BloggoDay 2 January: Russian Invasion of Ukraine

Дайджест 2 січня 2025 р

 

(Оновлено 12:00)

Уніан

Андрей Длигач, профессор КНУ имени Тараса Шевченко, глава Advanter Group, соучредитель Центра экономического восстановления

Самый большой вызов 2025-го года

Под конец года украинцы подводят итоги 2024-го и размышляют о вызовах для Украины от грядущего 2025-го. И, в принципе, все довольно очевидно.

Настроения бизнеса последние месяцы, мягко говоря, не самые лучшие. Происходит замедление экономического роста. Причина — действия государства, которые ухудшают условия (неоправданные изменения в налоговой системе вместо системных реформ, отказ от внедрения бронирования критического персонала, недофинансирование программ вроде 5-7-9), проблемы с доступом к финансам, электричеству и логистическим путям. Нехватка кадров в бизнесе уже пересекла черту в 30% (исследование Advanter Group)…

Ухудшение соотношения работающих к пенсионерам и людям с инвалидностью, что уже является критическим для экономики и способности государственного бюджета.

Высокая распространенность проблем с ментальным здоровьем украинцев (более 60%) и желание молодежи уехать из Украины (83%) создают существенное давление на способность страны к стратегическому развитию (исследование Центра социальных изменений и поведенческой экономики)

Нерешенность ключевых (взрослых) общественных вопросов относительно справедливости, пенсионной реформы, общего видения будущего, стратегии и определения победы и т.д. — также является вопиющей.

Не в пользу Украины складываются и глобальные сценарии. Хотя в 2025 году мы имеем гарантии по финансовой и частично военной поддержке, что снимает риск экономического упадка, однако «на столе» нет понимания военной и/или политической победы Украины.

Согласно одному из популярных для обсуждения сценариев, США будут делать максимум для того, чтобы перехватить у Китая влияние на Россию, для чего будут соглашаться на предложения замирения в Украине с фактическим признанием (хотя вряд ли это будет формализовано) российского контроля над оккупированными территориями, снимать часть санкций и тому подобное.

Такой сценарий не является реалистичным, учитывая его «эффективность». Ведь и Китай легко не отдаст контроль над РФ, и Украина вряд ли согласится на такой «размен», и Россия вряд ли выступит против Китая, даже в условиях формального восстановления империи… Но попытка его реализации — вполне вероятна. Хотя значительно более вероятным является продолжение войны, усиление военной помощи Украине со стороны США как ответ на провал сценария примирения.

С другой стороны, если сценарий замирения в том или ином виде будет реализован, то перед Украиной возникает еще один вызов — внутриполитический.

Как не открыть границы (предотвратить выезд мужчин перед следующей фазой войны) в условиях приостановки военного положения?

Как провести выборы и при этом не допустить внутреннего противостояния, что открыло бы «ворота» для гибридной агрессии РФ? И много других вопросов…

Инерционно подобный сценарий больше в пользу усиления России. И в случае его реализации украинскому обществу придется быстро повзрослеть.

Но самый большой вызов 2025-го года — это подготовка к 2026-му.

Да, в 2025-м будет сложная ситуация и на фронте, и в энергетике, и в экономике, и в демографии, и в общественных отношениях. Сложная, но не катастрофическая. Сложная, но контролируемая. Зато 2026-й год выглядит таким, который находится за горизонтом событий как для Украины, так и для мира.

Там, в 2026 году, могут произойти события, которые в корне этот мир изменят. И речь не только о возможных пандемиях, экологических и техногенных (в том числе вызванных стремительным развитием ИИ) катастрофах. И речь идет не только о риске распространения Третьей мировой войны. Там, за горизонтом событий, вполне вероятен распад существующей системы международных договоров и институций… При этом мир не готов к развертыванию мировой войны, не имеет достаточного понимания необходимых технологий, не готов экономически.

Поэтому украинская адаптивность, инновативность, самозараднисть общества могут стать ответом для мира и основой субъективизации Украины. То есть, в будущем Украина может быть интересной для глобальных партнеров именно учитывая поиск ответов по новой системе безопасности.

 

(Оновлено 11:00)

Иван Яковина

Умерла курица, которая несла Путину золотые яйца

Если бы 1 января 2022 года кто-то сказал Путину, что ровно через три года экспорт газа из России в ЕС и огромный поток денег в обратном направлении полностью остановятся, то он бы, вероятно, даже не начал большую войну.

Газпром — это практически его личная компания, его деньги, его богатство. Ее убыточность и вполне реальное банкротство для Путина — это не абстрактное «поражение России», это украденное лично у него семейное состояние. В значительной степени вторжение затевалось ради того, чтобы взять под контроль украинскую ГТС и больше не платить Нафтогазу за транзит.

Но все пошло наперекосяк.

Прекращение поставок газа в Европу — это громадное личное поражение Владимира Путина — человека жадного и любящего роскошь. Важность этого события куда выше, чем кажется на первый взгляд. Сдохла сегодня любимая курочка, которая несла ему золотые яйца.

Конечно, нищим он не останется, есть еще его личная нефтяная компания Сургутнефтегаз и много чего еще, но все-таки Газпром был главным и самым важным в этом ряду.

 

(Оновлено 10:00)

Vladimir Pastukhov

Всех с наступившим Новым годом! Мне хотелось бы сделать подарок той небольшой, но очень важной для меня части аудитории, которая готова читать много. Сейчас вообще не время лонгридов. Да я и сам грешен. Все чаще сталкиваешься с ситуацией, гениально описанной в горячо любимых мною стихах-пирожках: «Поскольку времени немного, я лучше матом объясню». Нам давно не до длинных текстов. И все же есть и такие, кто, несмотря ни на что, всегда готов, и они заслужили свое право на подарок. А когда, как не сейчас, когда у нас наступает знаменитое российское «с первого по тринадцатое».

Давно хотелось что-нибудь написать о «реалиях на земле», к которым так часто апеллируют  власть предержащие в России. Иными словами – о жизни на дне. Не в морально-нравственном, а в обыденном, так сказать — пространственном понимании. То есть о той жизни, которая, кажется, будто бы исчезла, испарилась, перестала существовать, но которая никуда не делась на самом деле, а просто легла в условиях войны и террора поглубже, на дно, и продолжается там под давлением толщи неблагоприятных обстоятельств своим чередом. Именно этой придонной жизнью продоложают жить миллионы людей в России, стараясь как можно меньше думать о том, что происходит у них над головой в «верхних слоях» и уже тем более – в атмосфере.

Итак, пост во многих частях для тех, кому не спится и не празднуется.

Обо всем, естественно, не напишешь, поэтому пишу о том, что персонально и профессионально  ближе. Важнейшей частью этой многообразной и сдавленной со всех сторон насилием русской жизни является правовое бытие народа. Применительно к сегодняшним реалиям правильней было бы сказать – правовое инобытие. Несмотря ни на что, русские люди рождаются, женятся, умирают, находят и теряют, мирятся и ругаются, спорят – в том числе в судах, то есть по необходимости вступают в мир правовых отношений, которые, между прочим, на дне претерпевают серьезную трансформацию, и в сегодняшней России совсем не похожи на то, что вы бы хотели и привыкли видеть на этом месте. Трансформация эта началась не вчера, но все-таки в условиях военного времени приобрела необратимый характер. Так что то, что мы имеем вместо права и суда сегодня, скорее всего и будет тем «материалом», с которым нам придется работать после того, как весь путинский цирк съедет от нас в историю.

Конечно, можно было бы отделаться рязановской шуткой из «Гаража» («у вас замечательная профессия – вы занимаетесь тем, чего не существует»), но это не совсем так. И право, и правосудие в России по-прежнему имеются и даже живо эволюционируют, но просто не в ту сторону, в которую надо. Точнее, это деволюция (обратная эволюция), в рамках которой русское право движется от более сложных и разнообразных форм к более примитивным и однообразным. Кстати, явление, в живой природе встречающееся нередко. Так отдельные виды флоры и фауны приспосабливаются к стрессу и более суровым внешним условиям существования. Русская правовая система в целом и русское правосудие в частности сегодня стрессуют, и это, увы, многое объясняет в происходящем.

Часть вторая.

Начну с банальности – то есть с сужения пространства права. Репрессивная политика властей выела в правовом поле гигансткую проплешину, где всякое живое право полностью убито и действует лишь голая политическая целесообразность, то есть реакционное насилие.  Для такой политики  имеется устоявшееся определение – террор. По всей видимости, это как раз то, что мы наблюдаем в России в последнее десятилетие сначала в лайтовых, а теперь и во все более острых формах. Единственная заметная правовая тенденция в условиях террора – это попытка формализовать и легализовать сам террор в квази-правовых терминах. Пока в путинской России это получается хуже, чем в 30-е годы прошлого века (например, пытки не формализованы еще, хотя и применяются сплошь и рядом), но в целом траектория понятна. Останавливаться на этом выпавшем сегменте правового пространства я не буду, здесь нет предмета дискуссии по праву, разве что для юристов-патологоанатомов, но такой квалификации пока не присваивают в юридических вузах.

Просто констатируем, что везде, где в правовых отношениях с одной стороны присутствует власть (даже в опосредствованной форме), мы имеем дело с полным некрозом правовой ткани. Это в первую очередь касается значительного массива уголовно-правовых и уголовно-процессуальных норм, а также примыкающих к ним законодательных отраслей. Спрямляя углы, скажу, что для тех, кто по тем или иным причинам стал точкой приложения насилия со стороны государства, права не существует ни в одной из известных нам форм. Эти люди могут быть уничтожены любым из доступных государству способов, невзирая ни на какие формальности (условности), и если они все-таки не уничтожаются (не все уничтожается), то только потому, что либо государство не видит в этом пока политической целесообразности, либо у него не дошли до них руки. Случайные и тем более неслучайные оппоненты власти в России сегодня живут в доправовом мире.

Естественно, что такой обширный некроз права не может не сказаться на всей правовой системе, видоизменяя до неузнаваемости функционирование даже тех ее сегментов (преимущественно общегражданское, отчасти административное, в небольшой степени — конституционное право), в которых пока еще продолжает теплиться правовая жизнь. Но именно этот остающийся пока неубитым сегмент представляет лично для меня особый интерес, потому что, когда морок пройдет, – а он пройдет, хотя и не быстро, — эти искореженные, но чудом сохранившиеся участки правовой системы будут оставаться зоной роста, из которой методами генной политической инженерии нам придется восстанавливать полноценную правовую ДНК. Поверьте, воссоздать живого динозавра из тухлого яйца, пролежавшего миллион лет в вечной мерзлоте, будет проще.

Третья часть

Если не брать в расчет «подготовительный этап», ассоциируемый с реформами Сперанского в начале XIX века, то историю русского права следует отсчитывать с «Александровских реформ» 60-70-х годов позапрошлого столетия, которые во многих сферах задали стандарт, недостижимый и сегодня, почти два века спустя. Большевистская революция при всей ее исторической неоднозначности (обычно имеют в виду модернизацию, индустриализацию и  прочие достижения, которые наверняка случились бы и без большевиков, но все-таки приписываются им в качестве заслуги) в этом конкретном вопросе была вполне однозначна – большевизм был «отменой права». Но как показали, однако, последующие события – неполной.

Через полвека право стало осторожно восстанавливать себя внутри советскоЙ политической системы, и к моменту прихода к власти Горбачева можно было смело говорить о дуализме советского права, одновременно и репрессивного, и квази-либерального. У него была двойственная природа: с одной стороны, оно продолжало стоять на классовой, узко-партийной платформе (то есть было системой террора), но с другой эволюционировало в так называемое «общенародное право», то есть приобрело многие внешние признаки либеральной правовой доктрины (презумпция невиновности, состязательность, гласность и многое другое – отнюдь не изобретения «перестройки»). Эта система нуждалась в аккуратной калибровке, но вместо этого ей устроили еще одну «революцию права».

Пресловутые 90-е, если и были предательскими, то прежде всего по отношению к праву, хотя и здесь все было неоднозначно. С одной стороны, имел место очевидный прогресс правовой идеологии. Буквально за считанные годы Россия наверстала отставание правовой мысли, копившееся десятилетиями. С другой стороны, правовая практика не просто находилась в вопиющем несоответствии с этой взметнувшейся в небеса необетованные правовой идеологией, но упала ниже плинтуса, то есть даже ниже того уровня, который можно было наблюдать в позднем СССР. Пространство между выстроенной по западному образцу правовой идеологией и вполне себе трайбалистской правовой практикой оказалось быстро заполнено коррупцией, которая и стала главным бичом правовой системы в посткоммунистической России.

Итогом 90-х стал мощнейший антиправовой запрос со стороны населения. Право и правосудие оказались настолько дискредитированы, что «сковырнуть» их уже не представляло большого труда. Под предлогом борьбы с коррупцией (а потом уже со всем подряд) право было подменено администрированием, а правосудие стало отраслью государственного управления. В такой эволюции не было вообще ничего нового и удивительного, если бы она, следуя затейливой гегелевской логике, не привела на своем завершающем и, надеюсь, крайнем этапе развития в эпоху позднего путинизма к созданию наиболее уродливого формата правовой системы – административно-коррупционного, то есть соединяющего в себе все худшее от 90-х со всем худшим от 00-х.

Часть четвертая.

Хотя за пределами репрессивного правосудия в России и продолжается вялотекущая правовая жизнь, ее лишь с очень большой натяжкой можно признать нормальной. В ее эпицентре находится весьма своеобразное понятийно-политическое правосудие, в котором, с одной стороны, судья практически лишен субъектности и является в значительной степени технической фигурой, озвучивающей решения, принимаемые вне стен суда, но, с другой стороны, так как все участники правовых отношений прекрасно об этом осведомлены, то есть понимают, что решения принимаются отнюдь не в самом суде, реальная борьба перемещается из зала суда в те административно-облачные сферы, где формируется импульс, который, будучи  спущенным судье сверху, определяет исход дела.

Ну а так как обычно обе стороны ищут поддержку этих сфер с приблизительно равной энергией, то борьба за вектор правонаправляющего импульса приобретает в облаке черты полноценного квази-состязательного процесса, что мы все и наблюдаем онлайн на примере «звездного развода» совладельцев Wildberries. Неожиданным следствием этой трансформации правового поля является приобретение судьями странной «вторичной субъектности», при которой, оказавшись меж двух, а иногда и меж трех и более огней, он вновь обретает право голоса. Но звучит этот голос внятно не столько в зале судебных заседаний, сколько в темных коридорах власти.

Не стоит упрощать ситуацию. Сегодня никто, кроме отпетых авантюристов, не будет выносить заведомо неправосудного решения, если речь не касается напрямую некрозной ткани политического правосудия (потому что никто не хочет поменять судейское кресло на всегда вакантное место на скамье подсудимых). Но есть нюансы. Во-первых, большинство правовых норм сегодня уже настолько невнятны и правила их толкования настолько расплывчаты, что многие решения можно вынести в любую сторону, не подвергая себя чрезмерному риску. Во-вторых, манипуляция с доказательствами, которые то возникают, то исчезают теперь в суде, как заяц из шапки фокусника, при полной снисходительности суда, стала прямо-таки национальной особенностью российского правосудия, позволяющей сделать любое рассмотрение простейшего дела непредсказуемым.

В итоге на исходе путинской эпохи мы имеем «удвоение правосудия», в котором наряду с видимым судом, где стороны соревнуются друг с другом по правилам процессуальных кодексов, присутствует параллельный «облачный суд», в котором собственно и происходит настоящее рассмотрение дела (где, как это ни смешно, сторонам приходится не только платить деньги, но еще и реально излагать свои доводы, формулировать позиции, представлять доказательства и так далее). Однако это «облачное правосудие» осуществляется не по кодексам, а по понятиям. Хотя, често говоря, сегодня уже рассмотрение дела в этом «теневом суде» зачастую оказывается более профессиональным, чем в ходе официального судебного разбирательства. Правда, и стоит такое «профессиональное судопроизводство» существенно дороже: цена входного билета в «правовое облако» по серьезному спору может измеряться сотнями тысяч нерублей.

Часть пятая.

Как, собственно, работает «понятийно-облачное правосудие» (одно из самых уродливых явлений позднепутинской эпохи)  сегодня? Забудьте про лукавые 90-е, где каждый толстосум мог протоптать свою собственную дорожку к судье, рассматривающему интересующий его спор. Ушли в прошлое «решалы», которые регулировали плотное движение невиданных тварей по неведомым дорожкам российского правосудия. Судьи сегодня настолько запуганы, что сами по себе пальцем не шевельнут ни за какие деньги, чтобы ублажить готового не поскупиться участника процесса. При любой самодеятельности вероятность посетить свое бывшее место работы в наручниках для современного судьи равна почти 100%. Соответственно всякого рода «решал» судьи боятся больше, чем черт ладана.

В такой обстановке «зайти» в суд можно только через тех замечательных героев, которые этот самый суд контролируют, то есть через тех, кто может гарантировать отсутствие наручников. Только с ними судьи будут готовы вести диалог. Количество таких «точек входа» в путинскую судебную систему весьма ограничено, чтобы не сказать больше. Я не претендую на универсальное знание, но готов предположить, что их три. Во-первых, собственно Верховный суд (иногда кассационные суды), которые, помимо того, что формально являются судами высшей (высших) инстанции, де-факто выполняют функцию своего рода ревизионной комиссии ЦК по отношению к низшим судам. Во-вторых, Администрация Президента в самом широком смысле слова со всеми аффилированными с ней структурами (типа Совбеза и разного рода прокси-организаций). И, в-третьих (и в-главных), конечно, ФСБ, причем не вообще, а в лице нескольких управлений, прямо или косвенно контролирующих административный сектор). По всей видимости, комбинация этих трех институтов – это и есть то «облако», с которым приходится иметь дело всем, кто хотел бы легализовать что-то в российском суде.

Каналы выхода на эти «точки входа» являются, с одной стороны, секретом Полишинеля, а с другой стороны, редкая птица долетит до середины такого канала. В отличие от всеядных решал (до сих пор обирающих простофиль), это бизнес для своих, своего рода закрытый клуб, причем весьма элитарный. Он доступен путинскому «высшему классу» тогда, когда он разбирается сам с собой, и совершенно недоступен «разночинцам и черни», которые сегодня практически лишены доступа к правосудию. В результате мы получили именно то, что должны были получить (и, видимо, то, что заслужили) по итогам четвертьвекового правления Путина – настоящий реликтовый, сословно-феодальный суд, как бы шагнувший к нам в наш диджитал XXI век из страдающего Средневековья.

(Оновлено 9:00)

Андрей Пионтковский

Трамп должен будет назвать «виновника» срыва мирных переговоров

Аргентинский левак, адепт «теологии освобождения», дослужившийся до поста Посланника Господа Бога на Земле, с простодушной откровенностью поведал городу и миру, что же от сражающейся Украины так настоятельно требует, но пока ещё стесняется четко сформулировать разномастная мировая общественность.

Не мира, а КАПИТУЛЯЦИИ УКРАИНЫ требуют два противоположных крыла американского политикума – левые прогрессисты и правые изоляционисты – с двух флангов разъедающие традиционный атлантический центр глубинного американского государства.

Не мира, а КАПИТУЛЯЦИИ УКРАИНЫ требуют лидеры Центральной Европы, недостойные наследники венгерской (1956) и чехословацкой (1968) революций.

Не мира, а КАПИТУЛЯЦИИ УКРАИНЫ требует растущая с каждым днем выборка очень хороших русских: Шлосберг, Яшин, Явлинский, Латынина, Собчак, Шульман… Некоторые из них как бы гарцуют перед своими воображаемыми избирателями на каких-то мифических будущих выборах. Другие увлеченно реализуют свои застарелые имперские антиукраинские комплексы.

Разберем основные тезисы этой всемирной мафии «мира».

Первый основополагающий:

Украина никогда не сможет вернуться на свои границы 1991 года или даже на линию 24 февраля 2022 года. Да не сможет, если США, Запад в целом будут так же дозированно и «взвешенно» как в прошедшие 3 года тяжелейшей для Украины войны выделять военную помощь стране, в одиночку телами своих воинов прикрывающей весь этот долбанный Запад от рашистской агрессии.

Но очень даже сможет при значительном, но вполне доступном экономически и требующем всего лишь элементарной политической воли усилении союзнической поддержки. Прежде всего, немедленном предоставлении Украине пары сотен современных самолетов, обслуживаемых экипажами западных пилотов-контрактников. Именно так ставить и решать задачу Победы Украины призывает своих коллег президент Франции Макрон.

Но вернемся к сегодняшнему дню, когда мировая тусовка хороших людей уговорила себя многократным повторением, что Победа Украины (восстановление ее территориальной целостности) невозможны и, следовательно, необходимо остановить бессмысленную бойню и «заморозить» конфликт. В качестве вдохновляющего образца приводится «замораживание» корейской войны, заключенное в июле 1953 года и действующее до сегодняшнего дня.

Ответственность за реализацию украинского «замораживания» берет на себя команда избранного президента Трампа. Но Трамп совершает в отличие от президента Эйзенхауэра, обеспечившего «замораживание» войны и последовавшее за ним 70 -летнее безопасное процветание Южной Кореи, две принципиальных (и я добавил бы предательских) ошибки.

Во-первых, он позиционирует себя не как сторону конфликта в развязанной тоталитарными режимами против Свободного мира 4-ой мировой войне, а как некоего беспристрастного посредника, готового поощрять или наказывать обе стороны в зависимости от их готовности придти к соглашению.

И уж тем более генерал Эйзенхауэр никогда не стал бы обсуждать с коммунистическими бандитами (Ким, Мао, Сталин) гарантии безопасности, которые он предоставит Южной Корее. Он обсудил их с Южной Кореей, подписал договор о совместной обороне и оставил на ее территории 100-тысячный экспедиционный корпус США.

Команда же Трампа начинает с публичных заверений Путина, каких гарантий безопасности Украина никогда не получит (озвученный план Венса). Что чрезвычайно вдохновляет диктатора, открывая для него возможность добиться своей маниакальной цели – уничтожения украинского государства, которую он не смог достичь чисто военным путем, а именно:

Путин согласовывает с Трампом (а скорее всего уже согласовал через посредничество Карлсона и Орбана) план «замораживание» + гарантии беззащитности Украины. Трамп, под угрозой прекращения поставок оружия, пытается навязать его Украине, в стране развивается острый политический кризис. В обстановке огромной усталости украинцев от войны и перспективы потери поддержки Запада в обществе возникнет запрос на украинского Петена-Кадара-Гусака-Ярузельского. Все нарративы для такого актора уже подготовлены, например, публицистикой Арестовича.

Кстати все перечисленные исторические персонажи были, лишь в ретроспективе, названы предателями, а появлялись на авансцене вполне искренне как спасители Отечества, готовые ради сбережения нации вступить в сотрудничество с фашистским агрессором.

Меньше всего я хотел бы из вашингтонского далека призывать к войне до последнего украинца.

Я прекрасно понимаю, как бесконечно устало украинское общество. Но я настоятельно призываю всех потенциальных украинских петенов и кадаров не торопиться со своими инициативами. В ближайшее время стратегическая перспектива может кардинально измениться.

Довольно быстро, уже к началу февраля Трамп убедится, что он не сможет достигнуть согласованной позиции Путина и Зеленского по «замораживанию конфликта». Зеленский – за «замораживание» и реальные физические гарантии безопасности остающейся части Украины. Путин – за замораживание и устраивающие его гарантии беззащитности Украины.

В соответствие с высказанной им неоднократно концепцией Трамп должен будет назвать «виновника» срыва переговоров и соответственно «наказать» его. Трамп никогда не был замечен в добром отношении к Украине. Самые близкие к нему люди (Вэнс, Маск, Карлсон, Дональд Трамп-младший) – отъявленные украинофобы. Но с минимальным большинством в обеих палатах Трамп просто не может себе позволить игнорировать четко выраженную позицию рейгановского проукраинского крыла республиканской партии (Маккол, Роджер, Тернер, Хейли, Помпео):

«Мы не можем позволить себе проиграть эту битву. Украинцы сражаются за наши национальные интересы, а мы предаем их».

We can’t afford to lose this fight. Ukrainians are fighting for our national interests and we are betraying them.»

Через месяц с небольшим мы узнаем, чем завершится это внутриреспубликанская дискуссия. Но лидеры Европы, над которыми в случае предательства Вашингтоном Украины нависает смертельная угроза, не собираются пассивно дожидаться ее результатов. Да, Запад способен предавать поверивших ему и его идеалам. Примеров масса. Но европейцы, десятилетиями мечтавшие о европейской армии, не могут в критический момент своей Истории покончить коллективным самоубийством, отказав в физической боевой поддержке чудом возникшей Европейской армии, три года в одиночку защищающей их от нашествия рашистской Орды.

Или для того, чтобы достойно противостоять гниде, выползшей из слизи питерской подворотни, обязательно быть азиатами? Как Эрдоган и Алиев?

 

(Оновлено 8:00)

Обозреватель

Татьяна Гайжевская

Украина не может больше так жить, если хочет чего-то достичь на поле боя. Интервью с Олегом Симорозом

Может ли война в Украине закончиться в 2025 году? Если говорить об определенных мирных переговорах и их исходе, то это не реальный долговременный мир и не реальная победа, а только замораживание войны с большими перспективами возобновления активных наступательных боевых действий российской оккупационной армии. Однако сейчас главная задача украинской армии – полностью остановить продвижение вражеской армии, то есть обеспечить активную оборону, а задача всей страны в целом – радикально изменить подход к войне и полностью сосредоточиться на обеспечении фронта всем необходимым.

На сегодняшний день враг имеет инициативу на поле боя. Впрочем, опция полной победы Украины в этой войне остается. Но ее осуществление потребует немалых усилий.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал ветеран войны, общественный активист, юрист Олег Симороз.

– Считаете ли вы, что в 2024 году украинская армия могла достичь большего, чем она достигла по факту?

– Это довольно дискуссионный и неблагодарный вопрос. Однако скажу, что ситуация могла быть лучше, потому что кроме определенных закономерных вещей было много ошибок и на поле боя, и с оснащением украинской армии, и с наполнением личным составом, и с фортификационными сооружениями, и с управлением, и с оценками действий врага.

– Допустил ли враг также довольно серьезные ошибки, и мог ли он достичь большего, чем достиг на территории Украины?

– Если смотреть на восточное направление фронта, то наоборот, это в большей степени именно цена наших ошибок. По моей субъективной оценке, враг получил, пожалуй, максимум из того, что мог, начиная с Авдеевской операции и заканчивая наступательными действиями на Покровском направлении. Враг довольно далеко продвинулся, более чем на 40 километров.

Единственное направление, которое я могу отметить в контексте неуспеха врага, это Курщина. Это большой удар по репутации российской армии, ведь это российская государственная граница, охраняемая, в частности, ФСБ и пограничными отрядами. Вооруженным силам Украины удалось захватить часть Суджанского района Курской области. И это большой просчет российских войск, ведь они, очевидно, не были готовы к массированной украинской атаке десантно-штурмовых войск. И это свидетельствует, что у врага есть слабые места в обороне.

– Сейчас многие эксперты прогнозируют окончание войны в 2025 году. Предполагаете ли вы, что условия действительно могут сложиться таким образом, что 2025 станет последним годом войны?

– Что для вас окончание войны?

– Хороший вопрос… А что это значит для вас?

– Для меня это замораживание боевых действий, прекращение огня, неравноценное окончание войны. Потому что окончание войны – это если государство сможет переориентироваться на гражданское направление экономики и развивать гражданские отрасли. Мы этого сделать не сможем, потому что российские войска не будут остановлены, потому что они продолжат находиться на наших территориях. И это будет только сохранять напряжение.

Я уже не говорю о том, что любые договоренности о приостановке боевых действий Россия нарушит. Это очевидно как ясный день. Они брали на себя задокументированные обязательства по Будапештскому меморандуму, по Минским соглашениям, брали на себя негласные обязательства и нарушали все, что только можно нарушить.

Поэтому мне даже не интересно говорить об остановке войны в контексте того, что сейчас обсуждается с позиции России, с позиции Трампа.

Возможна ли заморозка? По всей вероятности, учитывая те заявления, которые делает будущая администрация избранного президента США Дональда Трампа, а также на то, что в целом делается в нашей геополитике. Но для меня это равноценно остановке боевых действий. Это равноценно замораживанию, и это нужно называть исключительно так – замораживанием с большими перспективами возобновления активных наступательных боевых действий оккупационной армии.

– Ряд экспертов также предполагает, что мирные переговоры между Украиной и Россией могут состояться уже в феврале 2025 года. Предположим, действительно происходит остановка боевых действий. В какой перспективе враг может возобновить свои активные наступательные действия?

– Мы не знаем, в каком формате будут эти переговоры, будут ли они публичны, непубличны. Очевидно, что они будут проходить с посредством США, но неизвестно, кто еще будет привлечен, что именно будет обсуждаться, как пройдут эти переговоры, будет ли определенный обмен территориями и т.д.

Очевидно, для нас здесь ничего хорошего не светит, потому что мы слабы на поле боя. Ждать положительных сдвигов по освобождению наших территорий в этот период не приходится. Итак, в большей степени речь идет именно об остановке боевых действий.

Если же говорить о возобновлении действий врага, то я считаю, что Россия будет использовать это замораживание для переоснащения своей армии, ее усиления и восстановления военных ресурсов. Это может быть по-разному, ведь Россия достаточно сильная страна в контексте военно-промышленного комплекса. Поэтому ее очень интересует снятие санкций с вторичной продукции оборонного значения, которая использовалась и продолжает использоваться уже в меньшем объеме в их военной технике, военных средствах, ракетах и т.д.

Прогнозы могут быть разные. Это может быть 2-5 лет. Но следует отметить, что удар, который был в 2022 году, готовился. Наращивались силы, наращивалась техника, готовились войска, проводились соответствующие учения. То же Россия будет делать и после замораживания – наращивать силы для нового удара. Сколько времени это займет? Заниматься такими прогнозами – неблагодарное дело, но, по-моему, это может быть в ближайшем будущем.

– Действительно, сегодня прогнозы для Украины не слишком радужны, но считаете ли вы, что сугубо теоретически все равно остается опция полной победы Украины в этой войне?

– Такая опция остается, но она невозможна в нынешней ситуации.Украина не может так жить, если хочет чего-то достичь на поле боя. Эта тактика, эта система – это система проигрыша, которая больше не имеет права на жизнь. Это план отступления.

У нас нет прозрачного налогообложения, олигархи не платят налоги, мы не ищем средств из сверхприбылей олигархии для наполнения ВПК. У нас бюджет ВПК наполнен на 30%, это абсурдная ситуация на третьем году полномасштабной войны. Мы должны снабжать наших солдат техникой. Загруженность нашего ВПК должна быть на 200%.

У нас много внутренних триггеров внутри страны, которые разъединяют общество, которые влияют на те же мобилизационные процессы. Это коррупция внутри страны, это факты, когда коррупционеры выходят под денежные залоги. Это абсурдные вещи во время полномасштабной войны. Надо делать все, чтобы этого не было.

Нужны управленческие перемены, нужно изменять тактику, нужно запрещать некритические затраты. Никакой брусчатки, никаких скамеек. Все ресурсы должны быть брошены на нашу оборону, на наши фортификационные сооружения, чтобы увеличить шанс на жизнь украинского солдата, украинского пехотинца.

Мы знаем, что у России есть слабые стороны. Мы не на 100% задействовали наш ВПК. Соответственно, если изменить эту ситуацию, если забирать у олигархов то, что они забрали у народа, если нормально их потрясти, мы можем найти ресурс для комплектации нашей армии, для повышения социального обеспечения, прямо влияющего на морально-психологическое состояние военнослужащего, и иметь возможность вести наступательные действия.

Но об этом говорить рано, потому что основа подготовки к наступательным действиям – это активная оборона. У нас огромные проблемы на востоке Украины, и их нельзя недооценивать. Покровское направление, направление на Курахово, направление на Торецк и другие. На юге страны формируется очень серьезная группировка врага. Мы должны быть готовы в обороне на сто процентов.

Но мы не решим вопроса с обороной в нынешнем состоянии. Нужны перемены, о которых я сказал. Мы должны стать в активную оборону, которая будет плацдармом для контрнаступательных действий, которые будут максимально сложными. К сожалению, мы утратили инициативу. Врагу дали время зарыться, подготовиться, заминироваться, зафортифицироваться на оккупированных территориях. Мы видели это в 2023 году на юге страны, в районе Работино. Когда, прорывая оборону, это не давало нам абсолютно ничего – враг имел эшелонированную, высококачественную оборону.

Следовательно, контрнаступательные действия будут сложны, но это возможно. Технологии развиваются. С соответствующей артиллерией, соответствующими средствами разминирования, соответствующими ударными танковыми армиями это сделать можно. Но для этого нужно работать. Видеообращений президента недостаточно. Нужны реальные шаги в экономике, в налогообложении, по установлению справедливости внутри страны.

 

(Размещено 7:00)

Альфред Кох

Прошли два года и триста двенадцать дней войны. На вчерашних картах ISW (сегодняшних ещё нет) видно, что россияне продвигаются внутри Кураховского котла, и на Покровском направлении от Новоелизаветовки в сторону Надеевки.

Но кроме этого (как говорится: из необычного) россияне еще продвинулись в Часовом Яре (давненько они там не наступали) и с юго-востока в сторону Северска. Есть также едва заметное их продвижение западнее Кременной, но на этом, пожалуй, и все…

В новогоднюю ночь Путин (какая неожиданность, кто бы мог подумать!) опять обстреливал Киев. Было выпущено 111 БПЛА. Украинские силы ПВО сбили 63 из них. Еще 46 беспилотников были нейтрализованы средствами РЭБ, а 2 — улетели обратно в рф и РБ. К сожалению, есть падение обломков на жилые дома (Печерский район). Результат: 2 погибших и 7 раненных.

Бессмысленная, абсолютно бесплодная атака, результатом которой оказались только вот эти жертвы. Пресловутые “Collateral Damage” (сопутствующие потери), которые ничему не сопутствуют, а являются основным (и единственным) результатом таких обстрелов — это характерный путинский стиль.

Как тот горе-охотник, который, целясь в медведя, истратил кучу патронов, поубивал половину егерей, но в медведя так и не попал… (Надеюсь, все же, что в конце концов медведь сожрет этого мудака. По крайней мере, это было бы справедливо).

Сегодня полностью прекращен транзит российского газа через Украину в Европу. Сколько веревочка не вейся… А все равно когда-то наступает конец… Пятьдесят лет этот экспорт исправно кормил Россию (а до этого — СССР). И вот эта золотая жила — закрылась…

Сколько сил потратили еще Брежнев с Косыгиным, чтобы заполучить европейский (премиальный) рынок сбыта своего газа. Сколько денег закопал во все эти магистральные газопроводы мой незабвенный шеф Виктор Степанович Черномырдин… Целые поколения советских, а потом постсоветских (извиняюсь) людей работали над этим проектом, думая что создают прочный фундамент, который будет лежать в основе добрососедских отношений с Европой…

И вот пришел один “гениальный стратег” и своей агрессией все это помножил на ноль… Что на это можно сказать? Мои аплодисменты… Путин всегда добивался чего хотел. Хотел войти в историю — и вошел. Вот буквально сегодня и вошел. Теперь он навсегда будет в нее вписан как человек, который сам, добровольно, отказался от многомиллиардного бизнеса, доставшегося ему на шару, уже готовеньким.

Путину ничего не нужно было делать: машинка для зарабатывания миллиардов десятилетиями работала как часики… Единственное, что от него требовалось — просто не мешать. Сиди тихо и коси бабло. Газ сам прет из земли. Просто — не лезь и все будет тип-топ. Но куда там… Как это не лезь? Как они без меня? Я-то, с моим-то умищем! Рази ж я могу навредить? Я ж только могу улучшить! Надо тут все переделать, надавить, взять за горло, чтобы боялись, чтобы знали: кто тут главный!

Мне мало, чтобы деньги шли. Надо чтобы трепет был в членах, когда со мной разговаривают. Чтобы знали с кем имеют дело! Уважения мало! Надо больше уважения! Распоясались они тут в Европах… Страх потеряли… А хочу, чтобы владычицей морскою… И чтобы Шольц у меня — на посылках…

Зеленский? Кто это? Не знаю никакого Зеленского! Украина? Что это за географические новости? Запретить! Ликвидировать! Не допущу! Разорю! В морду, в морду, сапогом! Не позволю! Уважения мало! К ногтю! Обырвалг! Москвошвея…

И вот итог… Сидит старик у разбитого корыта… А вместо старухи — верный Миллер с лицом сфинкса. Ждет дальнейших указаний. Ему то че: ему ниче… Шеф сказал — он сделал. Сказал: закрыть задвижку — закрыл. Сказал: открыть — открыл. Уже тридцать лет так продолжается. Хорошо: думать не надо. Просто делай, что тебе говорят — и будет тебе счастье…

И вот счастью этому наступил конец. Так всегда бывает, когда человек не может остановится. Путину надо было бы “вольной царицей” ограничиться, а ему захотелось в мировом масштабе — “владычицей морскою” править… Что ж, итог вполне закономерный. Тут не поспоришь…

Слава Украине! 🇺🇦

1 оценка, среднее: 5,00 из 51 оценка, среднее: 5,00 из 51 оценка, среднее: 5,00 из 51 оценка, среднее: 5,00 из 51 оценка, среднее: 5,00 из 5 (1 оценок, среднее: 5,00 из 5)
Для того чтобы оценить запись, вы должны быть зарегистрированным пользователем сайта.
Загрузка...

Комментарии читателей статьи "BloggoDay 2 January: Russian Invasion of Ukraine"

  • Оставьте первый комментарий - автор старался

Добавить комментарий