают. Им выдохнуть надо. Эти же люди чем-то занимаются. Они же не только тусят. Они работают, учатся. И все это они продолжают делать в состоянии стресса – от ракет, которые падают, от родственников, которые воюют, или родных, которые находятся далеко за границей. Поэтому я не вижу в этом ничего плохого.
– И все же оно расхолаживает. Поэтому в Николаеве советую тебе более серьезно относиться к любой тревоге. Потому что уровень угрозы там не сопоставим с киевским.
– Этот материал выйдет после того, как я вернусь оттуда, надеюсь, живым и невредимым, поэтому, надеюсь, мама не будет сильно переживать.
– Сразу видно: главный приоритет – главное, чтобы мама не узнала
– Я ехал сюда и не сказал маме, что еду сюда.
– Но она каким-то образом узнала.
– Она – да, у нее есть мой Google-location. Догадалась…
(Оновлено 10:00)
ISW
Институт изучения войны (американский аналитический центр)
Оценка боевых действий в ходе российского вторжения в Украину, 30 июля 2023 г.
Отсутствие реакции российских военкоров на украинский удар по мосту Чонгар представляет собой заметный перегиб в российских репортажах о войне на Украине и может свидетельствовать о том, что Кремль приказал российским милблоггерам воздержаться от освещения определенных тем. 29 июля ВСУ заявили, что украинские силы успешно нанесли удар по мосту Чонгар на трассе М-18 (Джанкой-Мелитополь) между оккупированным Крымом и оккупированной Херсонской областью. ISW не зафиксировала никаких дискуссий российских блоггеров об украинском ударе или российских блоггеров, продвигающих заявление главы оккупационной администрации Херсонской области Владимира Сальдо о том, что российские войска перехватили 12 украинских крылатых ракет Strom Shadow, нацеленных на мост. Единственным другим российским источником, прокомментировавшим ракетный удар, был местный российский новостной канал Telegram, который усилил предполагаемые заявления российских туристов о том, что мост закрыт для движения.
Российские милблогеры отреагировали на украинский удар по мосту Чонгар 22 июня всеобщим возмущением и беспокойством, а российские милблогеры регулярно комментируют как успешные, так и предположительно неудачные украинские удары по российской логистике. Мост Чонгар является заметным узким местом на критически важной российской наземной линии связи (GLOC), и маловероятно, что российские блоггеры добровольно проигнорируют успешный или неудачный украинский удар по мосту. Ранее ISW оценивала, что некоторые российские блоггеры могут формировать свое освещение войны в Украине более благоприятным образом для кремлевских нарративов, опасаясь наказания Кремля после удаления видных критических голосов в российском информационном пространстве, в частности провоенного критика Игоря. Гиркин и финансист группы Вагнера Евгений Пригожин. Однако общий страх перед наказанием со стороны Кремля вряд ли привел бы к такому почти повсеместному отсутствию освещения драматического события, и более вероятно, что это отсутствие освещения вызвано конкретной директивой Кремля не освещать сбои в критических GLOC.
Президент России Владимир Путин неискренне назвал продолжающееся украинское контрнаступление препятствием для переговоров. Во время пресс-конференции на саммите Россия-Африка 29 июля Путин обвинил Украину в том, что она начала широкомасштабное наступление, чтобы Россия не могла обсуждать перемирие, пока ее войска защищаются от украинских атак. Российские официальные лица ранее использовали упоминание о переговорах в качестве оружия, чтобы обвинить Украину в том, что она является стороной, не желающей вступать в переговоры, а Путин, вероятно, использует обсуждение украинского контрнаступления, чтобы опровергнуть сообщения об успехах Украины на поле боя и обвинить Украину в продолжающихся незаинтересованность в потенциальном переговорном процессе. Российские силы проводили свои атаки в Луганске и вокруг Донецка почти непрерывно с тех пор, как началось украинское контрнаступление, причем, о чем Путин, естественно, не упомянул. Путин также высоко оценил работу командующего Центральным военным округом генерал-лейтенанта Андрея Мордвичева по отражению украинских атак и обеспечению наступления, вероятно, в Луганской области.
Украинские войска вели контрнаступательные операции как минимум на трех участках фронта, а на некоторых участках добились значительных успехов. Украинские военные источники сообщили, что украинские силы добиваются небольших успехов на южном фланге Бахмута и постепенно продвигаются на бердянском (западная часть Донецка — восточная часть Запорожской области) и мелитопольском (западная часть Запорожской области) направлениях.
Основные выводы:
-
Отсутствие реакции российских милблогеров на украинский удар по мосту Чонгар представляет собой заметный перегиб в российских репортажах о войне на Украине и может свидетельствовать о том, что Кремль приказал российским милблоггерам воздержаться от освещения определенных тем.
-
Президент России Владимир Путин неискренне назвал продолжающееся украинское контрнаступление препятствием для переговоров.
-
Украинские войска вели контрнаступательные операции как минимум на трех участках фронта, а на некоторых участках добились значительных успехов.
-
Российские войска вели наступательные операции на рубежах Сватово-Кременная и Авдеевка-Донецк и подтвержденных успехов на этих участках не добились.
-
Украинские войска вели наступательные действия юго-западнее и северо-западнее Бахмута и добились успехов на этом направлении.
-
Украинские силы продолжали наступательные операции на западе Донецкой области и западе Запорожской области и добились незначительного наступления.
-
Российские источники утверждали, что российские войска контратаковали и вернули утраченные позиции в западной части Донецкой и западной части Запорожской областей.
-
Российские источники утверждают, что российские официальные лица планируют регулировать деятельность гражданских добровольцев, доставляющих припасы для российских сил в Украине.
-
Сообщается, что 29 июля украинские партизаны диверсировали российскую военную технику в оккупированном Мариуполе Донецкой области.
(Оновлено 9:00)
Сергей Климовский
Крах “россии” становится исторической неизбежностью
Относительно удачная вылазка рашистов под Сватово и неудачная в Серебрянском лесу под Кременной вызвали определённую тревогу, но не были неожиданностью. Понять, что происходит, можно, если ответить на два неизбежных вопроса, связанных с ожидаемым масштабным прорывом фронта ВСУ и выходом к границе.
Вопрос первый: как Кремль отреагирует на это событие? Ответе очевиден, негативно и постарается сорвать всеми имеющимися средствами. Арсенал средств ограничен и поддаётся вычислению.
Если ВСУ наступают на юге, чтобы выйти к Крыму и Азовскому морю, то самое логичное средство этому помешать – начать наступление на другом конце фронта на северо-востоке. Таких участков два. Первый, – в Луганской области от Кременной до Сватово и дальше до границы. Второй, – вторгнуться ещё раз в Харьковскую область и двинуться по одному берегу реки Оскол, а по другом наступать от Сватово к Боровой и Купянску.
О концентрации рашистами в Белгородской области между Валуйками и Уразово более 100 тыс. войск и 1200 танков и другой техники как “кулаке” для наступления ещё в июне говорил генерал Кривонос, стараясь перенести эту тему с закрытых форумов военспецов в широкое информационное пространство. Сколько из этих 1200 танков резиновые муляжи, а сколько настоящие – отдельный вопрос, как и то, разведка какой союзной Украине страны предоставила эту информацию генералу. Вероятно, это была разведка Эстонии, которая с мая сделал несколько сильных заявлений. Москва на них реагировала возгласом: “Что, у Эстонии ещё и разведка есть? Кто бы мог подумать”.
Не исключено, что целью двух рейдов русских “легионеров” к Шебекино 23-24 мая и в начале июня было заставить генштаб РФ “засветить” эту группировку. Но рашня заподозрила неладное и не выдвинула её для отражения “наступления” из Украины, несмотря на то, что в первом рейде было два танка и несколько бронеавтомобилей. Генерал генштаба РФ бегал по селу, поднимая взвод в атаку, чтобы понять – это наступление или разведывательный рейд.
Ничего удивительного в волнениях генштаба РФ не было, поскольку с марта в соцсетях и в СМИ Украины обсуждался очевидный вариант наступления: ВСУ заходят в Белгородскую область в районе Уразово и оттуда наносят удар в тыл группировке рашистов на Луганщине, вместо того, чтобы прорывать их линию обороны от Кременной до Сватово и далее на север.
Пока в генштабе рашистов разбирались, что означает это движение в районе Шебекино и Грайворона, какая-то “башня” Кремля сделала пропагандистский рейд на восточный фланг НАТО. В Твиттере появилась видеозапись с людьми в военной форме, которые говорят на российском и польском языке и общими усилиями пытаются завести бронетранспортёр. Из Твиттера видео перекочевало на медиаресурс, зарегистрированный в Чехии и вещающий на Польшу, Чехию, Словакию и Венгрию. Видео сопровождало пояснение: в рейде участвуют не только русские “легионеры”, но и польские “наёмники”. Именно так, наёмники.
Кто-то в Кремле хотел этим устроить дипломатический скандал и “доказать”, что Войско польское уже вошло в РФ. Но не учёл неизбежные аллюзии со Смутным временем. Зато их учли “старшие товарищи” и свернули эту операцию. Москва так и не решилась задать тогда Варшаве вопрос, что делает польская армия возле Шебекино, остановится она в Белгороде или захочет повторить взятие Кремля.
Оба этих рейда русских против россиян не совсем достояние истории, так как 14 июля Залужный сказал “Вашингтон пост” несколько фраз, общий смысл которых можно свести к тому, что если понадобится, то ВСУ зайдут на территорию РФ.
В результате таких разговоров, рейдов и других действий для Москвы возник тот эффект, который она создаёт на белорусско-украинской границе передвигая свои войска. Москве приходится напрягаться, строить укрепления в Белгородской области и держать там крупную группировку на случай нашего контрнаступления. Эта группировка является и источником для ротации сил рашистов на фронте. Третье её предназначение – самой начать наступление на Луганщине к реке Оскол или на Харьков для срыва нашего наступления на юге.
Повторное наступление рашистов на Харьков крайне маловероятно, если “кроты” опять им чего не сольют и не наобещают. Но и в этом случае Кремль рискует нарваться на серьёзное пограничное сражение с неясным исходом. В ходе него по Белгородщине будет прилетать так много и густо, что её губернатор устанет считать “хлопки”. Если это вторжение тоже пойдёт совсем не по плану, то Москва может потерять часть территории “Белгородской народной республики”, а это уже политические и пропагандистские неудобства. В феврале 2022 г. так и произошло бы, если бы в 2019 г. результаты выборов были другими. Поэтому вторгаться на Харьковщину опять для Кремля очень рискованно. Гораздо спокойней вести наступление по оси Сватово – Кременная с целью сорвать наступление ВСУ на юге, а также сдвинуть фронт к р. Оскол и срезать выступ вокруг Северска, прикрыв так Бахмут.
То, что Москва провела на прошлой неделе пробные наступления в Серебрянском лесу и возле Сватово показывает – ВСУ наступление ведёт, пусть и не столь масштабное, как всем нам хочется. Поскольку наше наступление ещё не масштабное, то и вылазки рашистов тоже были локальными под стать ему. Герасимов и Кремль тоже не спешат сжигать под Сватово армию, так как знают, что потерю за два-три дня 20-30 тыс. бойцов убитыми и раненными, а особенно пленными, будет невозможно скрыть. Особенно, если колонны в несколько тысяч пленных россиян станут достояние мировых СМИ. Для обитателей РФ такое будет шоком с очень негативными последствиями для Кремля.
В таком контексте интересна ситуация между Бахмутом и Клещеевкой, где по данным карты “Дипстейт”, околачивается полк “Ахмат”. Если ВСУ артиллерийским огнём или другим способом смогут уничтожить половину “Ахмата”, что приведёт к его отводу с фронта, то у Кадырки к проблемам со здоровьем добавятся политические проблемы. Его нукеры подписывались грабить и фоткаться, а не умирать за вяликую расею. Восстанавливать полк будет не только сложно, но и опасно, так как родственники погибших могут пытаться убить Кадырку по законам кровной мести. Поэтому герасимов до сих пор старался держать полк подальше от “нуля”. Если данные карты “Дипстейт” верны, то рационально воспользоваться близостью “Ахмата” к фронту.
Шевеление рашистов в районе Сватово и Кременной пока не главное средство, которым Кремль хочет воспрепятствовать масштабному контрнаступлению ВСУ. Наступать на юге рашистам сложно, так как они перекрыли себе кислород минными полями, пирамидами и другими укреплениями. Поэтому Кремль сделал ставку на ракетные обстрелы Одесской области и провокации “вагнеровцев” в Беларуси.
Можно без преувеличения сказать, что РФ вышла из зерновой сделки только для того, чтобы разрешить самой себе ракетные обстрелы Одесской области, которые планомерно начала в ночь с 17 на 18 июля и вела две недели. Как и положено, сопроводила их шумом в украинских соцсетях и СМИ о том, почему Одесскую область не прикрыли силами ПВО так, как прикрывают Киевскую, это несправедливо. Вместо старой темы противопоставления восточных областей Украины западным, начали противопоставлять северные и южные. В прицепе шли и старые мантры: “НАТО, почему не закрыто небо над Украиной”, “Байден, где батареи “Пэтриотов” вокруг Одессы” и тому подобное. Израиль с “Железным куполом” на этот раз оставили в покое, так как украинские и израильские эксперты успели объяснить, что не так с “Железным куполом”.
С Одессой и “Пэтриотами” тоже есть неразрешимая техническая проблема. Станции раннего обнаружения ракет должны находиться далеко перед Одессой, чтобы было так, как в Киеве. То есть, на кораблях в Чёрном море, а ещё лучше в Крыму, и совсем идеально – на Кубани. Увы, такое пока невозможно. Военный флот США с такими радарами не зайдёт в Чёрное море по очевидным причинам. Поэтому Генштаб сделал всё что мог, срочно ударил по складам с ракетами в Крыму. Рашисты теперь запускают их с Каспийского моря, а у офицеров из Генштаба в блокнотах есть запись, – не забыть рассчитаться с Астраханью, там знают за что.
Количество батарей “Пэтриот” в Одессе находится и в зависимости от диалога Зеленского с Байденом. На каждое обращение Зеленского к США, где оружие и почему оно поступает медленно, Байден отвечает симметрично – почему Коломойский ещё не в США, почему “кроты” в своих офисах и другими почему. США не спешат размещать оружие в Украине, чтобы по нему не прилетела ракета по наводке от высоких “кротов” и другим причинам. Байден не хочет, чтобы склады с оружием из США достались в Украине рашистам как в Афганистане талибам. Поэтому США не накачивали оружием Украину, вопреки крикам лаврова и путина в декабре 2021 г. Рашисты в феврале 2022 г. натовского оружия в Украине не нашли, но своё “спецво” не прекратили и продолжили вопить о срочной необходимости “демилитаризации” Украины как гарантии безопасности для РФ.
Теперь на 17-ом месяце активной войны рашня утаскивает в РФ подбитый французский колёсный танк и другую трофейную технику из стран НАТО, чтобы показан как Альянс накачивает Украину. Но в Украине об этой накачке совсем другое мнение, поскольку диалог Зеленского с Байденом идёт в режиме: утром танковый Рамштайн, вечером СБУ в тапочках дома у Коломойского ищет миллиард, за который он осенью 2019 г. обещал Кремлю решить вопрос с Крымом. После передачи кассетных боеприпасов предъявляют нардепу Рабиновичу подозрение, что он работает на РФ. Причём сам Рабинович, никогда этого и не скрывал. Если в таких условиях ВСУ наступают, а Кремль с лукашенко кучкуют “вагнеровцев” на границе с Польшей, то это многое говорит о “второй армии мира”.
Лукашенко, похоже, таки доигрался в союзное государство с Москвой, судя по заявлению Матеуша Моравецкого 29 июля, о том, что он с путиным готовят нападение на Польшу. У лукашенко не учли элементарную вещь, если его государство слилось в братском экстазе любви с путинским государством в одно союзное государство, то БССР не только де-факто, но и де-юре стала участницей войны против Украины. Так не бывает, что одна половинка государства воюет, а другая делает вид, что она не воюет, а только одобряет. Это как при групповом изнасиловании, когда один насилует, а другой одобряет и фотографирует. Так что, у лукашенко есть только два варианта: или выйти из “союзного государства” и удалить из Беларуси все российские войска, включая “вагнеровцев”, или самому переехать на ПМЖ в Москву.
Проблема, что делать с кликой лукашенко, с “вагнеровцами” и другими российскими военными преступниками в Беларуси с неизбежностью возникает при ответе на второй вопрос: закончится ли война с выходом ВСУ на границы Украины?
Вполне очевидно, что не закончится, поскольку путинский режим не признает своё поражение и не смирится с изгнанием войск РФ из Украины. В этом случае линия фронта просто будет совпадать с государственной границей Украины и вдоль неё будут идти бои как сейчас или низкой интенсивностью как в 2016-2021 г. Удары ракетами и дронами по городам Украины тоже могут сохраниться, как сохранится и угроза повторного вторжения из РФ и Беларуси. Поэтому ликвидация режимов путина и лукашенко с их так сказать “союзным государством” является исторической неизбежностью.
В Кремле отдают себе отчёт, что это историческая неизбежность, поэтому не только обстреливают Одессу или пытаются наступать под Сватово, но и сами готовятся к выносу путина из кремля в деревянном ящике. Историческую неизбежность должен конкретно кто-то осуществить, чтобы она стала фактом истории.
В контексте желания кремлёвцев сделать это самим, а не доверять ВСУ и НАТО, получает исчерпывающее объяснение заявление ФСБ об аресте в РФ группы подростков, которые якобы хотели убить симоньян и Собчак по заданию якобы СБУ, обещавшей им за каждую по 1,5 млн. рублей. Столь дёшево ни ту, ни другую ещё не оценивали. Возникло недоумение, а Собчак то за что, если она после вторжения 24 февраля улетела в Израиль и просила там гражданства, мотивируя тем, что она еврейка по первому мужу. Говорила, что против войны. Затем вернулась в Москву и ведёт в Ютубе канал “Злая Собчак” – оппозиционерка к путину справа, где дважды долго и нудно пиариала древнего агента КГБ-ФСБ Бориса кагарлицкого, автора книги “Марксизм для “чайников” как “оппозиционера” к путину слева. Соединение её с симоньян в одном заказе от СБУ должно убедить обитателей РФ, что Собчак тоже за войну и вялику расею, и голосовать за неё можно.
Кремль активно готовится к выборам после смерти путина и формирует ту “зонтничную коалицию”, о которой с 2020 г. говорил профессор Соловей. Так как реальной политической жизни в РФ нет, то “чекистам” приходится всё делать самим и одним только Навальным тут не обойтись. Поэтому они устраивают демарш пригожина, прислоняют Собчак к симоньян, 18 июля заводят на древнего полковника и имперца квачкова дело “о дискредитации армии” и на гиркина за “призывы к терроризму”. Гиркина закрывают по суду 21 июля, а 26 июля суд на два месяца закрывает кагарлицкого якобы за оправдание подрыва Керченского моста в 2022 г. Того кагарлицкого, который в 2014 г. поливал, чем мог Майдан, пил водку с рашистом и олигархом малофеевым, держащим телеканал “Царьград”, и жаловался, что ФСБ ему денег на содержание в Белгороде школы “красных” диверсантов не даёт. Малофеев тоже не дал. Об их переговорах стало известно и левые в Москве перестали с ним здороваться. Эта информация достигла Шотландии и США, куда кагарлицкий ездил с плакатом “Защитим народ Донбасса от укрофашистов”, и древний агент КГБ для работы среди троцкистов Запада обанкротился. Теперь его закрыли, чтобы ввести слева в “зонтичную коалицию” с гиркиным и Навальным.
Ударный темп, который взял Кремль в формировании “зонтичной коалиции”, наводит на мысль – там что-то знают об исторической неизбежности, и такое, что заставляет спешить. В качестве подсказки можно указать на “утечку” 29 июля из дипломатических кругов в “Уолл-стрит журнал” информации, что 5-6 августа в городе Джидда в Саудовской Аравии пройдёт закрытое совещание по будущему саммиту мира. Участвовать в нём будут представители от Бразилии, Индии, Индонезии, Египта, стран ЕС, Замбии, Мексики, Украины, Чили и ЮАР. От США ждут Джейка Салливана. Московии-РФ на нём не будет, поэтому путин и плакался на саммите “Африка – расея”, что Украина и Запад не хотят начинать с ним переговоры с признания захвата части территории Украины. Путину явно докладывали что-то о саммите в Джидде.
Москва столкнулась с той проблемой, что она смогла захватить часть Украины, но не может ни узаконить захват, ни удержать силой эту территорию, и возникает историческая неизбежность краха РФ.
(Оновлено 8:00)
Костянтин Машовець
“Раз такая пьянка – режь последний огурец…. ну, или не режь…”
- На Бердянському напрямку, судячи зі всього, командування противника почало реагувати на ситуацію на ділянці с.Приютне – с.Завітне Бажання…
247-й десантно-штурмовий полк (дшп) противника “обживає” позиції західніше с.Завітне Бажання, а північно -західніше с.Володине розгортаються 2 батальйона 114-го мотострілецького полку (мсп), зі складу 127-ї мотострілецької дивізії (мсд) 5-ї загальновійсмькової армії (ЗВА).
Таким чином, стає очевидно, що противник нарощує щильність своєї оборони на відтинку між с.Приютне та с.Завітне Бажання. Причом, явно намагається її ешелоновувати…
Цього не відбувалось би, якщо командування противника не відчувало загрозу своєму Старомлинівському вузлу оборони з боку західного флангу.
На даний момент там вже діють:
1) у першому ешелоні…
– частина ліофлангових підрозділівь60-ї окремої мотострілецької бригади (омсбр)
– частина боєздатних підрозділв 394-го мсп
– 71-й мсп
– 247-й дшп
2) у другому ешелоні
– 336-а окрема бригада морської піхоти (обр МП)
– 136-а омсбр (ймовірно буде використана, як “гарнізон” с.Старомлинівка)
– 114-й мсп
З боку с.Ремівка та с.Новозлатополь це угрупування прикривають підрозділи 34-ї омсбр та 143-го мсп…
Є ще один нюанс, по цьому напрямку, який наштовхує на певні роздуми – противник почав зосередження в районі с.Старомлинівка підрозділів 218-го танкового полку (тп) все тієї ж самої 127-ї мсд – основного з’єднання 5-ї ЗВА.
Тож, можемо констатувати, що за виключенням 57-ї омсбр (яка зараз “активно стачується” на Бахмутському напрямку в районі с.Курдюмовка), майже вся 5-а ЗВА противника ВЖЕ задіяна на Бердянському напрямку. І це, як на мене, ну-у дуже непогана новина… Адже це саме потужне об’єднання всього Східного військового округу (Сх.ВО) ри-фи
- На Куп’янському напрямку у противника щось почало “не складатися”… Чесно кажучи, я ще вчора очікував відновлення атак підрозділів 15-ї омсбр противника по дирекції с.Сергіївка – с.Новосергіїка, але цього не сталося…
Більше того, передові підрозділи противника, відійшовши з с.Надія, почали закріплюватися східніше неї, а по напрямку на с.Ковалівка, навіть, трохи позадкували…
Однак, як на мене, я думаю найближчим часом… противник з позицій на своєму плацдармі на р.Жеребець, який тягнеться від с.Сергіївка до с.Нововодяне, силами 15-ї та 21-ї омсбр таки поновить атаки.
Найбільш ймовірними дирекціями їх будуть:
– у бік с.Першотравневе, північніше дороги Сватове – Борова
– у бік с.Островського (або у бік островських ставків)
– й на с.Твердохлібове
Північніше, очевидно, противник продовжить “возню” навколо с.Стельмахівка та району південніше неї (рубіж М’ясожарівка – Андріївка).
Ну й очевидно, “весела парочка” у вигляді 7-го мсп та 27-ї омсбр противника також спробують, нарешті, взяти “надоїдлеве” с.Новоселівське. Думаю, вони цю “проблему” спробують рішати за допомогою атак з півдня (від с.Кривошиївки, вздовж дороги на Куп’янськ), ну й звісно – у бік с.Берестове, північніше с.Новоселівське.
- На Токмацькому напрямку, в районі с.Роботине противник докладає “титанічні” зусилля, аби утримати це село. Й зрозуміло чому, у випадку його звільнення ЗСУ, вони зможуть практично приступити до подолання головної лінії оборони противника на цьому напрямку, яка проходить тут між с.Новопрокопівка – с.Вербове…
Позавчора, на ділянці наступу передових підрозділів ЗСУ противник, з цією метою, провів локальне (тактичне) перегрупування своїх сил та засобів – частина підрозділів 1430-го мсп ТрВ відійшла у саме с.Роботине, а у смугу оборони цього полку був переміщений з району “неатакованого” с.Копані ще один додатковий батальйон БАРС-11…
Загалом, очевидно, що протягом найближчих днів, на цьому напрямку буде вирішуватись питання “ширини відтинку дотику” наступаючих передових підрозділів ЗСУ із головною лінією оборони противника…
Підрозділи 42-ї мотострілецької дивізії противника, зі складу 58-ї ЗВА, які власне й складають основу військ противника, що обороняються на цьому напрямку, спробують “максимально звузити” цей відтинок… Але, питання полягає в тому, що у командування 58-ї ЗВА для цього… ну-у дуже обмежаний “інстурментарій”… причому, вже настільки, що воно вимушене перегруповувати на тактичному рівні свої підрозділи з “неатакованих” ділянок на “атаковані”…
Трошки підсумуємо…
Чесно кажучи, я не зовсім зараз розумію логику російського командування, щодо його дій на оперативному рівні у Південній операційній зоні….
– Очевидно, війська 58-ї ЗВА противника зараз перебувають у досить складному становищі… Її обидві дивізії (19-а мсд та 42-а мсд) втягнуті та ведуть важки оборонні бої, причому в умовах явного “резервного дифіциту” й вже достатньо тривалий час… Не задіяною ПОКИ ЩО залишається лише її 136-а омсбр, яка окопалася в районі с.Старомлинівка на Бердянському напрямку… вся решта частин й з’єднань армії ВЖЕ втягнута у виснажливі та тривалі бої
– В той же час, очевидно, що з’єднання 35-ї ЗВА, 36-ї ЗВА противника (перша ошивається навколо м.Пологи, друга – “обороняється” в районі с.Новодонецьке, с.Керменчик, с.Новомайорське) задяні у “оборонній операції”, скажімо так, “не на повну потужність своїх спроможностей”… До першої це відноситься у більшій мірі, ніж до другої…
– Так, наступ ЗСУ на Бердянському напрямку здійснюється “у стик” двох російських армій – 5-ї та 36-ї… Тому, у випадку з 36-ї ЗВА, рішення російського командуання зрозуміти ще можна… її 37-ї омсбр вже введена у бій (між с.Урожайне та с.Новодонецьке), а 5-а окрема танкова бригада (отбр) “ось-ось” буде ведена… ймовірно, по напрямку с.Керменчик – с.Новодонецьке…
Чесно кажучи, я бачу лише дві можливі причини того, чому командування противника, до сих пір, не взяло, принаймні, одну омсбр зі складу 35-ї ЗВА для використання у смугах оборони дивізій 58-ї армії, щоб полегшити її становище
– або російському командування явно не хочеться послаблювати район оборони навколо м.Пологи…причому, за жодних обставин…
– або воно НЕ вважає ситуацію, як із резервами, так й загалом, у оперативному відношенні у Південній операційній зоні настільки критичною для себе… що потребує “знімати з себе останню рубашку”…
Ну, поживемо – побачимо…
(Размещено 7:00)
Альфред Кох
Прошел один год и сто пятьдесят шесть дней войны. Карты ISW не фиксируют никаких заметных изменений линии фронта за прошедшие сутки. Везде идут ожесточенные бои, но они пока не выливаются в какое-то значимое продвижение.
В последние пару дней писать совершенно не о чем. Все превратилось в какое-то тягучее болото. Но ситуацию уже который день спасает Путин. Вот и сегодня он опять не давал нам всем скучать и отжигал по полной программе. Сегодня он выдал уже совсем какой-то космический перл. Он сообщил, что:
Он не знает кто такие Кагарлицкий и Беркович и первый раз в жизни слышит эти фамилии.
Он не имеет ни малейшего представления, что натворили эти люди и за что его силовики их посадили в тюрьму.
Однако он абсолютно уверен в том, что в Украине за то, что сделали Кагарлицкий и Беркович – расстреливают.
Понимаете какой ад у него в голове? Он уверен, что в Украине практикуются расстрелы людей за что-то (он не знает, за что именно), что (судя по интонации вопроса) связано с какой-то их оппозицией действующей в Киеве власти.
За день до этого он утверждал, что в Польше существуют политики (он говорит: и мы их все прекрасно знаем!), которые публично, не скрываясь, как что-то само собой разумеющееся, говорят о необходимости присоединения Западной Украины к Польше.
Разумеется, ни в случае с политическими расстрелами в Украине, ни в случае с политиками в Польше, требующими аннексии Западной Украины, он не приводит никаких фактов, не называет имен, и вообще не утруждает себя предъявлением доказательств того, о чем он говорит.
Это и понятно: ведь таких фактов попросту нет. Но он уверен, что они есть. Потому, что в его картине мира их не может не быть. В его картине мира все люди устроены так же как он сам. И все страны устроены так же, как Россия. А раз так, то Польша не может не хотеть оттяпать кусок чужой территории. (Потому, что Россия же хочет!) А Зеленский не может не убивать своих политических оппонентов. (Потому, что Путин же убивает!).
Вот, например, Колумб никогда не был в Америке. Но он твердо верил, что Земля – круглая и если долго плыть на запад, то, рано или поздно, ты все равно доплывешь до какой-то суши. Либо до Индии, либо до чего-нибудь еще. То есть картина мира Колумба была такова, что он смело сел в каравеллу длинной 26 м и поплыл по океану на запад, то есть туда, куда до него никто не плавал.
Так и Путин. Его картина мира такова, что он может достроить в своем воображение любое событие потому, что он знает как этот мир устроен. Он уверен, что факты не имеют значения. И поэтому их не приводит. Но он исходит из того, что их не может не быть. Он просто не дал себе труда их выяснить. Но они наверняка существуют. А раз так, то и выяснять эти факты нет никакого смысла.
Вот, например, вы знаете, что существует закон всемирного тяготения. Но вы же не занимаетесь поиском фактов, доказывающих наличие всемирного тяготения. Вам достаточно того, что вы твердо знаете: оно существует. А раз так, то и факты должны быть. Не могут не быть.
Это и есть главная проблема настоящего времени: картина мира Путина драматически оторвалась от реальности. Он как некий Торквемада времен Великой Инквизиции абсолютно убежден в существовании ведьм и в то, что их нужно непременно сжигать на костре. Для их же собственного блага. И что именно этого от него требует Иисус Христос. И зачем ему еще нужны какие-то доказательства и факты перед лицом таких очевидных вещей?
Нападать на другую страну ради территориальных захватов – это нормально. Этого хотят все. Просто некоторые лицемеры это скрывают и пытаются выставить себя невинными овечками. Но истина проста: все хотят оттяпать себе чужой землицы. Да побольше. И ради этого все готовы убить тысячи и миллионы людей, разрушить города и испортить жизнь целым поколениям. Это аксиома.
Убедить его в том, что это не так – пустая трата времени. Он в этом убежден так же, как и в том, что своих политических оппонентов нужно сажать в тюрьмы и убивать. И что этого хотят все политики. Только не все могут. А те кто могут – непременно это делают. И это тоже аксиома.
В этих условиях настрой некоторых западных политиков на переговоры с Путиным и поиск компромиссов с ним – это верх беспечности и наивности. Голда Меир однажды сказала примерно в такой же ситуации: «Мы хотим жить. Наши соседи хотят видеть нас мертвыми. Это оставляет не слишком много пространства для компромисса».
Для меня совершенно очевидно, что Путин хочет захватить Украину. Желательно – всю. И если для этого ему нужно будет убить всех украинцев – он это сделает. Даже если для этого нужно будет угробить в войне не один миллион своих же россиян. Его воля, он бы и весь Запад уничтожил. Такова его цель. Он искренне верит в то, что в этом состоит его миссия. Для этого он пришел в наш мир.
И я, вслед за Голдой Меир, тоже считаю, что “это оставляет не слишком много пространства для компромисса”. А точнее – вообще его не оставляет. Либо он, либо – мы. И мне даже кажется, что и Путин со мной согласен. Поэтому и выдвигает совершенно неприемлемые условиях для переговоров. Это значит, что он, на самом деле, не хочет никаких настоящих переговоров.
И надо, наконец, это понять и закрыть бессмысленную дискуссию о поиске компромисса. Нам надо его победить. Тем более, что наше дело правое, поэтому враг будет разбит, и победа будет за нами.
Слава Украине! 🇺🇦
Комментарии читателей статьи "BloggoDay 31 Jule: Russian Invasion of Ukraine"
- Оставьте первый комментарий - автор старался
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.